Андрей Сенчугов - Фантом

– Давай-давай, не стесняйся.

– Придурком ты стал. Как будто тебе на голову упала сосулька или кирпич. Очнуться от контузии ты очнулся, но до конца в себя так и не пришёл, со всеми вытекающими отсюда последствиями, – Павел заржал, довольный своей шуткой. – Извини, старик, не обижайся, ты же обещал.

– Я не обижаюсь.

– Он не обижается, – раздался в салоне голос.

Павел на секунду прекратил смеяться, но, предполагая, что в автомобиле никого кроме них нет и решив, что это Алексей так поддержал его шутку, засмеялся еще пуще, едва не задохнувшись от смеха.

Алексей снисходительно смотрел на веселящегося друга.

– Рассмешил, Лёха, рассмешил, – выдавил из себя Павел.

– Сейчас тебе будет не до смеха, дружище, – предостерег Алексей.

– Да, не до смеха, – Курт дал о себе знать.

Павел вновь едва не захлебнулся, вытирая слезы.

– Алексей, пересядь, пожалуйста, назад, – сказал Курт.

– Алексей, пересядь, пожалуйста, назад, – передразнил Павел, и на него нахлынула очередная волна веселья.

Алексей вышел из машины и пересел назад. В это время само по себе включилось зажигание и Мерседес, набирая скорость, самостоятельно поехал без участия хозяина. Павел постепенно перестал смеяться, посмотрел по сторонам, оглянулся на друга, сделал удивленное лицо. Он окончательно пришел в себя после того, как автомобиль, набрав скорость, лихо обгонял все машины, рискуя каждую секунду столкнуться со встречным транспортом. На быстро мчавшуюся иномарку обратил внимание наряд гаишников, которые не так давно имели несчастье познакомиться с Мерседесом. Милиционеры, обеспокоенные пищавшим радаром, выскочили на обочину, чтобы махнуть жезлами, но узнав автомобиль, не стали этого делать и как по команде одновременно перекрестились.

– А вот это, Лёха, уже не смешно, – сказал побледневший Павел. Он повернулся к спокойному Алексею, безучастно смотревшему в окно.

– Лёха, брось эти штучки! Останови машину, придурок!

Навстречу приближался грузовик, издали отчаянно мигающий фарами и сигналящий клаксоном. Мерседес, казалось, не обращал на него внимания и ехал по встречной полосе.

– Да что же это такое! – не выдержал Павел и схватился за рулевое колесо.

– Не трогай! Не трогай, говорю! – строго произнес Курт.

Павел вздрогнул и отпустил, как будто его ударило током. Мерседес ловко вывернулся, и столкновения не произошло.

– А-а, как это я раньше не догадался! – хлопнул себя по лбу Павел. – Машиной управляет компьютер! Я читал где-то об этом. Вот ты чем на работе занимаешься!

– Компьютер говоришь? – сказал Алексей. – Нет, дружище, не компьютер.

– А кто же?

…Через некоторое время Мерседес стоял в тени деревьев и Павел слушал историю Алексея. Сначала Павел не поверил, но когда Курт продемонстрировал свое существование, сдавив на несколько секунд ему горло, а затем дружески похлопал по плечу, невольно съёжился.

– Ж-ж-жутко. Ничего себе! Так вот почему тебе так дешёво достался этот Мерседес! Так вот почему так странно вёл себя Борисыч! Ну, что ж, Лёха, на меня можешь рассчитывать. Это ведь я подогнал тебе этот Мерседес… Знаешь, у меня есть кое-какие соображения. В первую очередь, нужно найти то место, где в 43-м году убили Курта. Если его перезахоронить, то, может быть, он успокоится? По крайней мере, так принято в христианском мире. Может быть, поможет.

– Это хорошая мысль. В этом что-то есть, – подал голос Курт. – Но я не решаюсь почему-то показать это место. И ещё. Я хочу, чтобы мои останки лежали на моей родине в Германии. Вы возьмёте их с собой. Вы должны поехать в Германию.

– Хорошо! – ответил за двоих Павел. – Я в Германию не прочь бы съездить. Был там всего один раз, когда ин. яз. закончил.

– А как же мы увезем останки? – спросил Алексей.

– Сначала нужно их найти, потом что-нибудь придумаем, – сказал Павел. – Поехали к твоему отцу. Он должен помнить, где это случилось.

– Да, он должен помнить. Только прошу, Курт, не делай ему ничего плохого.

– Не буду. Не трону ни его, ни его брата. Честное слово.

***

Мерседес ехал по проселочной дороге. На заднем сиденье два старика – отец Алексея и дядя Коля.

– Ну, что вы, хлопцы, выдумали? На что вам это нужно? – удивлялся дядя Коля. – Подняли нас с Мишкой. Теребите нашу память, сердца наши и так еле шевелятся, а тут опять войну эту проклятую вспоминать…

Его брат Михаил согласно кивал головой:

– Сколько лет уж прошло. Я как вспомню тот день, так руки дрожать начинают.

– Батя, о вашем подвиге нам даже в школе рассказывали. Те сведения, что вы раздобыли, помогли наш город освободить от фашистов. А место, где вы совершили этот подвиг, никто кроме вас не знает. История вам не простит, батя.

– История…– проворчал отец, – Вон, кажись, приехали.

Мужчины помогли старикам выйти из автомобиля. Всё как в то далекое время: тот же лес, та же дорога, только более широкая и ухоженная, тот же дуб, заметно прибавивший в толщине.

– Вот здесь это и было, – сказал, волнуясь, страдающий одышкой дядя Коля. – Сначала я выскочил из немецкой легковушки, потом Мишка за мной… А немец туда побёг, да спотыкнулся – пуля ему в ногу попала… Мы его догнали возле этого дубочка и того… Шофер на дороге в машине остался, а офицер, бедолага, под деревом лежал. Потом снежок пошёл… Партизаны вскоре отогнали легковушку подальше с того места и бросили.

– Война была, сынки, война… Будь она проклята, – промолвил отец.

…Старики молча стояли, сняв головные уборы. Не решаясь отогнать от них нахлынувшие воспоминания о тех тяжелых временах, Алексей с Павлом уважительно стояли чуть поодаль.

***

Узнав место, где был убит Курт, друзья приехали сюда на другой день с лопатами. Они убрали дерн и углубились в почву. Через некоторое время на траве лежали кости и череп, а также несколько изрядно проржавевших пуговиц, бляха от ремня, железный немецкий крест.

– Вот и Курт номер один, – усмехнулся Павел.

– Почему номер один? – спросил Алексей.

– Потому что Курт номер два там, в машине.

– А, ну да. Не может он сюда подойти, страшно ему.

– Ему-то страшно? Что-то не верится.

– В самом деле, ему что-то мешает. Нам не понять.

– Слушай, Лёха. Если мы с тобой не два спятивших идиота, то вынуждены признать, что существуют всякие призраки. И не только. Можно также предположить, что существует потусторонний мир, куда уходят люди, перешагнув порог жизни и смерти, что есть все-таки Бог, ангелы, черти, наконец… Если поразмыслить глубже, то, чувствую, можно на самом деле с ума сойти.

– Я же не сошел с ума.