Роджер Желязны - Хроники Амбера. В 2 томах. Том 2

Борель повернулся, а рука его дернулась к эфесу. Я уже готов был броситься в атаку, и Люк тоже. Как вдруг — мимолетное движение позади Бореля; короткий удар ногой, и он согнулся пополам и шагнул вперед. Затем на шею Мастера обрушился кулак, и Борель рухнул на землю.

— Пойдемте, — поманил нас Корвин. — Думаю, нам лучше смыться отсюда.

Мы с Люком вышли, переступив через поверженного Мастера Оружия Пределов Драседки. Земля слева почернела, будто от недавнего лесного пожара, начинал моросить дождь. Вдалеке появились еще несколько силуэтов, направляясь к нам.

— Не знаю, вытащит ли меня обратно сила, что принесла сюда, — произнес, озираясь, Корвин. — Она может быть и занята чем-то иным. — Через минуту он продолжил: — Похоже на то... Что ж, дело за тобой, Мерлин. Куда делаем ноги?

— Сюда, — сказал я ему, повернулся и бросился бежать.

Они понеслись за мной по тропам, которые привели меня сюда. Я посмотрел назад и обнаружил, что за нами гонятся уже шестеро.

Я припустил в гору мимо надгробных плит и скульптур и оказался в конце концов у старой каменной стены. Позади слышались крики. Не обращая на них внимания, я потянул к себе моих спутников и произнес двустишие, которое описывало положение вещей и мое стремление (слог и размер вышли далеко не идеальными). Тем не менее заклятие подействовало, и со страшной силой брошенный булыжник не достиг цели, ибо мы уже погружались в землю.

Мы возникли в круге фейри, взойдя словно грибы, и побежали к дюнам. Сзади опять послышался пронзительный вопль. Мы прошли сквозь валун и скалистой тропой спустились к дереву-виселице. Повернув налево, я пустился бежать.

— Подожди! — окликнул меня Корвин. — Я чувствую что-то знакомое... Там!

Он свернул с тропы вправо и побежал в направлении небольшого холма, Люк и я следом. Из-за спины доносился шум — наших преследователии выходили из валуна.

Между двумя деревьями мерцало световое пятно, и мы, похоже, направлялись именно к нему. Когда мы подбежали ближе и его очертания стали проясняться, я сообразил, что это напоминает контуры того подобия Образа, что я лицезрел в мавзолее.

Папа не останавливаясь бросился прямо в эту штуку. И пропал. Вновь сзади раздался крик. Люк следующим прошел сквозь мерцающий экран, а я замыкал шествие, наступая ему на пятки.

Теперь мы бежали по прямому жемчужному туннелю, и когда я оглянулся, то увидел, что он словно сворачивается за мной.

— Нас преследовать больше не могут! — крикнул Корвин. — Тот конец уже замкнут.

— Тогда почему мы бежим? — спросил я.

— Опасность еще не миновала, — отозвался отец, — мы срезаем путь сквозь владения Логруса. Если нас здесь засекут, будут крупные неприятности.

Мы что было сил неслись по странному туннелю.

— Мы бежим сквозь Царство Теней? — поинтересовался я.

— Да.

— Тогда, видимо, чем дальше мы уйдем, тем лучше...

Все затряслось, и я вытянул руку, чтобы сохранить равновесие.

— Ого! — воскликнул Люк.

— Да уж, — согласился я, когда туннель стал распадаться на части. Из стен и пола словно выдирали целые блоки. И в этих дырах царил полный мрак.

Мы продолжали путь, перепрыгивая через провалы. Затеи что-то вновь беззвучно ударило, вдребезги расколов туннель вокруг нас, за нами, впереди нас...

Мы падали.

Ну, не совсем падали. Мы как бы дрейфовали в тусклом, густом тумане. Ни под ногами, ни где-либо еще — ничего. Свободное падение, или состояние покоя — при отсутствии средств измерения различить их невозможно.

— Проклятье! — услышал я возглас Корвина.

Какое-то время мы парили, падали, дрейфовали...

— Ведь почти... — снова донеслось его бормотание.

— Что-то вон там! — неожиданно объявил Люк, указывая направо.

Там смутно серело нечто огромное. Я направил сознание в спикарт и прощупал пространство в указанном направлении. Что бы это ни было, оно было неодушевленным, и я велел контрольному щупу направить нас туда.

Никакого движения не чувствовалось, но эта штука росла, приобретая знакомые очертания и красноватый оттенок. Когда стали проявляться детали, я уже догадался.

— Выглядит, как твоя «Полли Джексон», — заметил Люк. — Даже снегом припорошена.

Да, это был мой красно-белый «Шевроле» 57-го года — вот к чему мы приближались, здесь, в Лимбо.

— Это конструкт, слепок из моей памяти. Я уже такой видел, — сообщил я ему. — Мне всегда нравилась эта картина, я часто на нее смотрел — вот образ и воплотился. А еще потому, что сейчас нам очень не помешают колеса.

Мы подошли со стороны водителя, я потянулся к ручке и нажал на кнопку. Разумеется, не заперто. Я открыл дверцу, скользнул за баранку; Люк и Корвин тоже уже залезли. Ключи, конечно, оказались на месте.

Двигатель завелся сразу. Я глядел поверх яркого капота в ничто. Включил фары, но это не помогло.

— Ну а теперь? — спросил Люк.

Я поставил первую скорость, снял с ручного тормоза и отпустил сцепление. Когда я дал газ, показалось, что колеса вращаются. Несколько мгновений спустя я перевел на вторую. Чуть позже перешел на третью.

Было ли это движение реальным или все дело в силе воображения?

Я прибавил газу. Туманная панорама будто бы слегка посветлела далеко впереди, хотя я подозревал, что попросту слишком уж пристально вглядываюсь. От баранки не было особого толку. Я сильно нажал на акселератор.

Внезапно Люк включил радио.

«...опасные дорожные условия, — прозвучал голос диктора, — поэтому лучше сбавить скорость». И тут же врубился Уинтон Марсалис, исполняющий «Караван».

Приняв услышанное как личное послание, я сбросил газ.

Появилось чувство движения вперед, и казалось, будто заря разгорается на горизонте. Еще казалось, что мы обрели какой-то вес и глубже вдавились в сиденья. Мгновениями позже ощущение реальной поверхности под колесами автомобиля стало еще более явственным. Любопытно, что произойдет, если я покручу баранку... Впрочем, вряд ли стоит экспериментировать.

Из-под колес донесся скрип. С обеих сторон возникли сумрачные очертания; уплывая назад, они усиливали чувство движения. Теперь далеко впереди мир и вправду светлел.

Я еще притормозил, потому что стало казаться, будто мы едем по настоящей дороге при очень плохой видимости. Затем фары стали высвечивать проносящиеся мимо силуэты, на мгновение придавая им черты деревьев и насыпей, зарослей кустарника, скал. Тем не менее зеркало заднего вида по-прежнему отражало ничто.

— Совсем как в старые времена, — произнес Люк. — Выбрались за пиццей ненастным вечерком!..

— Точно, — согласился я.

— Надеюсь, у того, другого меня, в Кашфе, кто-нибудь открыл пиццерию... Я бы заскочил за парой ломтиков.