Сергей Палий - Изнанка

Хохот сотни голосов: Тоннель! За стеной! Перевертыши, перевертыши!.. слепые услышат, глухие почувствуют... изменятся слова, написанное сотрется... шаги – в стороны... Приятных сновидений... – это внутри. Это вокруг! Это везде...

Впервые раскрывшаяся незримая дверь. Падение в непонятое. Изнанка... – это за спиной.

...Красные сигнальные огни уходящего по сырому тоннелю поезда оставили три мимолетных блика в широко раскрытых глазах женщины, неуклюже поскользнувшейся на застывшей лужице в одном из многочисленных боковых ответвлений подземного лабиринта Москвы. Никто не заметил, как она исчезла в топком мраке ниши. Ведь это произошло во сне.

А через пару минут ледок в злополучной лужице уже растаял...

Очнулась Сти от духоты и далекого звука, напоминающего гул турбин. Не торопясь открывать глаза, она попыталась ощутить повреждения. Тело не болело, не считая левой ягодицы. Сидела она в целом удобно, сердце билось в нормальном ритме, дышалось легко, голова была более-менее ясная. Значит – в своем самолете.

«Наверное, дурацкий сон, – с облегчением подумала она. – Совсем осатанели на этих С-каналах! Ну и экскурсия... По судам затаскаю извергов!.. Ладно, спокойно, теперь нужно сказать Володе, чтобы отменил заказ на...»

Ёпть. Собственное зрение обманывало Кристину Николаевну крайне редко. Поэтому она имела все основания доверять этому органу чувств, который в данный момент бессовестно демонстрировал здоровенную железную хрень, подсвеченную рассеянным призрачно-фиолетовым потоком, словно где-то рядом располагалось несколько мощных кварцевых ламп. Внутри каркаса данной хрени, местами проржавевшего до трухлявых хлопьев, наблюдалось замысловатое переплетение шестеренок, образующих зубчатые передачи. Они, в отличие от остова, были в целости и сохранности. Даже вращались. Вот откуда исходил «гул турбин». Привинченная болтами к окислившемуся боку хрени табличка содержала всего одно слово: «Эректор»...

Это что, такой извращенный порнобред?!

Сти вскочила, как ужаленная, и почувствовала, как в задницу выстрелила пружина. Не зря ягодица так ныла – она ж на этой стальной загогулине сидела! А сперва показалось – комфортно! Обернувшись, Сти обнаружила, что пружина вылетела из страшно затертого кожаного диванчика-на-троих, какие обыкновенно ставят в... вагонах метро!

Сердце снова сбилось на галоп. Она в панике метнулась в сторону и чуть не врезалась лбом в очередной кусок металла, на котором болталась, держась на одном шурупе, очередная табличка: «Пульт управления домкратами щита». А справа от него страшным грузилом болталось не что иное, как «Противовес эректора»...

Кое-как сдерживая себя, чтобы не забиться в обыкновенной бабской истерике, Сти выбралась из подобия бункера, образованного сваленными как попало деталями и механизмами неизвестного назначения, и замерла в ступоре.

Насколько хватало глаз простиралась... равнина. Равнина из искореженных металлоконструкций, гниющих вагонов с выбитыми стеклами, каких-то погнутых кранов, рельсов, нагромождения шпал с отщепленными фасками, сломанных турникетов, кабинок, в которых сидят дежурные у эскалатора, обломков барельефов, битых кусков мрамора разной величины. Вдалеке горело призрачно-фиолетовое зарево, окутывающее все вокруг неверным светом. Жарко. И до отупения жутко.

«Тихо, тихо, – попыталась успокоить себя Сти, – это же сон. Просто С-визор заглючил, или на канале неполадки. Без паники, ты не сопливая девочка, в конце концов».

Она подняла голову вверх, ожидая увидеть что-то вроде сводчатого потолка, но там оказалась пустота, в которой постепенно растворялось фиолетовое свечение. Поглядела под ноги и обнаружила, что все щели между покореженным железом забиты какими-то бумажными прямоугольничками. Подняв один из них, совсем растерялась: это был магнитный билет для проезда в метрополитене. Не более одной поездки. Не использованный. Схватила еще один – то же самое. Второй – опять! Сверила номера – идентичны...

Нет, это явный бред. Причем вовсе не забавный, а довольно мерзкий.

– И вообще, – неожиданно спросила она вслух, – к слову о метрошных диванчиках – разве внутри них есть пружины? Хм... Фиг знает. Чепуха, чепуха высшего сорта, че-пу-ха... Так, сама с собой общаюсь. Плохо.

Система экстренного пробуждения вообще-то уже давным-давно должна была отреагировать на нехарактерные кривые сна и вернуть Сти к яви. Странно... Ну ничего, никуда она не денется – вернет. Непонятно другое: что это за место? Свалка, что ль? Впрочем, не исключен и вариант с заброшенным депо... И главное: почему здесь никого нет? Хотя... откуда такая уверенность – невозможно ничего толком разглядеть среди этой жестяной поросли. Сам черт ногу сломит, ей-богу...

– Эй! – громко позвала Сти. – Кто-нибудь тут есть?

Эха, как и полагается, не обозначилось. Тихо. Лишь завывание шестеренок в этом... эректоре.

– Э-ге-гей! – заорала она что было мочи. – Я потерялась! Помогите!

Шестерни, будто издеваясь над испуганным человеком, заскулили на тон ниже. Видимо, изменилась скорость вращения.

– Ну это уже совсем не смешно, – почему-то прошептала Сти и стала карабкаться на внушительный обрубок эскалатора. Может, сверху что-нибудь получится узреть.

На последней ступени она чуть не сверзилась вниз и приглушенно ойкнула, отступая назад. На железном фестоне висел изорванный в клочья милицейский китель... Метров шесть высота – если не насмерть, то десяток переломов был бы обеспечен, а такое неприятно даже во сне.

Почувствовав, что вспотела, Сти сняла курточку и расстегнула верхние пуговицы на блузке. Огляделась. Фиолетовый свет напрягал сетчатку и, скорее всего, перевирал расстояние – по крайней мере, снизу казалось, что до этого зарева километра полтора, не больше, а отсюда оно будто отодвинулось еще на добрых три-четыре.

Пейзаж, конечно, удручающий...

Вдруг метрах в ста справа Сти померещилось какое-то движение. Она затаила дыхание, напряглась, всмотрелась, прищурившись. Точно! Кто-то продирался сквозь остатки поручней, перемешанных, казалось, с невероятной тщательностью.

– Эу! – завопила она. – Подождите! Я здесь!

Яростно отшвырнув куртку, Сти быстро побежала по мертвому эскалатору вниз...

Мужичонка в солидолово-оранжевой безрукавке, наброшенной на мышиного цвета спецовку, остановился и с интересом оглядел Сти с ног до головы. Зачем-то постучал миниатюрным ломиком по ближайшему рельсу и объявил неожиданно писклявым голоском:

– Какая хорошенькая дамочка... Интересно, интересно... Стало быть, началось.

Сти непонимающе уставилась на него. Она ожидала... каких-то других слов... удивления на крайний случай. Поинтересовалась: