Барбара Хэмбли - Те, кто охотится в ночи

Исидро продолжал без видимого интереса:

-- Будучи вампиром, я все время ощущаю ауру, аромат человеческой психики, а не только запах крови. Некоторые находят его невыносимо возбуждающим -- поэтому они и играют со своими жертвами, оттягивая удовольствие, дразня себя вопросом: сейчас или потом? Это все равно что балансировать на волосок от оргазма...

Спустя некоторое время Эшер проговорил тихо:

-- Понимаю.

-- Вы не понимаете, -- сказал Исидро, и тихий голос его отозвался эхом в гулком доме. -- Вы просто не сможете понять. Но вы бы, наверное, поняли, если бы встретились не со мной, а с другими вампирами.

Многочисленные ниши в стенах комнаты, где Эдвард Хаммерсмит держал свой гроб, были уставлены свечами. Исидро взял одну из них и затеплил от керосиновой лампы. Затем обошел помещение, зажигая остальные. Комната наполнилась дрожащим сиянием. Эшер увидел коробки со свечами, беспорядочно сваленные в углу, и лужи воска на турецком ковре, вздымающиеся причудливыми сталагмитами высотой в четыре, а то и в пять дюймов. В центре ковра был ясно виден след от гроба -- чистый темный прямоугольник. Сам гроб отсутствовал. Нигде никаких следов пепла -- только лысая тропинка, протоптанная Хаммерсмитом от гроба к двери, да грязные следы, ведущие к паре высоких окон. Тяжелые ставни были сорваны с петель.

Обойдя следы, Эшер подошел к окнам, при свете лампы осмотрел сначала деревянные рамы, затем -- сами ставни.

-- Вес приблизительно мой или чуть тяжелее, -- заметил он. -- Здоров как бык -- взгляните, как он глубоко вонзал ломик! -- Отступив, достал из кармана рулетку и замерил длину следов и ширину шага.

-- Гроб был снабжен внутренними щеколдами, -- сказал Исидро. -- И весьма надежными -- их делал Денни, -- так что крышку просто сняли ломом, вырвав шурупы из дерева.

-- Где теперь останки? -- Эшер поднял лампу и запрокинул голову, изучая штукатурку высокого потолка.

-- Мы похоронили их. В усыпальнице Святого Альберта на Пикадилли, если быть точным. -- Кто это -- мы?

-- Я и мои друзья, -- вежливо отозвался Исидро. Потом он прикрыл глаза, и свечи в комнате начали гаснуть.

Эшер знал об удивительных способностях вампиров, кроме того, был знаком и с западными медиумами, и с индийскими факирами, проделывавшими нечто подобное. Тем не менее он поспешно подобрал лампу и проследовал за Исидро, не дожидаясь, пока свечи погаснут полностью и оставят его в темноте, наполненной запахами дыма и воска.

-- Расскажите мне о Дэнни Кинге, -- попросил он, когда они снова спустились в гостиную. -- Ясно, что он был другом Недди, если доверил ему оборудовать свой гроб. А с Лоттой или с Кальваром этот Дэнни тоже дружил?

-- Он со всеми дружил, -- сказал Исидро. -- Дэнни обладал удивительно ровным и общительным для вампира характером. Человек он был необразованный, служил кучером... во времена Регентства отца Георга IV.

Эшер нашел свечи и принялся зажигать их от лампы, как это только что проделал Исидро в комнате наверху. При свете нагромождения книг выглядели еще более устрашающе: холмы книг вперемежку со связками журналов и валяющиеся как попало предметы роскоши --в основном табакерки, большинство из которых были покрыты пылью и содержали коричневый порошок с щекочущим ноздри запахом.

-- Где он держал свои личные вещи? -- Эшер подошел к стоящей в углу конторке, заваленной измусоленными трудами Булвер-Литтона. Должно быть, печальны были одинокие вечера вампира. -- У него их было немного.

-- Не мог же он носить их с собой в саквояже. -- Эшер выдвинул ящик. Он был пуст.

Эшер опустил лампу пониже, исследуя дно ящика. Пыль покрывала только первые несколько дюймов, свидетельствуя, что ящик был полувыдвинут в течение нескольких лет, но в глубине пыли не было. Эшер нагнулся, чтобы открыть следующий ящик.

Он также был пуст. Как и все прочие ящики конторки.

-- Когда вы и ваши друзья обнаружили тело Хаммерсмита, все было именно так?

Исидро скользнул к конторке, заглянул в пустой ящик, затем осмотрел без любопытства окружающий их беспорядок. Наклонился и извлек из нижнего ящика клочок бумаги, оказавшийся счетом агентства по найму слуг, оплаченным в 1837 году.

-- Я не знаю.

Эшер постоял секунду, потом снова взял лампу и пробрался меж бумажными холмами к камину. Судя по всему, в камине тоже когда-то были сложены книги -- теперь они валялись, выброшенные небрежно и как попало. Эшер опустился на колени и провел пальцами по некоторым обложкам. Слой пыли был тонок, а иногда и вовсе отсутствовал. В камине был пепел -- свежий.

Эшер оглянулся на вампира, стоявшего у него за плечом.

-- Сожгли, -- тихо сказал он, вглядываясь в узкое надменное лицо. -- Не забрали с собой, не отобрали нужных бумаг, чтобы выйти на других вампиров. Сожгли.

Он поднялся на ноги, вновь ощущая раздражение и злость на Исидро и его невидимых дружков. На секунду ему показалось, что вампир в замешательстве, но лишь на секунду.

-- В жилище Кинга было то же самое?

--Нет.

-- Откуда вы знаете?

-- Потому что Кинг не хранил у себя подобных вещей.

"Тогда у кого он их хранил?" -- чуть было не спросил Эшер, но сдержался. Потемневшие глаза разглядывали его, словно читая все предположения, возникавшие сейчас в мозгу Эшера.

-- Это вновь возвращает нас к Кальвару, -- смягчив голос, проговорил он. -- Он был первой жертвой и, видимо, первым выслеженным вампиром. Мне нужно осмотреть его жилище.

-- Нет. -- И, видя, что Эшер собирается возразить, Исидро добавил: -- Я забочусь о вашей безопасности, Джеймс, так же, как о своей. Кроме того, мы не знаем, где он обитал; тело не было найдено.

-- Однако его выследили, нашли место, где он спит, -- и убили.

Глаза Исидро вспыхнули гневом, но голос остался ровным:

-- Вампира невозможно выследить.

-- Тогда почему вы все время вздрагиваете и оглядываетесь? -- С отвращением Эшер взял лампу и двинулся в лабиринте книг к двери, а затем -вниз по лестнице, к выходу из дома, в холодную лондонскую ночь.

Глава 6

Отпустив кэб возле Британского музея, Эшер постоял перед чугунной решеткой, слушая грохот колес, удаляющихся по темной Грейт-Рассел-стрит. Он знал этот район Блумсбери, как кролик знает свою нору: переулки, каретные дворы, тихие площади и пивные с их неприметными дверьми, выводящими на задворки; знал он и владельцев, не слишком интересующихся, кому и зачем понадобились их услуги. Так что район этот был выбран Эшером не случайно.

Улицы были относительно пустынны, лишь случайный кэб прогрохотал в направлении Юстона, скорее всего, нанятый у черного хода одного из театров, что на Шафтсбери-авеню. Извилистым путем Эшер прошел квартал насквозь: миновав старые конюшни позади Бэдфорд-Плейс, проскользнул темным переулком вдоль ряда ям, сливавшихся в подобие крепостного рва между тротуаром и стенами из розового кирпича. Пересек Брутон-Плейс и очутился в заднем дворе, откуда просматривалось и окно Лидии, и его собственное. Там, в сырой и гулкой темноте, насыщенной мерзкими запахами из сотен мусорных баков, он остановился, всматриваясь в глубину переулка.