Андрей Спиридонов - Нф-100. Хроники Эллизора. Сокрушение башни

- Мда... - Гэлл вздохнул. - Вот и у меня что-то нехорошо на сердце... Не люблю я иметь дело со всеми этими мутантами. Но что поделаешь? Приказ есть приказ! Если уж Империус с Варлаамом что решили, то вряд ли отступятся! Далось им это железо... Но так ведь и впрямь его больше взять негде!

Оззи кивнул, но ничего не ответил. Они уже обогнули территорию заповедника и вышли к финишной прямой, где впереди за небольшим оврагом и холмом по соседству, пока ещё невидимая, начиналась территория зоны. Оба тягача вырвались далеко вперед, многочисленная конная тяга, армия и стража с доброй сотней заключенных отстали. Пришлось ждать, потому как вторгаться в зону можно было только во всеоружии и одновременно.

Оззи вместе с Гэллом вылезли наружу и огляделись. Эллизорец сжимал левой рукой свой меч и чувствовал себя не очень уютно из-за того, что не может работать правой. Погода, казалось, ещё более испортилась, начал моросить мелкий дождь, что было совсем некстати. Рассвет ещё не занялся, но местность вокруг еле заметным образом, не смотря на облачность, начала светлеть и проступать как на фотографии, сделанной в условиях плохого освящения. Идти было трудно, потому что ноги местами грозили провалиться по щиколотку в снежную кашу. Гэлл осмотрелся и немного отошел назад по следам, высматривая, приближается ли второй тягач. Делать было нечего, и Оззи полез обратно в кабину. Почему-то ему вспомнилось, как три года назад он возвращался из Маггрейда в Эллизор, спешил помочь отцу, против которого тогдашний главный хранитель Анасис воздвиг обвинение в нарушении Закона.Тогда он, Оззи, на ночь глядя, заблудился в "Радиоактивном лесу" и столкнулся с жутким монстром, который, не исключено, и был тем самым "когтистым дровосеком". Оззи тогда спасло то, что при нём была фляжка с водой из источника долины "Трех вершин", которая исцелила Беллу от укуса ядовитого мутанта. Когда Оззи из последних сил метнул в монстра именно что пришлось, что у него было в руках - эту самую фляжку с водой, - вода выплеснулась на морду страшилища... Да, это и помогло, потому что "дровосек" с воем бросился прочь. А на источник из той долины указал не кто иной, как Чужестранец. Однако - вопрос: как быть, если встречи с "дровосеком" повторятся? Что на этот раз может защитить? О, Чужестранец, помоги и защити! - невольно пробормотал Оззи. И, следом, ему почудилось, что он видит за окном тягача самого Чужестранца - высокого, светловолосого, одетого в светлый же и явно не по окружающей погоде легкий плащ...

Оззи быстро распахнул дверь, но никого снаружи не было, только как будто донесся чей-то голос. И звучал этот голос примерно так: "Не забывай про Беллу, береги ее..."

- Что? Что?! - не понял Оззи и выпрыгнул наружу. - Что с Беллой?

- Ты кого зовешь? - раздался голос Гэлла, вернувшегося к тягачу. - Что-то случилось?

- Да нет, - буркнул Оззи, - так, почудилось...

- Ну, вроде скоро все подтянутся, - сказал Гэлл. - Надеюсь, начнем вовремя!

В ответ Оззи только вздохнул: он всё ещё не мог отделаться от ощущения, словно только что, как наяву, видел самого Чужестранца.

Глава ОДИННАДЦАТАЯ

ВСПОМНИТЬ ВСЁ

Старший оперативник VES (секретной земной спецслужбы "Vertyal exporer security") Антон Кокорин, он же - рядовой хранитель реальности "Маггрейд-Эллизор", он же - старший егерь Маггрейда Ян Кривой, наконец, пришёл в себя и попытался вспомнить, что именно с ним произошло. А поскольку встать или хотя бы сесть он был не в состоянии, то было очевидно, что служащий VES не иначе как "влип". Влипать в разные истории, впрочем, оперативникам этой спецслужбы приходилось неоднократно - и главным здесь было даже и не физическое состояние после "влипания", а состояние памяти. Осознание того, что он есть в собственном смысле землянин и представитель VES - уже хорошо. Хуже, когда память подводит в основной самоидентификации и реальный человек начинает отождествлять себя с тем или иным персонажем из той реальности, которую он, по долгу службы, должен хранить и контролировать.

"Что ж, это уже хорошо, - подумал Кокорин, - хотя бы проблем с основной памятью нет. Тогда пойдем дальше..." Морщась от боли, Антон повернул голову и осмотрел помещение, в котором он лежал на деревянном топчане: похоже на тюремный лазарет - ничего лишнего, бетонные некрашеные стены, маленькое зарешеченное окно, железная дверь. Что ж, оказаться в тюремных условиях в той или иной реальности для оперативника VES тоже дело не хитрое, важно понять, чья это тюрьма? И вот здесь память начинала подводить, тогда как окружающая стандартно-тюремное пространство не давало никакой конкретики, никаких подсказок. Ладно, надо пойти другим путём: необходимо вспомнить время предшествующее последнему заданию. Дело не в том, давно ли это было, а что там было: с кем виделся, говорил, какие задачи ставились? Ну да, перед этим он, Кокорин, вместе с Таней навестил её родителей - это было как отпуск, ведь его тесть и тёща последние годы жили у моря, там было хорошо...

Антон машинально провел рукой по лицу и с испугом ощутил-осознал, что у него отсутствует левый глаз! - когда же это он успел его, спрашивается, лишиться? Где же он глаз потерял? Первоначальный испуг, правда, прошёл, потому как Антон вспомнил, что в земной реальности глаз с большой степенью вероятности смогут восстановить, ведь он сдавал образцы всех своих тканей и параметры всех основных органов в специальный банк данных. Но в какой такой ситуации он всё же умудрился лишиться одного из органов зрения? Ага, похоже, что - вспомнил: это был бой, бой на арене с какой-то когтистой тварью. Бой на арене... То есть - гладиаторский бой? Он что - гладиатор? Надо сказать, не самый лучший способ и тип натурализации в злобных реальностях, хотя с бойцами-смотрителями VES-а, порой, всякое случается.

Надо было мысленно двигаться дальше, чтобы поскорей восстановить память, но Кокорин устал и решил взять тайм-аут. Во время мыслительного отдыха полагается думать о чём-нибудь приятном. В большинстве случаев приятные воспоминания у оперативника VES бывают связаны с обыденной земной жизнью, поскольку оперативная работа, чаще всего, способствовало накоплению отрицательных впечатлений. Ну, хорошо, так... Конечно, самые светлые воспоминания... это... период его жениховства, когда он изо всех сил ухаживал за Таней. Хотя время было тоже непростое. Когда он завёл речь о сугубой серьёзности своих намерений, Таня напомнила ему, что она православная и, мало того воцерковлённая! - и, стало быть, коль скоро он хочет на ней жениться, то венчание является обязательным условием, а перед венчанием ещё нужно явиться на исповедь к её духовнику отцу Максиму, который должен будет внимательно посмотреть на кандидата в женихи его духовного чада и, наверное, ещё хорошо подумает, давать ли благословение на этот брак. Да, Антон был в тот момент слегка ошарашен. Та закавыка ввергала его в область неведомого. Мало того, что по долгу службы часто приходилось погружаться в таинственные и опасные реальности, так ещё и земная жизнь покидывала неожиданные сюрпризы. Но всё же он набрался мужества и, в назначенный час, отправился к этому самому отцу Максиму. Ожидал увидеть какое-нибудь волосатое бородатое толстое и не очень опрятное существо, но иерей Максим оказался полной противоположностью: высокий, худой, стриженный, в очках да ещё с довольно тонким высоким голосом.