Морис Лима - Метро в неизвестность

- Тут я не согласен, Хосе... Даже если человек может быть полностью покрыт минеральным панцирем или, скажем, каменной корой... Но ведь нужно долгое время для того, чтобы он окуклился, как какой-нибудь майский жук. Кроме того, он должен был быть абсолютно неподвижен...

- Но ведь, по словам Ригеля, все так и было! Он потерял сознание, когда какой-то тип, которого потом сожрало чудовище, попал ему камнем в живот...

- Ну да, тогда он и погрузился в каталептическое состояние... задумался Виктор. - Ладно, с этим я согласен. Но если он не шевелился, пока кальцинированная вода покрывала коркой дыхательные пути, он бы задохнулся...

Хосе покивал головой.

- А может быть, и не задохнулся бы, как это и случилось. Вспомни-ка, Виктор, об опытах факиров в прошлые времена на Земле. Их даже вмораживали в глыбу льда. А в лабораториях проводили опыты с рыбами и некоторыми животными... Потом некоторых оттаивали, и они продолжали нормально жить, как будто бы только что проснулись. Впрочем, с уверенностью можно сказать, что они спали, анестезированные на операционном столе.

- Да, да. Припоминаю. Их, кажется, погружали в жидкий гелий. Создавали температуру абсолютного нуля. Потом сохраняли, как музейные образцы и при восстановлении нормальной температуры тела у них начинало биться сердце. Тогда действительно что-то подобное могло произойти и с Ригелем...

- Ну да. Это, вероятно, происходило в два этапа. Сначала каталепсия, вызванная ударом в солнечное сплетение, затем сильное охлаждение. Ну, а уже после этого...

- ...покрытие парня каменной коркой и переход в безжизненное состояние. Так что, пожалуй, для того, чтобы кальцинированная вода сделала свое дело, времени было достаточно. Ригель не дышал, а сильный холод, к тому же постепенно нарастающий, затормозил все его жизненные процессы. А потом минеральные отложения покрывали его все больше и больше из века в век...

- Да, скорее всего, так и случилось. Нарастание сталагмита шло, как это происходило бы на любой другой планете. Кстати, у меня тут возникла одна идея... Некоторые сталагмиты имеют довольно странную форму... А не попробовать ли нам вскрыть их излучателем? Вдруг обнаружим кого-нибудь еще?

Однако сколько они ни трудились, ничего похожего на случай с Ригелем обнаружить не удалось.

Так ни с чем они и вернулись на "Молох". Зато они больше не испытывали ни малейшего сомнения в том, что Маркаб IV является планетой Ксюл, а Ригель - выживший ксюлианин. Теперь Ксюл стал планетой примитивного типа. Ядерное покрывало давно рассеялось, а холод ещё раньше уничтожил большинство прежних существ. Спаслись только те, кто был в метро, и мало-помалу они превратились в совершенно варварскую расу.

Пока Хосе и Виктор искали ключ к решению загадки выживания Ригеля, тот с Доминик и Лоэнгрином оказался вблизи деревни, где жили теневики.

По просьбе Ригеля земляне погасили фонари, свет которых ввергал водяной народец в глубочайшую панику.

Почувствовав возвращение своего божества, бледнокожие высыпали на берег, выражая неописуемую радость, хотя к сопровождающим его двум землянам отнеслись с некоторой опаской.

Доминик и Лоэнгрин были поражены, обнаружив этот затерянный мирок. Доктор Фло тут же прониклась большой человеческой жалостью, овладевшей ею даже сильнее, чем научное любопытство к этим созданиям с почти прозрачной кожей.

Тки резвился, как котенок, радуясь присутствию Ригеля.

А сам Ригель тем временем собрал теневиков и представил им своих друзей с планеты Земля. Да, именно друзей, он настаивал на этом. Он рассказал, что по своей неловкости даже сам сначала плохо понимал их роль. Но теперь с этими людьми, прибывшими с далекой звезды, должен установиться мир. А эта милая молодая женщина, очень ученая и много знающая, готова отдать все свои знания на благо теневиков.

Ригель чувствовал, что народ Великих пещер охватило буйное ликование. Об остальном он обещал рассказать несколько позже. Самое главное, что он вернулся вместе с Тки из глубин планеты, оттуда, где находится "большая вещь", которая его так взволновала, что он сразу же бросился на поиски землян и их летающего корабля.

После слов о землянах теневики стали вести себя несколько неуверенно. Если не считать Тки, то они в целом недоверчиво отнеслись к присутствию женщины и мужчины, пришедших к ним из Света, которого они больше всего боялись. От старшего поколения теневиков исходило излучение боязни и даже осуждения пришельцев. Абсолютно четко это улавливал один Ригель, но и Лоэнгрин прошептал Доминик:

- Вы чувствуете, доктор? Они явно настроены против нас...

- Этого-то я как раз и опасаюсь. Однако не думаю, что мы должны их бояться. Они, конечно, примитивны, но не совсем варвары, и нуждаются, скорее, в нашей помощи, чем в каких-либо поучениях и указаниях.

Все это не слишком убедило Лоэнгрина, и он решил не терять бдительности. Он был в гораздо меньшей степени идеалистом, чем Доминик, к тому же, изучив земную историю и историю некоторых известных рас в галактике, он считал, что в гуманоидных существах навсегда сохраняется некая воинственная жилка.

Впрочем, у жителей озерного селения она пока не проявлялась.

Ригель спешил показать землянам "эту вещь", и, следуя за Тки, они отправились к галереям, за которыми эта штука располагалась.

Доминик ахала от восхищения. Действительно, окружающее впечатляло. Воды больше не было, а шла анфилада природных гротов и галерей, их связывающих. Галереи были в ряде случаев довольно узкими, а кое-где приходилось ползти по краю пропасти. В некоторых местах им пришлось преодолевать бездны по изъеденным коррозией каменным мостикам, а иногда пробираться поблизости от жерл вулканов, внутри которых полыхали отсветы адского огня. Однажды, приблизившись к такому жерлу, они явственно ощутили светобоязнь маленького теневика. Он весь съеживался, замирал, с трудом решаясь продвигаться дальше. Прижимаясь к скалам, он вздрагивал каждый раз, когда на его тело падал отблеск огня.

Доминик и Ригель делали все от них зависящее, чтобы прикрывать его от этих бликов, но ребенок все равно страдал.

- Послушайте, - сказала Доминик, - мы ведь ещё достаточно далеко от этих кратеров, что же будет с малышом, когда мы вплотную приблизимся к ним?..

- Ребенок просто умрет, - с болью в голосе ответил Лоэнгрин, - нужно прикрывать и защищать его от света...

Доминик бросила на него благодарный взгляд. Она прекрасно знала, что этот детина способен, если понадобится, пожертвовать собой ради ребенка.

Как выяснилось, первый поход Ригеля прошел без приключений. На них с Тки не напало ни одно из пещерных животных. Теперь тоже все шло вроде бы спокойно в этом отношении. Иногда их предупреждали инстинкт и чувствительность Тки, и они видели лишь какие-то уродливые тени, далекие, но достаточно страшные.