Пол Андерсон - Мир без звезд

Только эти глубинные дьяволы, пользуясь советами Рорна, что-нибудь придумают. И после того как мы для них что-то сделаем, найдут время устроить нам хорошую промывку мозгов, превратив всех в Рорнов».

Я споткнулся. Конвоир ткнул меня твердым пальцем.

Я взорвался от бешеной злости. Резко повернувшись, я выхватил нож из его ножен и полоснул. Кремневое лезвие было острее стали. Руку, что тянулась меня схватить, оно просто перерезало. При вспышке молнии блеснула желтая кровь.

Стражник взревел. Я бросился бежать. Он за мной. Его перепончатые лапы не вязли в грязи, и он летел огромными шагами. Догнав, он попытался меня схватить. Я увернулся. Он махнул хвостом и сбил меня с ног.

По глазам хлестал дождь. Стражник возвышался надо мной неимоверной тушей. Я видел, как он наклоняется снова меня схватить. Но он наклонялся все ниже и ниже, ноги подогнулись, и он упал на брюхо рядом со мной. Его сердца привыкли перекачивать много лишенной гемоглобина крови и выкачали его насухо за несколько секунд.

Экипаж лодки брал меня в кольцо. Они могли бы меня захватить, но эти ниао были выведены для мирной работы. Я выпрямился и рубанул ножом воздух. Они брызнули в стороны, а я побежал.

Оглянувшись, я увидел, что один побежал докладывать, а остальные держатся на расстоянии и не отстают. Раздался раскат грома, и я на время оглох. Потом снова засвистел ветер и зашлепал дождь. Рюкзак тянул назад, горло горело от частого дыхания.

Ниао от меня не отстанут. По их крикам солдаты догадаются, где нас искать. Я не лесной житель, тем более на чужой планете. Я — обитатель чистых звездных пространств, которых мне больше не видать. От погони мне не избавиться даже в самой густой чаще, которая как раз сейчас начиналась впереди.

Я посмотрел на каменный нож. Это выход. Засунув его за пояс, я двинулся дальше.

За мной сомкнулся лес. Мой космос сузился до стволов, листьев, ветвей, хлещущих меня по лицу, лиан, хватающих за лодыжки, пока я пробирался через топь. Зрение было здесь бесполезно. В ноздри лез запах болотной гнили, где-то кричали какие-то звери. Они шли за мной.

Нет… это были голоса ниао. Они выли. И в ответ раздался вой, похожий на волчий. Я задержал рвущееся из груди дыхание. Меня вдруг осенило, что Стая наверняка продолжала подозрительно за нами наблюдать. При всем этом страхе и ярости я должен был помнить и не терять надежды.

Когда азкаты меня окружили, только тогда я их заметил — тени в полумраке. Оружие они держали в руках, и дождь не успел еще смыть с него следы только что устроенной бойни.

Я собрал свой скудный словарный запас их языка и прохрипел:

— Мы уходить. Шкил приходить. Ходить. Я-Валланд.

— Да, — ответил один из них. — Быстро.

Гнали они безжалостно. У меня остались лишь обрывки воспоминаний об этой гонке в холмах. Помню красное солнце в пурпурном небе, помню скалы и деревья возле логовищ. Меня встретил Хьюг Валланд. Он имел вполне приличный вид, но уже давно не укорачивал волос. На нем выросла большая солнечно-желтая борода, и он стоял величественный, как Бог.

— Добро пожаловать, шкипер! — донесся до меня его голос. — Пошли, умоешься, а потом выпить и пожевать чего-нибудь. Господи, у тебя вид, как у Сатаны с похмелья.

Я упал в его объятия.

Проснулся я на ложе из ветвей и шкур в разрисованной пещере. Местная женщина принесла мне миску супа, сваренного из моего рациона. Она что-то провыла наружу, и в пещеру вошел Валланд.

— Ну и как ты?

— Живой, — буркнул я.

— Ага, могу себе вообразить. Разбитый, усталый и голодный. Но ничего с тобой серьезного не случилось, насколько я вижу, и нам много есть о чем поговорить.

Он посадил меня на моем ложе и дал стимулятор из своей аптечки. Я почувствовал прилив сил и какую-то отстраненную ясность и силу мысли.

Мимо силуэта сидящего по-турецки Валланда я посмотрел сквозь тьму пещеры наружу. Там явно было какое-то шевеление. Пробегали рысью туда и сюда вооруженные мужчины, дым лагерных костров поднимался к небу, слышались лающие команды и выкрики.

— А рассказал бы ты мне, что все-таки случилось, — сказал Валланд.

Когда я закончил, он удивленно присвистнул.

— Не думал, что глубинные дьяволы настолько его обработали.

Валланд вытащил трубку, набил и, морщась, раскурил.

— У нас мало времени, — заметил он. — Табак вот-вот кончится.

— Я больше думаю насчет еды, — сказал я. — Я помню, сколько ты взял с собой и сколько нес я. Между нами говоря, мы дотянем только до захода солнца.

— Угу. Я просто пытался изложить ту же мысль более мягко. — Он замолчал и какое-то время только затягивался. — Барабаны передали весть о том, что Стадо вошло в лагерь, и о том, что ты на пути к нам. Вот лучше ты ничего сделать не мог, шкипер. Я-Кела не смог бы меня защитить, если бы Стая решила, что вы продались врагу. А так я связался с Рорном по радио. Он очень откровенно мне объяснил, как он перешел к глубинным дьяволам — поскольку он уже знал, что мне известно о твоем бегстве. Он сказал, что я должен убежать от Стаи, а он пошлет отряд мне навстречу. Я ему сказал, куда он может засунуть себе этот отряд, и мы с ним больше не говорили. Я-то думал, что он переметнулся в припадке помешательства и не понимал, что с ним случилось на самом деле. Бедный дурак.

Действие лекарства кончалось, и я почувствовал приступ отчаяния.

— Теперь нам остается только умирать. Что мы еще можем сделать?

— А что ты имел в виду, когда бежал?

— Ничего конкретного. Может быть, умереть свободным. Валланд хмыкнул:

— Не будь романтиком. У тебя для этого морда не та. Цель игры — выжить, добраться обратно к людям и к нашему барахлу. На Земле ждет Мэри О'Мира.

Последняя фраза прозвучала мягко, но что-то в ней заставило меня сесть на ложе. «Господь создатель, — подумал я, — неужто женщина может наделить человека такой силой?»

— Расслабься, — сказал Валланд. — Прямо сейчас нам ничего не сделать.

— А я думал, ты что-то готовил, — сказал я.

— Уж конечно. Я перестал быть пленником, как только я-Кела сказал Стае, что мои соплеменники стали жертвой глубинных дьяволов. Он-то сам готов был мне поверить уже и без того.

Потом, когда я лучше познакомился с азкатами, мне рассказали, что Валланд был на той охоте, когда однорог прорвал цепь копейщиков и сбил с ног Единого. Но раньше, чем зверь смог бы пригвоздить его к земле, на нем бульдогом повис Валланд. Конечно, ему помогла привычка к более высокой гравитации, и все же я сомневаюсь, чтобы многие могли поступить так, как Валланд.

— Проблема была в том, чтобы убедить их, что борьба не безнадежна, — говорил мне Валланд. — Им и сейчас еще нелегко в это поверить. Они, бывало, выигрывали стычки со Стадом, но проигрывали войны. Однако я выложил на стол туза. Я им сказал: «Стадо перешло озеро. Около корабля они построят форпост. Потом для его обеспечения перевезут крестьян и фермеров. Если мы их сейчас отсюда не выбросим, то эти земли для охоты вы тоже потеряете».