Алекс Орлов - Ловушка для змей

– Хватит. Я сказал – подлечись. Что здесь было?

– Ты не поверишь, Енс. – Пако вытер губы и откашлялся. – Я видел призрака.

– Как он выглядел? – сам того не желая, спросил Йодль.

– Обыкновенно. Какая-то длинная черная одежда и развевающиеся волосы. И глаза горели…

– Ты… Ты не прав, Пако, – справившись с нервной икотой, произнес Йодль и сделал глоток из бутылки. – Даже на солдатских курсах проходят труды профессора Чмаггера. Этот парень очень здорово объясняет про всякие там выдумки и пережитки.

Йодль сделал еще глоток и зашатался под тяжестью комплекса.

– Но я видел этого призрака дважды! Он просто издевался надо мной, Енс!

Послышался шорох, и Пако, вздрогнув, начал озираться по сторонам.

– Повторяю, старина Чмаггер – свой в доску парень, и я ему верю, – настаивал Йодль, – Он ученый, а ученые, они ого-го…

– Да плевал я на объяснения этого Чмаггера! У нас в летнем доме один такой ученый снимал комнату, и ты знаешь, чем он занимался по ночам?

– Онанизмом?

– Если бы. Он ловил нашего кота и мочился на его пушистую шерстку.

– Просто он не любил животных, Пако, и таким вот образом демонстрировал свое к ним отношение.

Видя, что Йодль непрошибаем для слов, Пако замолчал, однако его напарник неожиданно продолжил:

– Видел я твоего призрака – ничего особенного. Случалось видеть и пострашнее.

– Так, может, того, Енс. – Пако еще рад огляделся по сторонам и перешел на шепот: – Может, слиняем в какое укрытие, а? Отсидимся и под утречко вернемся – к приезду майора.

– От призраков укрытия нет, Пако, – уверенно произнес Йодль. – Это тебе не бомбы МХ2. И вообще, трусить не по-мужски.

И с этими словами Йодль допил остатки спиртного.

29

Время перевалило за полночь, а окно полковника Штюсса все не гасло. Майор Казански обеспокоенно поглядывал на свои часы и постоянно извинялся перед помощником Меркано:

– Штюсс недавно развелся, поэтому ему некуда спешить. Счастливчик он, вам не кажется?

Бригадир О'Лири понятливо кивал. Его тоже никто не ждал в холостяцкой квартире, и при случае он старался вообще там не ночевать. Уж лучше остаться у какой-нибудь платной дамы или вообще пить до упаду – если, конечно, не было работы.

– О, кажется, и его допекло, – заметил Казански, увидев, что окно в штабном корпусе погасло.

– Может, ему и деньги теперь не нужны, раз он развелся? – спросил О'Лири.

– Да ну что вы? – Майор даже головой тряхнул, словно избавляясь от нелепой мысли. – Деньги нужны и семейному, и разведенному. Это факт природы – закон бытия.

О'Лири улыбнулся. Ему показалось странным, что армейский майор цитирует Оренфуса. Сам бригадир читал довольно много и слыл самым интеллигентным бандитом в городе. Это признавали даже в кланах конкурентов.

Был, правда, еще один парень из команды Кафи. Он писал стихи, а по основной специальности был ликвидатором. Работал поэт только ножом, и это накладывало отпечаток на его творчество. О'Лири читал несколько стихотворений этого человека и нашел их забавными. По крайней мере, чувствовалось влияние раннего Ульриха Генно или даже Саваро.

– Ну вот и он, – взволнованно произнес Казански, и О'Лири заметил на его лбу мелкие бисеринки пота. Майор уже заработал сегодня три тысячи кредитов, но ему очень хотелось еще.

– Я выйду, – сказал Казански и, выбравшись из машины, зашагал наперерез полковнику.

– Привет, Майк! – услышал О'Лири приветствие майора.

– Эдди? Что ты здесь делаешь?

– Тебя жду – по делу, – Казански понизил голос почти до шепота, и О'Лири едва разобрал: – По важному делу. Пойдем сядем в машину.

– Вообще-то уже очень поздно.

– Пойдем, Майк, ты не пожалеешь.

Полковник постоял в нерешительности, затем пожал плечами и шагнул к машине. Вскоре он оказался в просторном салоне автомобиля прямо напротив бригадира.

– Здравствуйте, – на правах хозяина вежливо поздоровался тот.

– Здравствуйте, – ответил Штюсс и вопросительно посмотрел на Казански.

– Видишь ли, Майк, это мистер О'Лири. Он представляет очень важных людей в городе, вплоть до мэра, и этим самым людям нужна твоя помощь… – Майор неловко улыбнулся. – Естественно, не бесплатно.

Штюсс помолчал пару секунд, а затем сказал:

– Значит, это правда, что про тебя говорят, Эдди?

– А что про него говорят? – О'Лири быстро пришел на выручку Казански.

– Говорят, что он имеет дело с темными личностями, – упрямо произнес полковник, сознательно задирая бригадира.

– Мистер Штюсс, – голосом психоаналитика заговорил О'Лири. – Развод – это еще не смерть. Развод – это только некая печать, временная печать, я вас уверяю. И не стоит искать для себя каких-то испытаний… Тем более что она к вам обязательно вернется…

– Вы действительно так думаете?! – Штюсс подался вперед и невольно схватил О'Лири за руку.

– Безусловно. Ей нужно все взвесить, подумать и как следует разобраться в себе, а на это необходимо время.

Полковник молчал, уставившись на свои форменные ботинки. Затем поднял голову, и теперь его глаза казались ожившими.

– Чего вы хотите? – спросил он.

– Нужно совершить перехват, Майкл, – вступил в переговоры Казански. – Достаточно двух легких истребителей «скайкэт».

– Но, надеюсь, это на пассажирский аэробус?

– Ну о чем ты говоришь, Майк, – деланно возмутился Казански, – мы же не террористы. Я же тебе говорил, что мистер О'Лири представляет уважаемых людей. Перехватить нужно небольшой летательный аппарат, предположительно – лонгсфейр, на котором попытаются сбежать двое опасных преступников. Между прочим, на них уже есть ориентировка в полиции.

– Все совершенно законно, полковник, – поддержал Казански О'Лири. – Просто у нас в этом деле есть своя заинтересованность. А у вас – своя.

С этими словами бригадир открыл небольшой чемоданчик, в котором лежало несколько пухлых денежных пачек.

30

Восемнадцать человек лучших специалистов Лео Бражника, распределенные по парам, сидели в засадах. Одной из пар были Гао и Блингштофф, которые упустили клиентов возле компакт-хауса и теперь были полны желания восстановить свою пошатнувшуюся репутацию.

– Нас перестали уважать, Гао, – жаловался накануне своему напарнику Блингштофф. – Все считают, что мы задницы.

– Знаю, – отвечал Гао, – но эти ребята наваляли не одним нам. Других вообще поджарили.

Тем не менее Гао тоже жаждал реванша и в эту ночь впервые не прикладывался к спиртному, хотя воздух был холодный, а в ботинках хлюпала сырость. А еще его мучили угрызения совести.