Андрэ Нортон - Гаран вечный

Она вскрикнула и услышала вдали выстрелы, но было уже поздно. Она упала вперед лицом в самое сердце камня, который превратился в озеро кипящей энергии, готовое поглотить ее, сомкнуться над ее головой.

Горький запах сушеных лилий давил на нее, не давая ей дышать. Нет, она не могла потому, что она была замурована тут, вместе с Тураном. Туран был уже мертв и она должна была умереть, когда кончится воздух, и она погрузится в свой последний сон.

Она была Винтра, захваченная в плен во время последнего похода Турана. Ей он нанес свой последний в жизни смертельный удар.

Винтра? Кто такая Винтра? Что это за мрачное темное место? Дзианта попыталась двинуться и услышала скрежет металла в давящем мраке. Она… прикована! Прикована к стене, и любая безумная борьба, чтобы сбросить оковы, приведет лишь к тому, что она изранит себе руки и истратит на борьбу остатки драгоценного воздуха.

Она Винтра… нет, Дзианта! Прислонившись к стене, она пыталась разобраться в вихре переплетающихся мыслей, отдалить реальность от галлюцинации. Наверное, она в трансе и видит, чувствует, живет в кошмарном сне. Оган предупреждал ее о такой опасности. Он говорил, предупреждал ее, что нельзя входить в состояние транса, не имея рядом опытного человека, способного вывести из транса, если у спящего возникнут опасные для жизни галлюцинации.

Оган… Харат… мысли о них дали ей опору, твердую почву под ногами.

В гробнице Турана Юбан заставил ее сфокусироваться на камень. И вот результат. Но это же все реальность! Она чувствует тяжесть цепей, задыхается от недостатка воздуха, она…

Винтра! Как будто в ее голове установили колесико: когда оно поворачивается в одну сторону, она один человек, в другую — другой. Винтра была обречена умереть здесь. Она погребальная жертва Турана потому, что она единственная пленница, захваченная в последнем его походе в горы. В ней кипит гнев, направленный против Турана. Она должна умереть тут, задыхаясь как рыба, выброшенная на сушу из родной стихии. Но она будет отомщена, и эта месть…

Видения в ее мозгу… кто, кто она?

Дзианта! Снова повернулось колесико. Она Дзианта и она должна вернуться назад, выйти из транса. Оган… Харат!.. В безумном отчаянии девушка посылала мысленные призывы, прося помощи, умоляя вытащить ее из этого сна, который был страшнее всех, виденных ею раньше, когда, в трансе она перемещалась в другие плоскости, в другие личности. Раньше она тоже воспринимала ужасы как реальность, но она могла управлять ими. Теперь же она воздвигала один барьер за другим и ничего не менялось. Она видела, что защиты здесь она не имеет. Нет, ей нужно проснуться, зацепиться в своем собственном времени и пространстве, а чтобы сделать это, надо собрать все силы…

Харат… Оган!.. Она создавала в мозгу картины, взывая к ним.

Слабое прикосновение! Она ощутила его! Она почувствовала ответ! Дзианта все силы бросила на передачу: «Вытащите меня… вытащите меня… иначе я погибну!»

Да! Прикосновение! Ответ! Но он не пришел прямо, как она ожидала… Он растекался как вода, находящая себе путь между камнями, намного уклоняясь от своего направления Во время борьбы с преградами.

«Харат! Я здесь! Приди ко мне! Не оставляй меня в этом мраке, заточенной там, где я ничего не могу поделать! Приди!»

Не Харат!

Здесь ощущалось чье-то присутствие. Но не Харата… не Огана. Может, из другой плоскости? Она мысленно коснулась… Ужас… ужас такой сильный, как будто тот, другой, чье присутствие она ощущала, получил смертельный удар.

— Помоги мне! — кричал он. Она ничего не могла понять… Он же пришел на ее зов. Тогда почему же?..

— Мертв! Мертв!

Ответ из мрака был полон ужаса.

— Я не мертва, — сказала Дзианта. Она не хотела принимать его, так как если бы это случилось, то ее возврат был бы невозможен. Она должна перевоплотиться в Винтру.

— Мертв! — повтор был уже слабее. Уходит. Тот, другой, уходит… оставляет ее здесь. Нет!

Должно быть, она вскрикнула очень громко. Этот звук кружился и кружился у нее в голове.

— Нет!

Вокруг была тишина, в которой слышалось только хриплое дыхание ее измученных легких. Затем… слова другого.

— Где мы?

Слова. Немыслимые послания, живые слова.

В Гробнице Турана, — ответила она ту правду, которую знала Винтра.

— И я… я Туран… — проскрипел голос, — Но я же не Туран!

Звуки каких-то движений. Затем мысленный призыв, отрывистый и повелительный: «Свет!»

Слабое свечение постепенно усиливалось. Почему она подумала об этом. Она быстро послала импульс энергии ему, чтобы помочь сделать свет ярче.

— Здесь нет воздуха, мы погибнем, — предупредила она его.

— Иди в другую плоскость, быстро!

Его команда вернула ее мозг к защитным построениям, которые она должна была создать и для себя, и для него. Она сделала несколько шагов и вышла из своего тела. Это она делала очень неохотно. Находясь временно в безопасности, она осмотрелась.

Внизу, на полу, лежало тело, закованное в цепи, от которого она только что освободилась. Слева от нее находилось возвышение, на котором возлежал Туран. Его командорский плащ, накинутый на него, усыпан завядшими, пожелтевшими, умершими лилиями. Как только она увидела его, пламя свечей, стоявших у изголовья, взметнулось вверх.

— Проход для духа, — прозвучал голос другого в ее голове. — Здесь.

Она об этом не вспомнила, пока она не сказала, так как это было известно Винтре, а не ей. Но проход для духов действительно был. Щель, прорубленная в каменной стене.

— Потяни этот брус….

Их единственная надежда. Ведь если это слабо подергивающееся на полу тело, которое она только что покинула, умрет, то она тоже погибнет. Она торопилась, зная, что ее жизненные силы быстро угасают. Остатками энергии, которые она смогла собрать, она присоединилась к энергии того, другого. Вся энергия была направлена на брус. Она трудилась с ожесточением. Страх возрастал в ней… они никак не могли..

Опять стало темно, так как все силы они сфокусировали на одном.

— Рука… правая рука моя… — простонал голос.

Она передала ему свою энергию и рухнула во мрак, не зная, не смерть ли пришла за ней.

— Винтра, — все тело ее болело. Она плакала от боли. Руки судорожно стискивали ребра опять и опять, заставляя воздух двигаться в груди.

— Я должна жить!

Затем опять свет. Свечи загорелись ровным светом, и стал виден открытый проход для духов. Через него проникал воздух, холодный, но свежий. Туран стоял на коленях возле нее. Он рассматривал звенья цепи.

— Странный обычай — сказал он. — Человеческая жертва, чтобы воздать почести герою-воину.