Анхель Куатье - Всю жизнь ты ждала (Схимник - 2)

- Кто вы?!

- Черт возьми! Вы же здравый человек! Допустим, я скажу, что я святой Даниил! Вы можете это проверить? А если я скажу, что я Даня Питерский криминальный авторитет? Что это меняет?! О ней больше некому позаботиться!

- А Петр? Петр знает?! - Никита хватался за последнюю соломинку.

- Она от него скрывается! Она вообще от всех скрывается! Вы что, не понимаете?!

- Это вы не понимаете! Это вы ничего не понимаете! Она не может родить сама! Слышите?! Она не может родить сама! Если она куда-то уехала, если ее где-то удерживают, это очень опасно!

Мы с Данилой переглянулись. Дело приобретало новый оборот. Бегство Кристины подвергало риску и ее жизнь, и жизнь ее не рожденной еще девочки? Может быть, она решила отдать себя на волю судьбы?

- Никита, что мы можем сделать до вашего приезда? - спросил Данила.

- Ничего! - Никита, казалось, готов был повесить трубку.

- Никита, черт возьми, что вы пытаетесь скрыть?! Плошкоштопие еще никому не мешало рожать!

Возникла пауза.

- Вы шепелявите? - спросил Никита.

- Нет, я не шепелявлю! - бросил Данила.

- А откуда вы знаете про "плошкоштопие"? - Никита говорил, как человек, встретившийся с откровением. Видимо это "плошкоштопие" было у них чем-то вроде сокровенной тайны двух.

- Никита, поймите вы! Я знаю значительно больше, чем вы думаете. И я знаю, что проблема серьезнее, чем вы можете себе представить. Но я не знаю главного - что можно сделать для Кристины сейчас! До вашего приезда!

- Вас Данила зовут?

- Да.

Понимаете, Данила, у нее такое строение костей таза... Как вам это объяснить? Головка ребенка не пройдет. И как она решилась уехать?.. Что вы можете сделать?.. Не знаю, - Никита пребывал в замешательстве. - Хотя нет, постойте! Свяжитесь с ее врачом! Может быть, он что-то знает!

Никита продиктовал нам координаты гинеколога Кристины. Данила договорился созвониться с Никитой чуть позже, как только мы что-нибудь узнаем, и распрощался с ним.

*******

Встреча с акушером-гинекологом Кристины утвердила нас в самых худших предположениях. Как оказалось, он уже два дня назад просил Кристину госпитализироваться на дородовое отделение. Она ответила, что сделает это, но пропала.

О том, что самостоятельно Кристина не сможет родить, врач говорил с полной определенностью. Единственная возможность - это кесарево сечение. Причем, это следует делать до начала схваток, в противном случае возможны осложнения.

Мы вышли из родильного дома в полной прострации.

- Неужели Кристина могла решиться на это? - Данила словно бы разговаривал сам с собой.

- Это словно бы вызов судьбе... - сказал я.

- Но за что она чувствует вину? За что она себя наказывает? - продолжал Данила.

- Она ненавидит свою жизнь...

Господи, как она мучается! Сколько в ней боли! - Данила говорил так, словно бы чувствовал эту боль всем своим существом. - Это похоже на самоубийство...

- Может быть, она решилась на это, чтобы ощутить свою жизнь? Как ты думаешь, Данила? Ведь сталкиваясь со смертью, человек начинает ощущать, что он еще живет. Ему может казаться, что это единственный способ почувствовать себя живым.

- Ты прав, Анхель. Но от чего она так страдает? Ее жизнь налажена. Ее любит молодой, достойный мужчина. Она, наконец, беременна! У нее будет маленькая замечательная девочка...

- Страдание - это отношение к жизни. А то, что ты перечисляешь, это сама жизнь. В этом беда человека - это отношение к жизни перевешивает саму жизнь. Он ставит себя выше жизни...

Данила посмотрел на меня с удивлением и даже с ужасом. Мне показалось, я изрек банальность, но его реакция говорила об обратном. Дед учил меня этому с малолетства. Неужели в этом есть что-то нетривиальное?

- Что с тобой? Почему ты так реагируешь? - спросил я у Данилы.

- По-моему, Анхель, мы гораздо ближе к разгадке первой скрижали, нежели думаем.

Тут пришло время и мне удивляться:

- Почем ?!

"Человек ставит себя выше жизни", - Данила процитировал мои слова. - Но разве это не смерть, если выше жизни? Суть не в том - выше или ниже жизни, суть в том, что вне жизни!

- Что ты имеешь в виду? - я все еще не мог понять логики его рассуждений.

- Ну, посуди сам. Кристина находится в плену своих чувств. Там все: страдание, боль, страх.

- Ну, и...

- И она стоит на дороге смерти!

*******

Мы встречали Никиту в аэропорту. Данила заметно нервничал. Он рассказал Никите по телефону о результатах нашего визита к врачу Кристины, и предупредил, что мы будем его встречать.

- А вдруг он к нам не подойдет? Мы же сами не знаем, как он выглядит, Данила высказал мне свои опасения.

- Даже если он сделает такую глупость, я надеюсь, что он поможет Кристине, - ответил я.

- Не уверен, что она его послушает...

- Об этом я не подумал...

- Вы Данила? - раздалось сбоку.

Мы повернулись, как по команде, и увидели молодого мужчину - высокого, красивого и бледного, как полотно.

- Да. А вы Никита? - ответил Данила.

- Да.

- Это Анхель, знакомьтесь.

- Никита.

Мы пожали друг другу руки и направились к стоянке такси.

- Я боялся, что вас не будет, - сказал Никита по дороге.

- В смысле? - не понял Данила.

- Думаю самые ужасные вещи. Вдруг вы действительно ее украли, а переговоры о выкупе легче вести здесь. Вот и вызвали меня, - Никита посмотрел на нас еще раз и, кажется, немного успокоился.

- А мы боялись, что вы к нам не подойдете, - отшутился Данила. - Можно на "ты"?

- Да, конечно. Так будет легче. Мы сели в такси.

- Почему ты так отреагировал, когда я сказал, что она воспользовалась большой синей сумкой? - спросил Данила.

- Привычка, - ответил Никита.

- В каком смысле? - я не понял его ответа.

- Она берет ее только в том случае, когда уезжает в деревню. Там дом ее покойной бабки, - пояснил Никита. И добавил: - Всегда берет.

- Что ей могло понадобиться в деревне? - меня это удивило.

- Анхель? Если я не ошибаюсь... - уточнил Никита.

- Да.

- Вы, верно, иностранец?

- Да, я мексиканец.

Тем более. Если ты ведешь в России бизнес, то у тебя время от времени возникает навязчивое желание провалиться сквозь землю. Пропасть, раствориться, временно умереть. Так, чтобы никто, даже самые близкие люди не могли тебя достать.

У Кристины такое желание возникает не реже, чем раз в два-три месяца. И тогда она уезжает в этот дом, в глухую деревню. Там и мобильник не берет. Так что, даже если и захочешь, ни с кем не сможешь переговорить.

Такая своеобразная самоизоляция - от всех сбежать, обо всем забыть. Больше, чем на пару дней нельзя, но на пару иногда можно. Вот Кристина и бегает в этот дом. Не знаю, почему она берет с собой эту сумку, но это верный признак.

- Дорога туда известна? - спросил Данила.