Ирина Ванка - Фантастические тетради

На следующий день Матлин посетителей не принимал и видеть никого не хотел. - Не трать времени зря, - наставлял Ксарес, - следи за ним внимательно, пока есть возможность, - скоро он совсем перестанет отличаться от человека. Играй в свою фактуру и сообщай мне о малейшей фальши с его стороны. Все что угодно может помочь, любая деталь. Так что не раскисай! Матлин весь день пролежал в постели, погруженный в свои воспоминания и глубокую печаль. В той же самой печали он пролежал и последующие несколько дней, только уже на диване гостиной и в довершение всего, напился наливки из синей съедобной ягоды, которую они когда-то не допили с Ксаресом и от которой он так безобразно посинел. Ксар мужественно перенес этот рецидив и тактично не совался в личную жизнь пациента. На этот раз Матлин посинел еще безобразнее. Его колотило в лихорадке, слезы катились градом, суставы ломало, а конечности сводило судорогой. Во время этих страданий он дал себе честное благородное слово: как бы ему ни было тяжело и безнадежно, где бы он ни оказался в конце своих дурацких скитаний, он никогда, ни за что на свете, ни из-за какой потери не будет напиваться этой дурацкой наливки из синей съедобной ягоды. После клятвы ему существенно полегчало. Он решил вздремнуть и проспал как убитый сутки напролет. Следующей ночью явление повторилось. Али стоял на пороге спальни, разглядывал скрюченный наливкой контур своего "земляка", прорисовывающийся из-под мокрой простыни, и постукивал костяшками пальцев по дверному косяку. - Войдите, - пробормотал Матлин. - Кажется, инженер, я смогу кое-что для тебя сделать. Инженер подскочил на кровати. - Ты узнал координаты? - Дались тебе эти координаты, - обиделся Али, - свет клином на них сошелся? Я не это имел в виду. - Не понял. Ты их знаешь или не знаешь? - Какая разница! - Али начал раздражаться. - Ты сам себе все испортил! Дело не во мне, дело в тебе! Поздно. - А тогда, по дороге из технопарка, было не поздно? Али замолк и уселся в угол. - Что со мной произошло, в конце концов? Ай, - Матлин махнул на него рукой, - не хочешь - не говори, скажи только, почему Ксаресу не удается вычислить эти координаты? Они в ареале? Али кивнул. - Я не прошел какого-нибудь дурацкого "Уровня", который мог выбить меня из ареала? - Только этого не хватало. - Тогда в чем дело? - Хорошо, я без всяких координат прямо сейчас отправляю тебя на землю или... - Что или? - Или ты мне больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за что на свете не задаешь дурацких вопросов о координатах. Ну, как? Хорошая проверка на патриотизм? Матлина снова бросило в озноб. - Ах, вот как! Ты отправишь меня прямо сейчас!.. С амнезией годичной выдержки, не иначе. Или мне всю оставшуюся жизнь прикажешь провести в психушке? Вот тебе, - он протянул Али вульгарно-вызывающую комбинацию из трех пальцев. Али улыбнулся, но в его глазах стала появляться растерянность. Матлин как можно дольше постарался выдержать "фигу" у него под носом. - Во-первых, я хочу знать реальные координаты; во-вторых, я хочу знать, почему их не удалось найти Ксару. Кроме этого, я хочу знать, что со мной произошло и есть у меня одно интересное подозрение, что ты, паразит, к этому причастен. - Нет-нет, - Али замотал головой. - Значит, ты знаешь, что случилось? - Нет-нет, - протестовал Али, - я только знаю, что к этому не причастен. - Ты собираешься мне помочь? - Я что, похож на идиота? - Все! - Матлин стукнул кулаком по стене, - на сегодня прием окончен. Али поерзал в своем углу, лениво поднялся, потирая отсиженное место, и поковылял на выход. - Али!!! Ради всего святого, что в тебе осталось, негодяй, скажи хоть в какой зоне искать! - Спроси об этом у своих гуманоидов. Кажется, вы сильно сдружились. - Если ты позволишь себе неуважительно высказаться о моих гуманоидах... - Да пропади ты тут хоть на сто лет! - психанул Али. - На Земле-то камни тяжелые, на Земле ты себе такой дом все равно не поставишь! Матлин рассвирепел не на шутку, а Латин и подавно. Они орали друг на друга, обзывались непечатными словами, за что Матлину в последствии было нестерпимо стыдно - что на него нашло, он не мог понять, но такой ярости за собой прежде не припомнил. Больше всего его взбесило то, что Али уйдет. Выскажется, уйдет и больше никогда не вернется. Это его заводило на новый круг, еще более насыщенный, но уже вперемешку с угрозами. Али даже на время затих, чтобы дослушать матлинов отчаянный монолог до финального аккорда. - Кто я? - переспросил он. Матлин изобразил у виска виток механической дрели. - Дебил. Недоумок. - Вот твои координаты! - закричал Али в ответ и нарисовал в воздухе размашистый крест, - провались ты пропадом! Ксар этого не знает. Ищи хоть сто лет, - выйдя на лестницу, он обернулся, повторил тот же жест и указал пальцем на Матлина, - ты меня еще вспомнишь!

Ранним утром Ксарес узрел в своей лаборатории сине-пятнистую физиономию Матлина. - Мы будем с этим что-нибудь делать или подождем, пока само пройдет? - Кажется, он прокололся, Ксар. Я все больше начинаю верить, что это мадиста. Земного происхождения, но все-таки... - Ты ошибаешься. Мадиста не бывает земного происхождения. У мадисты, милый мой, вообще происхождения не бывает. Если хочешь, просмотри записи ваших баталий - там нет и следа от него. Матлин нарисовал в воздухе крест. - Это жест земляне не используют, но он повторил его дважды. - Ну-ка еще раз... - Собственно, погоди... Как будто он перекрестил меня, но это определенно подразумевало что-то оскорбительное. Ксарес перекрестился на христианский манер. - Так?.. Я дерево - меня не тронь? Древесники, бонтуанцы! Что ж ты мне раньше этого не показал? Крест, длинной палкой направленный в землю? - Он самый. - Символ дерева: два полюса жизни, движение из темноты земли к свету солнца. Тебе это как-нибудь знакомо? Древесная покорность - символ подчинения власти стихии. Существование без вреда... - ...ближнему своему, - продолжил Матлин, - все правильно. Это очень похоже на христианские заповеди, но о подобной трактовке креста я слышу впервые. - Неважно, главное, что ты его узнал. Если бонтуанцы имеют влияние на Земле - ничего удивительного, что мы не нашли ее. "Ей Богу, слава Богу", ты говоришь это в день по сто раз. Сколько я просил: объясни. Не может быть в языке "не суть как важных" моментов. Самое ужасное, что ты даже не фактуриал, - заметил Ксарес, ехидно поморщившись, - ты бонтуанец. - Самое ужасное, - ответил ему Матлин, - что я всегда был атеистом.

Глава 9

Начало следующему событию положило разбитое окно в гостиной Матлина. Он тщательно осмотрел место происшествия и обнаружил под журнальным столиком скомканный сверток бумаги. В бумагу был завернут булыжник, шестипалая навигаторская перчатка и послание, написанное корявым почерком: "Если ты думаешь, что тебе так просто все сойдет с рук - ошибаешься. Место и оружие выбери сам".