Роберт Уилсон - BIOS

Так почему же она вздрагивает от каждого прикосновения материального мира? Она вздрогнула, когда вышла в костюме за пределы станции, и первая прохладная капля дождя Исис упала на её плечо. И она вздрогнула от прикосновения широкой, шершавой ладони Тэма Хайса.

Не люблю, когда ко мне прикасаются. Как часто она повторяла это, как мантру? Онтогенетики говорили, что это последствия тех лет, что она провела в Тегеране. Антипатия, слишком глубокая, чтобы от неё избавиться. И потом, предполагалось, что Зоя летит туда, где никто не будет к ней прикасаться; ни один человек — по крайней мере, во время её одинокого выхода в дикую природу Исис.

Но почему же тогда она смотрит в ночное небо глазами, полными слёз? И почему то и дело касается плеча, где лежала рука Тэма Хайса, словно пытаясь удержать призрачное тепло его прикосновения?

И почему вдруг стали просыпаться воспоминания, словно пробивающийся из-под земли родник?

Зоя понимала, что с нею что-то не в порядке. И что она не должна никому об этом говорить. Если заподозрят, что она заболела, её отправят обратно на орбитальную станцию, а может, и на Землю.

Заберут от её работы.

От Тэма Хайса.

От её настоящей жизни.

Прошло два дня. Кризис на Океанической развития не получил; настроение на Ямбуку слегка выправилось, хотя Зоя не могла не отметить, что сотрудники из группы биозащиты остаются начеку в ожидании новостей и постоянно держат планшеты включёнными. Сегодняшнее утро Зоя целиком посвятила пешему маршруту через покрытую буйной растительностью местность к западу от реки Коппер — на симуляторе. Обед она захватила в подготовительное помещение посадочного ангара, чтобы посмотреть на то, как команда техников готовит шаттл для суборбитального перелёта Элам через океан.

Техническая поддержка входила в компетенцию Инженерного подразделения. Ли Райзман, Шэрон Карпентер и Кваме Сен помахали Зое из ангара, причём Кваме поглядывал на неё заметно чаще. Она его привлекает — в сексуальном плане? От этой мысли стало неуютно. Дома Зоя проходила обучение с группой сверстников на объектах УиП, но они по большей части либо были гетеросексуальными женщинами, либо младшими аристократами, щеголявшими эмблемой орхиэктомии. Кроме того, Зое было всё равно. Медики обучили её разнообразным видам мастурбации: предполагалось, что именно это будет её основной сексуальной модальностью. Этого должно было хватать.

Но в последние дни она мастурбировала чуть ли не каждую ночь. И, занимаясь этим… в общем, почти каждый раз она грезила о Тэме Хайсе.

В подготовительное помещение вошла Элам Мейзер и присоединилась к Зое. Она отодвинула в сторону стопку контрольных перечней, чтобы поставить чашку кофе. Пожилая женщина с отсутствующим видом кивнула Зое, но ничего не сказала, лишь уставилась на инженеров, занимающихся шаттлом.

— Надеюсь, ваша поездка пройдёт как надо, — сказала Зоя.

— А? О. Знаешь, не стоит. Желать удачи — это к неудаче.

То была одна из тех сбивающих с толку фразочек, которые люди с пояса Койпера так легко произносят. Разумеется, Зоя читала все эти истории; она могла рассказать об основании Республики столь же подробно, как и любой школьник в Солнечной системе. Но ничто из этого сухого набора сведений не подготовило её к реальности такого сообщества, как Ямбуку, с доминированием представителей пояса Койпера — пугающе изменчивого ранга, сексуально раскрепощённых. Вне зависимости от своего положения в жизни, койперовские мужчины никогда не шли на кастрацию; из-за этого у Зои возникало такое чувство, словно её заперли в клетке с дикими животными: эти люди не делали тайны из своих порывов, любовных связей, половых сношений…

— Мы не настолько страшные, — сказала Элам.

Зоя уставилась на неё во все глаза.

— Так вы ещё и телепаты?

— Едва ли, — со смехом ответила та. — Просто мне не впервой работать с землянами. Начинаешь узнавать это выражение — ну, что-то вроде: «господи, что же ещё она ляпнет?».

Зоя позволила себе улыбнуться.

— Вообще-то, — добавила Элам, — для человека, привязанного к Земле, ты неплохо приспосабливаешься.

— Я не привязана к Земле. Не больше, чем вы — к поясу Койпера. То есть, я хочу сказать… ведь мы же здесь, верно?

— В точку. Ты права, мы здесь. Мы не те, кем были прежде, — согласилась Элам, отвечая Зое её же осторожной улыбкой. — Я начинаю понимать, что Тэм в тебе находит.

Зоя вспыхнула.

Думая: «Так он во мне что-то находит?»

Этой ночью Зое пригрезился её первый дом — не те жуткие бараки в Тегеране, а мягкие, прохладные ясли «Устройств и Персонала» первых лет её жизни.

Учреждение находилось в Америке, в глубине анклава дикой природы. Его купол, зелёный как изумруд и в ясные дни видимый издалека, блестел на холмистых лугах прерий каплей росы.

Детское отделение и площадки для прогулок были роскошными, словно бархат. Все углы были закруглены, и даже сам воздух источал сладость и прохладу. Зоя не ведала ни страха, ни сомнений — не тогда, в яслях. Каждая нянечка, а многие из них были настоящими людьми, занималась одним особенным ребёнком. Нянечки были строгими, но такими сердечными — добрыми ангелами.

Зоя дважды за день — каждое утро и после обеда — переодевала зелёный комбинезон, довольно простой, накрахмаленный и яркий. И она всегда заранее радовалась вечернему купанию; Зоя плескалась со своими сестрёнками, а кормящие нянечки с младенцами на руках снисходительно взирали на горячий бассейн с нависающих террас.

Во сне Зоя снова очутилась в бассейне для купания, бултыхаясь на воде на жёлтом плавательном круге. Но спокойствие сна нарушилось, когда вокруг бассейна вдруг высыпал целый лес больших, старых деревьев — цикад или гигантских ликоподов. Голоса сестрёнок моментально стихли. Зоя осталась одна в такой чаще, какой никогда не видела — нагая и дрожащая. Она выбралась из бассейна яслей на поросший мхом берег. Чёрная почва под ногами пружинила; камни были одеты в бархатную зелень печёночника. Зоя понятия не имела, как здесь очутилась, или как найти дорогу домой. Внутри начала зреть паника, внутренности сжались в тугой комок. Затем из влажного тумана выступила тень, какая-то фигура. Это был Аврион Теофилус, её обожаемый Тео в свеженькой униформе «Устройств и Персонала»… Но стоило Зое его узнать, как она развернулась и бросилась прочь, понеслась как можно быстрее, — но всё было тщетно, и она продолжала слышать за спиной тяжёлую поступь его шагов.

Зоя проснулась во тьме.

Сердце бешено стучало в груди. Вскоре оно забилось спокойнее, но ощущение угрозы и электричество по-прежнему вибрировали в её теле.