Откровение преподобного Жерара (СИ) - Ярчук Сергей

Слуги престола Господня неизменно сияли белоснежными одеяниями. В большинстве своём они имели образ совершенных созданий Божиих, воплощённых в телах самых обворожительных женщин. Не раз, глядя на них, Жерар с подозрением размышлял, а не обманывает ли его лукавый? Возможно, он вовсе не в чистилище? А навалившаяся слабость есть не что иное, как выкачивание из него духовных сил? В моменты таких сомнений Жерар собирал волю в кулак и спрыгивал со своего ложа. Правда, сделать ему удавалось не более пары шагов. И тогда ангелы со всей нежностью и участием водружали заблудшего назад. Возможно, инквизитор мог сделать вывод, что всё это наигранно. Но однажды заметил, как, давая ему лекарство, одна ангельская дева уронила слезу. Инквизитор, которого в жизни никто не мог обмануть, сгорая со стыда, обнаружил невероятную искренность этих слёз. И в последующую ночь, не смыкая глаз, молился о прощении его низкого недоверия.

Жерара навещали не только ангелы. Регулярно в его покои приходила чета пожилых людей. Кто они были, инквизитор мог лишь гадать. Плачущая женщина, не отрывавшая от Жерара умоляющего взгляда, была столь прекрасна в своём горе, что не рыдать ей в унисон казалось страшнейшим из грехов. Её святость была бы заметна даже слепцу. В облике же и стати мужчины явно угадывался воин Христа. В непреклонном взгляде Жерар ощущал невероятную мощь, которая подпитывалась таким количеством нежности и теплоты, что никем иным он попросту быть не мог. Их короткие визиты всегда одаривали Жерара невероятным воодушевлением.

***

В один из дней Жерар с интересом следил за пожилым ангелом, который как всегда постукивал по странному ящику, притаившемуся у стены. Инквизитор давно заметил, что старикан обожает трогать волшебные шкатулки на стенах, которые от прикосновений тут же меняли цвет огоньков. Ну а этот сундук был поистине его любимой игрушкой. Суховатый ангел что-то непрерывно бубнил себе под нос, то и дело взлохмачивал жидкие седины, вздыхал и тыкал пальцами в отполированную поверхность. Этот грустный ангел сегодня был особенно печален. Даже любимый ящик не доставлял ему никакой радости. Жерар, преисполнившись сочувствия, решил максимально дружелюбно улыбнуться и повернул голову к старику. И тут, совершенно неожиданно, дед громко произнёс на родном языке Жерара:

— C'est la vie!

Изумлённый инквизитор ответить не успел. Хорошо знакомая молния пронзила тело и в мгновение ока погасила сознание.

Глава 13. Загадки чужого дома

Вторично Ян пришёл в себя в полной темноте. Он безрезультатно попытался проморгаться, затем осторожно покрутил головой. Это простейшее движение сообщило множество новых обстоятельств. Во-первых, на юноше был надет здоровенный шлем, который и не давал ничего разглядеть. Во-вторых, при попытке снять его Ян обнаружил, что полулежит в ванне с тёплой водой. Температура была столь комфортна, что молодой человек практически не ощущал собственного тела. Третий факт заключался в том, что телесная немочь по-прежнему себя не проявляла. Последнее Ян воспринял как явный знак продолжающихся приключений в непонятных мирах.

Массивный шлем с грохотом свалился на пол, и парнишка смог спокойно осмотреться. Точнее говоря, попытался это сделать. Увы, в погружённом во мрак помещении получилось разглядеть лишь несколько слабо мерцающих светодиодов. Это было уже кое-что! Ян медленно поднялся и опасливо шагнул ногой в темноту. Но боялся он напрасно — стопа коснулась мягкого напольного покрытия, в котором явно ощущалось наличие внутреннего обогрева. Через секунду в комнате вспыхнул свет.

Ян стоял посреди вполне жилой комнаты и неторопливо изучал своё новое место пребывания. Помещение хоть и отдавало обжитостью, тем не менее ставило перед жителем двадцать первого века немало вопросов. Черный цвет имел не только пол, но и потолок, окон не было и в помине, а в центре помещения располагалась ванна. В остальном комната выглядела вполне нормальным обиталищем компьютерного маньяка: широченный рабочий стол с громоздящимся на нём электронным хозяйством, сваленная в углу груда использованной разовой посуды, кровать со скомканным и далеко не свежим бельём.

— Значит, то был экшен, а это теперь квест? — вслух поинтересовался Ян и тут же испугался непривычно резкого тембра голоса.

Он кинул взгляд на себя. Телосложение имело немало общего с прежним обликом юного студента. Хотя вместо белой чистой кожи Ян созерцал

грязную, бугристую, усыпанную фурункулами шкуру бродяги. Морально готовый ко всему паренёк ощупал голову. Длинные неухоженные чёрные волосы и несколько недель небритая борода окончательно испортили настроение.

— Мать честная! Я теперь, что ли, бомж?

Но каков бы ни был его нынешний социальный статус, разгуливать нагишом Ян не собирался. Рядом с ванной валялась куча грязной одежды, которая уже начала дурно попахивать. От одной мысли, что её можно надеть Яна едва не вырвало. И паренёк стал осторожно обследовать имеющиеся шкафы. Увы, но кроме завалов странных электронных компонент, обнаружить какое-либо одеяние не получилось. Не вышло даже найти обрывка чистого тряпья для изготовления хотя бы примитивной набедренной повязки. И трясущийся от страха Ян шагнул в коридор в чём мать родила.

— Здравствуйте! Извините, пожалуйста…

Но его слова потонули в ватной тишине подозрительного жилища.

Ян с опаской начал изучать новую территорию. Это заняло у него почти весь день. К счастью, в одной из комнат Ян обнаружил гардероб с чистой одеждой, а в другой несколько запечатанных пачек сухофруктов, которые живо подавили разгоревшийся было голод. К радости или печали, других обитателей этого в высшей степени странного дома обнаружить не удалось. Как не получилось и выйти наружу. При попытке открыть входную дверь Ян получил столь мощный удар током, что полчаса валялся в отключке.

Наконец, сообразив, что это действительно не что иное, как продолжение странных приключений, Ян уже безо всякого смущения залез в душевую кабину, несколько раз вымыл голову и сбрил куцую бороду. Процедура омовения весьма сильно отличалась от всего, что знал Ян о душевых кабинах. Здесь не было никаких вентилей и регуляторов. Струи воды били одновременно со всех сторон. Мыло, как позднее сообразил Ян, заранее примешивалось к воде, включение которой призводилось закрытием створок кабины. Когда же молодой человек попытался выйти, то его тут же высушило мощнейшим потоком горячего воздуха.

— Хм… Комфортно!

После душа, Ян напялил найденную одежду и начал добросовестно составлять план действий. Проблемы добычи пропитания перед ним не стояло — имеющийся в кухне гигантский холодильник содержал продуктов на десятилетия одиночного обжорства. Да и сама кухня более походила на место приготовления пищи для небольшого пансиона.

Изучая остальные помещения, Ян всё больше убеждался, что, скорее всего, он заточён где-то под землёй. Ничем иным полное отсутствие окон объяснить попросту не мог. Второй немаловажный вопрос был о происхождении валявшейся по всему дому электроники. Мало-мальски понимающий в компьютерной технике молодой человек мог поклясться, что никогда не слышал о существовании столь необычного оборудования и совершенно непонятных комплектующих. Он крутил в руках странные гибкие платы, на которых были реализованы явно противоестественные схемы, усыпанные диковатого вида деталями. Ян долго разглядывал странные компьютерные блоки, ужасно сожалея, что не знает как с ними обращаться. Больше всего напрягало отсутствие привычных устройств ввода-вывода: что-либо похожее на мониторы, клавиатуры и мыши отсутствовало в принципе.

Парнишка слонялся по комнатам, ломая голову над мудрёным квестом. Понять без окон и часов, какое сейчас время суток, было весьма затруднительно. Ян даже не был уверен, на какой планете он находится. Психика запертого в мышеловке человека начала постепенно сдавать. Юноша ощутил дикую потребность во сне. Потому поспешил сделать необходимые приготовления. Он зашёл на кухню, вытащил из холодильника бутыль воды и пачку сушёной говядины, затем выбрал наиболее острый нож. “Какое-никакое, а оружие! На всякий случай не помешает” — решил Ян. И только после этого направился подыскивать спальное место. На мигающее табло кухонного кибера он не обратил никакого внимания.