Алекс Мистер - Транссферы

* *

*

То, что когда-то было Германом Леваневским, теперь ощущало себя маленькой и неуловимой частицей энергии с бешеной скоростью мчавшейся через бездну пространства и времени. Он был ФОТОНом. Да, да именно ФОТОНом. И хотя он не мог это утверждать с полной уверенностью, но он это знал. Его продолжали окружать темнота и безмолвие. Но он уже чувствовал в них присутствие себе подобных. Таких же как он фотонов, загадочных и неудержимо рвущихся к им же самим неведомой цели. Их были миллиарды, а может быть и секстильоны. Каждый из них не имел ни малейшего представления о том, где и зачем был начат его путь и где ему суждено прекратиться. Каждый из них был сам по себе и ничто его не связывало с остальными. ФОТОН, который прежде был Германом, тоже не был исключением. Но, в отличие от других, он был способен почувствовать свое полное Одиночество во Вселенной. Неожиданно незримая преграда оказалась на его пути. Силы стали быстро его покидать. Он стремительно терял свою скорость и, прежде казавшуюся ему бездонной, энергию. Прошло еще мгновение и он понял, что сливается с тем, что прервало его предначертанный путь. Он почувствовал, как становится вначале ее маленькой частью, а потом уже и ею самой.

* *

*

Теперь он был АТОМом, о который разбился и в котором увяз как фотон. Новые, прежде неведомые ему чувства и ощущения ураганом ворвались в его сознание. Теперь его уже не только тянуло, но еще и отталкивало. Он неожиданно понял, что в жизни бываю соперники и партнеры. Первые, очень похожие на него, либо спасаются бегством, страшась его силы и мощи. Либо стараются эту силу и мощь у него отнять. Вторых же влечет к нему с необузданной силой. Им не хватает его, а ему без них никогда не достичь покоя. А еще, он неожиданно почувствовал Гравитацию. Его властно тянуло к большему. Меньшее, в свою очередь, покорно притягивалось к нему. А еще он чувствовал холод и жар. Его то переполняла энергия, то крепко сжимал в свои холодные и цепкие объятия паралич. А еще то, что он теперь не один. Он неожиданно почувствовал Единство. Единство того маленького мирка атомов и частиц, которые его окружали. Каждый в этом мирке был чем-то зависим от другого и совсем не гнушался этим. Ведь все вместе они были частицей чего-то большего! А каждый по отдельности - только лишь ни кому ненужной песчинкой! Окружающий Германа маленький мирок, к которому он уже начал привыкать, между тем, неожиданно стал изменяться, растворяясь в чем-то еще более важном и сильном. Герман опять почувствовал себя вначале маленькой частью этого нового мира, а потом неожиданно стал им самим.

* *

*

Теперь он был ЖИВОЙ КЛЕТКОЙ, безжалостно поглотившей его как АТОМ. Круг его чувств расширился вновь. Он почувствовал Жизнь и ответственность за ее продолжение. Он почувствовал также и Власть. Власть над своим Организмом. Он научился отдавать своему организму приказы и строго следить за их исполнением. Он снова почувствовал Боль и научился ее подавлять. Он почувствовал то..., что меняется вновь. И в этом процессе узнал свое предназначение.

* *

*

Теперь он уже был нежным зеленым РОСТКОМ, превратившись в него из КЛЕТКИ. Он узнал про то, как возникает и формируется жизнь. Он узнал и про то, что эта жизнь не бывает вечной. Тем более, если не тянется к Свету. Он научился самостоятельно строить свой организм и нежно заботиться о его процветании. Он научился преодолевать препятствия, мастерски их обходя либо дерзко протыкая насквозь. Он узнал, что бывают Стихии. И эти стихии не всегда благодушно относятся к жизни. Все остальное он так и не успел узнать. Так как жизнь его вновь изменила Форму.

* *

*

Теперь он уже чувствовал себя ДИКИМ ЗВЕРЕМ, для которого РОСТОК послужил подкреплением жизни. Природа наконец вернула Герману почти все его прежде отобранные ею чувства. Теперь он уже мог видеть, но пока еще не наблюдать Мог слышать какофонию звуков, но не искать в них Гармонии и Красоты. Мог чувствовать запахи, но не наслаждаться их Ароматом. Мир, который его теперь окружал, был настоящим и полным. Но все же, он, Герман, все еще не чувствовал себя в этом мире Человеком. И причиной тому был бесконечный, навязчивый и неукротимый Страх. Страх перед всем, что его окружало. Страх перед тревожными и незнакомыми звуками. Страх перед резкими запахами. Страх перед самой Природой и подвластными ей стихиями. У него теперь было сильное и хорошо защищенное от непогоды Тело. Но это тело было предназначено только лишь для того, чтобы спасать его, своего хозяина от хищников. И тем самым позволить ему продолжить свой биологический род. В очередной раз Герман почувствовал боль. Он снова был жертвой. И вместе с этим снова менялась его судьба....

* *

*

Очередное превращение произошло так стремительно, что застигло его врасплох. Он не сразу поверил в то, что снова оказался в человеческом обличье. И хотя он все еще не был тем самым Германом Леваневским, которого он прежде знал, но к своему неописуемому восторгу он вновь был способен трезво мыслить и рассуждать. А не только испытывать эмоции и неосознанные чувства. Теперь он был ПЕРВОБЫТНЫМ ОХОТНИКОМ, а дикий ЗВЕРЬ стал его законной добычей. Он имел коренастую фигуру, закутанную в одеяние из необработанных и потому смрадно пахнущих шкур. Сильные, обросшие звериной шерстью ноги и густую, взлохмаченную растительность на всем своем теле. Его звали Оуджушуа, что означало на языке его родного племени "необузданный вепрь". У него была жена Эйейка и маленький, но такой же дикий и грязный как и он сам сын. Его сына звали Нэдшуа - " необузданный поросенок ". Так его окрестил отец и никто из племени не решился воспротивиться этому. Справедливо и вполне обоснованно опасаясь буйного и мстительного характера Оуджушуа. Племя Оуджушуа включало в себя нескольких десятков взрослых мужчин, почти столько же женщин, детей и немощных стариков. Год назад, племя Рыси, как себя не без гордости называли родичи Оуджушуа, было в два, а то и в три раза больше нынешнего. Причем на каждого взрослого мужчину приходилось не меньше двух женщин. Они жили тогда на скалистой и заросшей густым зеленым кустарником равнине, на самом берегу Черного озера. В озере было полно рыбы. Близлежащие леса кишели всевозможной дичью. А в случае особо удачной охоты соплеменникам Оуджушуа нередко даже удавалось завалить огромного мамонта, мясом которого племя могло питаться целый месяц. Но, весной этого года, размеренная и в общем-то беспечная жизнь племени Рыси неожиданно изменилась. Виной тому стали пришельцы с юга. Они напали на поселение людей Рыси глубокой ночью. Безжалостно убивая всех попадавшихся им на глаза мужчин, вероломные захватчики тут же насиловали на глазах умирающих их женщин и предавали огню их семейные очаги. К утру все было кончено. На месте некогда цветущего поселения людей Рыси , дымились обуглившиеся головешки и висел смрадный туман с привкусом мертвой и обожженной плоти. Оставшихся в живых после чудовищной ночной оргии женщин племени Рыси захватчики увели с собой, расположившись маленьким, наспех разбитым тут же на побережье Черного озера лагерем. Вероломство и кровожадная жестокость не были единственной причиной такой легкой победы захватчиков над племенем Рыси. К счастью для самого Оуджушуа и других охотников из его небольшого отряда и к несчастью для всего племени Рыси, в ту роковую ночь все взрослые мужчины были в двух днях пути от места разыгравшейся трагедии и собственных очагов. От полного уничтожения их спасло то, что в этот раз, как им казалось, охотничья удача им изменила. Длинношерстый носорог, которого им удалось выследить только на третий день охоты, все никак не давался им в руки. Несмотря на то, что люди Рыси нанесли ему бесчисленные и кровоточащие, зверь истекал кровью, но продолжал оказывать яростное сопротивление. В довершении всего, запах свежей крови неожиданно привлек хищников: несколько волков и грозного саблезубого тигра. Так что теперь охотникам приходилось не только бороться со своей жертвой, но также и отгонять от нее своих нетерпеливых конкурентов. На четвертый день охоты, поверженный и обессиленный зверь, наконец, стал заслуженной добычей охотеников. Усталые и предельно измотанные схваткой с носорогом и все еще преследуемые по пятам волками, они возвращались к Черному озеру. Туда, где их уже ожидало страшное горе и разочарование. А может быть даже и верная смерть... Оуджушуа неторопливо шел во главе своего маленького, отягощенного непосильной ношей, отряда. Неожиданно он поймал на себе на чей-то до смерти перепуганный взгляд. Оуджушуа резко взмахнул вверх своей левой рукой, приказывая отряду остановится. В тоже время его правая, чем-то напоминающая обезьянью лапу рука, напряглась, сжимая все сильнее и сильнее рукоять его грозной дубинки. Посланные им на разведку двое из молодых охотников вернулись достаточно быстро. Причем вернулись не одни, а в окружении жалкой кучки перепуганных женщин, детей и нескольких стариков. Это было все, что осталось от прежде многочисленного племенем Рыси. Среди этих несчастных была и его, Оуджушуа, жена, крепко прижимавшая к своей обнаженной груди маленького Нэдшуа. Плач и горестные женские стенания разнеслись над доисторическом лесом . Лица мужчин, после того как они узнали что случилось с их племенем, налились кровью и ненавистью. Первым из охотников пришел в себя Оуджушуа. Он уже открыл рот, чтобы, отдать своим охотникам немедленный приказ: бросить охотничьи трофеи и немедленно напасть на врага. НО, что-то его остановило. Нахлынувшая на все его существо жажда мщения вдруг уступила место трезвому рассудку . Немая мольба и безграничное страдание в глазах его соплеменников лишь укрепили его Волю Уверенность в правильности принятого им решения. - Мы пойдем на запад, в страну скалистых гор и ущелий. Там враги нас не достанут, - властно распорядился он в адрес своего застывшего в оцепенении отряда. - Ты просто трус и боишься смерти, - неожиданно раздался за его спиной дерзкий голос. - Ты не можешь быть нашим вождем. Ты даже не достоин своего грозного имени. Твоя семья уцелела, чего нельзя сказать о наших женах и детях. Мы не пойдем за тобой. Из толпы охотников до ушей Оуджушуа донесся ропот одобрения. Но это его не смутило. Оуджушуа резко обернулся, ожидая лицом к лицу столкнуться со своим обидчиком и, если это понадобиться, немедленно ответить своей тяжелой дубинкой на все его наглые обвинения. Но, натолкнувшись на пылающие злобой и яростью взгляды других охотников, поспешил ретироваться. - Кто посмел бросить в мой адрес этот дерзкий вызов, - скрипя зубами, произнес он, продолжая пристально разглядывать своих соплеменников. - Мы все так думаем, - раздался ему в ответ твердый голос, принадлежавший светловолосому верзиле с набухшей от крови кожаной повязкой на правом глазу. Верзилу звали Траунууа - "хитрый лис", на языке племени Рыси. Во время охоты зверь первым набросился на него, пытаясь попасть ему в голову своим смертоносным рогом. Если бы другие охотники не поспешили к нему на помощь, Траунууа был бы уже давно мертв. Но счастье ему улыбнулось. Он остался жив, хотя и потерял в смертельной схватке с чудовищем свой правый глаз. - Хорошо, - в ярости прохрипел Оуджушуа, презрительно смерив взглядом своего противника. - Идите. Идите к Черному озеру и отомстите этим грязным псам за ваших жен и детей. Я вас не держу. Вы можете выбрать себе другого вождя. Боюсь только, что наслаждаться своей властью ему придется не долго. Ровно столько, сколько вам понадобится, чтобы добраться до нашей деревни, точнее до того, что от нее осталось, и чтобы позволить врагу легко и непринужденно проломить каждому из вас его тупую башку. - Я же говорил, что он трус, - громко выкрикнул из толпы охотников уже знакомый Оуджушуа голос. А его хозяин, злорадно усмехаясь, выступил вперед: - Нам не нужен такой трусливый вождь. Давайте проломим ему череп, заберем его женщину и выберем вождем Траунууа. Пусть он нас ведет на врага. Мы жаждем мести. Причем немедленной и самой жестокой. - Я догадывался, что той тварью, которая способна кричать в спину, будешь ты, Уаутуау, - грубо осадил говорившего Оуджушуа. - Тебе всегда не давала покоя моя жена. Я хорошо помню, как ты пытался насильно сделать ее своей женщиной. Мне даже после этого случая пришлось искать себе новую дубинку. Так как прежняя сломалась о твою голову ! И, к тому же, оказалась испачканной липкой и зловонной грязью. Среди охотников раздался дикий хохот и дерзкие насмешки в адрес Уаутуау. Симпатии соплеменников явно были на стороне Оуджушуа. Но лица мужчин продолжали оставаться суровыми и перекошенными злобой. - Если вам нужен другой вождь... Дело ваше. Я не возражаю. - не давая противнику опомниться, продолжал Оуджушуа. - Вряд ли он сможет совершить чудо и своим грозным видом повергнуть в ужас и бегство наших врагов. А их, как нам поведали наши женщины, столько же, сколько пальцев на руках и ногах у нас всех вместе взятых. И им не пришлось три дня выслеживать носорога и еще целый день пытаться пробить копьями его толстую шкуру. А потом еще и тащить через весь лес его громоздкую тушу. И вы после всего этого собираетесь бросится в драку с полным сил и более многочисленным врагом? Если да, то пусть вас на эту бойню поведет кто-нибудь другой. Пусть даже Траунууа. -А как собираешься поступить в этой ситуации ты, Оуджушуа,- раздался из толпы неуверенный голос и Оуджушуа понял, что удача теперь уже полностью на его стороне. - Я уже сказал. Я собираюсь забрать свою семью и пойти на запад, в страну скалистых гор и ущелий. - решительно ответил он всему племени. - Там, в царстве пещер и голого камня, я воспитаю из своего сына достойного охотника. И воина! Я сделаю из него настоящего мужчину и научу ненавидеть врагов так, как их ненавидит его отец. А когда придет время он вернется к Черному озеру и отомстит врагам за свое племя. И он уже не будет для них легкой добычей. - Я пойду с тобой, Оуджушуа, - неожиданно поддержал его Траунууа. - У меня больше нет ни жены, ни сына. Но ты прав. Если мы сейчас вернемся к Черному озеру, враги раздавят нас как беспомощных котят. И наш род прекратится. А я не хочу этого так же, как и ты. Одноглазый великан уверенно отделился от толпы охотников и встал по правую руку от Оуджушуа. - Кто еще готов присоединиться ко мне и вместе с нами пойти на запад, грозно спросил Оуджушуа у своих все еще пребывающих в нерешительности соплеменников. - Мы все пойдем за тобой, Оуджушуа, - после затянувшейся паузы, наконец высказал всеобщее решение седовласый Маакуа, самый старый и уважаемый из охотников племени. - Веди нас. Мы тебе доверяем. Оуджушуа удовлетворенно кивнул и, бросив презрительный взгляд в адрес трусливо поджавшего хвост и отчаянно пытающегося затеряться в толпе Уаутуау, приказал охотникам вновь взяться за носилки с их охотничьей добычей. Впереди их ожидал нелегкий и полный непредвиденных опасностей путь.