Александр Мирер - Обсидиановый нож

Его толкнули в спину, стянули локти, свет остро ударил в глаза. Аленка крикнула: «Старый идиот! Идиот!». Потом они шли по улице и он говорил Аленке какие — то слова, а она смотрела на него ясными спокойными глазами, только брови были подняты и лицо спеклось, как опаленное сухим жаром.

— Сядьте, — сказал старик в ботинках. Оказалось, что трудно сесть на землю со связанными руками. Они. сели в тени, старик что — то приказал конвоирам.

— Вот старый идиот, — сказала Аленка.

— Смешно, — сказал Андрей. — Один против мира. Что он знает о мире? Как большой Клуб.

— Да, — сказала Аленка.

…Тусклым голосом пропела за спиной птица. Старик повернул узкое лицо и посмотрел назад из — под руки, в прошлое. Птица пропела еще раз. Старик сплюнул коричневую слюну к их ногам и проговорил с ненавистью:

— Встать.

Их снова ввели к вождю и развязали руки.

Теперь Бемба смотрел на Аленку. Андрей отвечал, старик в ботинках переводил, но, задавая вопросы, вождь смотрел только на Аленку.

— Что кричала? Она?

— То, что кричала.

Бемба покачал головой — чуть заметное движение.

— Что она кричала? — повторил переводчик.

— Что вождь поступает неправильно, — угрюмо сказал Андрей. Пауза. Старик что — то говорит Бембе и трясет головой. Бемба тихо шамкает одно длинное слово. Старик покорно сгибает спину.

— Кто пришел за помощью, человек или женщина?

— Женщина и человек.

«До чего противно, — думал Андрей. — Как будто я виноват, что по — английски «мужчина» и «человек» — одно и то же».

— Какую помощь вы хотите?

— Надо прорыть канал, чтобы спала вода.

— Зачем?

— Чтобы муравейник не залило водой.

— Ха! — сказал Бемба.

— Объяснять? — спросил Андрей. Аленка кивнула.

— Это особые муравьи, — сказал Андрей. — Почти как люди.

Когда старик перевел, вождь тоже кивнул головой и произнес: «Солдадос».

— Нет, нет, — сказала Аленка. — Они думают. Как вы или вы. — Она показала пальцем на Бембу и старика. Бемба внимательно посмотрел на ее палец, и заставил старика повторить перевод.

— Они знают, кто я?

Аленка кивнула, и Бемба опустил ладонь на рукоятку ножа.

— От кого они знают?

— Мы видели деревню из муравейника.

Бемба жестом приказал им сесть и произнес одно длинное слово.

Многоязыкий с кряхтеньем опустился на колени, вытащил из металлической коробки карту, заклеенную в прозрачный пластик, и развернул ее на полу.

Аленка подошла, чтобы посмотреть карту. Очень подробная военная карта, прекрасной печати. Алена присела на корточки, поддернув бриджи. Бемба что — то спрашивал, глядя на нее запавшими глазами. Замолчал. Старик — переводчик зашипел, как змея, и вдруг Алена увидела, что вместо карты, покачиваясь, плывут внизу под ногами деревья, все быстрей, быстрей, и еще быстрей — в глазах рябит, а по берегу неровными прыжками скачет кошка. «Ягуар, — подумала Аленка, — какой он странный сверху… Они зажалят его до смерти». Огненные летели над ягуаром — крошечные искры заходящего солнца, и зверь, яростно мяукая, бросился в воду, мордой вниз…

Аленка, сидела на корточках у карты. От реки несся хриплый кошачий вой, круглый потолок над головой был совсем темный. Пахло крепким табаком и оружием. Она даже не успела шевельнуться и никто не обратил на нее внимания. Андрей показывал на карте, старик переводил и только Бемба смотрел на Аленку и чуть заметно качал головой.

…Было совсем темно, когда воины столкнули пироги на воду и взяли на буксир их лодку. Ночные звуки гулко летели над берегом. В воде отражались огромные звезды и факел, установленный на передней пироге. Бемба как деревянный стоял у воды, ни на кого не глядя.

Наверное, это была великая честь — воины ходили согнувшись, мелкими смешными шагами. Рулевой левой пироги протянул Аленке руку, но уже ступив в лодку, Аленка прыгнула обратно на берег, подбежала к Бембе и подала ему свой пистолет, рукояткой вперед. Старик взял пистолет и она вытащила из кармана две запасные обоймы.

Андрей смотрел, стоя в пироге. Бемба забрал обоймы в горсть, наклонился, что — то сказал, снова выпрямился как деревянный.

Факел погас, и в полной темноте пироги понеслись по протокам. Резко пахло потом, шумно дышали гребцы, и Аленка посвистывала ему со второй пироги, а Многоязыкий сидел перед ним и с ненавистью смотрел в темноту.

Было непонятное время, непонятное место, и была глухая ночь, когда они выбрались на мостки. Пироги бесшумно ускользнули в темноту, только голос Многоязыкого сказал с ненавистью: «Мы придем утром к дамбе».

— Давайте, давайте, — сказал Андрей. Спотыкаясь, он осветил палатку, обдул ее инсектицидом, и открыл мешки.

…Он заснул сразу, и бормотал черными губами, когда Аленка стягивала с него ковбойку и прижигала укусы. Она залезла к нему в мешок и заплакала — во второй раз за этот день, а он повернулся и, не просыпаясь, обнял ее.

Вода текла по мостовой. Рваные волны ударяли в стены домов, мутная вода потоком скатывалась по откосу и заливала бульвар, старые липы и стриженые газоны. Крокодилы скатывались вниз, на дорожки, и плескались в грязной воде, щелкая зубами. — «Это Гоголевский бульвар, — понял Андрей. — Это во сне». Он проснулся. Была еще ночь. «Э — а–а — а!» — тянула вдалеке ночная птица. Алена дергала его за ухо. Он помигал и сел вместе с мешком.

— Просыпайся. Пошла вода.

…Фонари болтались под палаткой, освещая днище пироги, мокрые сваи и черные зеркала водоворотов вокруг свай. В лодке можно, было стоять, только согнувшись. Андрей опустился на колени и начал разгружать ящики с герметичными упаковками, хранящиеся под водой. Алена принимала и складывала вещи на мостки. Он старался быть рассудительным, но провисшее брюхо палатки безысходно качалось над самой головой. Как будто его затопило мутной водой, и он видит, как она качается над головой.

Он вытащил из глубины ящика ручной прожектор, который им не понадобился до сих пор. Все идет в дело. Прожектор светит на полную силу, батареи совершенно не сели за три месяца.

— Все? — спросила Алена.

— Одевайся. Берем съемочные и боксы. Побольше боксов. Сачок и лопатку. Контейнеры в пироге. — Он с усилием повернул струбцину, залитую защитной смазкой, укрепил прожектор на носу пироги и выбрался на мостки. Скверная тишина стояла кругом. Только птица тянула: «Э — аа — а»…

Алена подала ему комбинезон.

— Оружие и эн — зе? — спросил Андрей.

— Все здесь.

Так. Теперь не спрыгнешь в лодку — зальет вентиляцию. Он перевел пирогу к лестнице.