Ольга и Сергей Бузиновские - Тайна Воланда

монументом с маленькой ракетой на верхушке: Константин Эдуардович

Циолковский. Он верил, что эволюция — «отбор лучших» — через миллионы

лет трансформирует человечество в поток лучистой энергии, в единое

сверхсущество — невидимое и всемогущее. Получив в управление свой

участок Вселенной, оно станет карать и миловать низшие формы жизни.

Под знаком подобных идей начался новый век, и вожди исполняли даже

то, что высоколобые философы стыдливо недоговаривали. Что придавало им

силы, почему они не сошли с ума, — как тот пилот американского

самолета-разведчика, который из двух намеченных целей выбрал для

атомного удара Нагасаки? Ответ прост: Гитлер и Сталин были абсолютно

уверены в том, что в следующей жизни их жертвы получат тела высшей

расы. А цитата «калужского мечтателя» заканчивается так: «…в конце

концов последние исчезнут для их же блага, так как воплотятся в

совершенных формах».

18. НЕДОСТУПНЫЙ И НЕВИДИМЫЙ

Все сцеплено в этой загадочной истории, — словно шестеренки в

часовом механизме. В первой статье о «невидимке», например, упомянут

странный портрет: человек, у которого одна половина лица — звериный

оскал, другая — светлая, задумчивая. Остальные детали И.Чутко

благоразумно опустил: усы, трубку и погоны генералиссимуса. Этот портрет

висел в бартиниевском кабинете. Но была и другая картина, — о ней

вспомнил В.Казневский: Бартини у окна, черная фигура, серый рассвет.

Печаль. На переднем плане виден угол стола, на нем — тарелка

громкоговорителя. Подпись в левом нижнем углу: «5 марта 1953 года».

Какая же тайная нить связывала узника бериевской шараги с «кремлевским

горцем»? И насколько случаен был эпизод в Ставке, когда обсуждали, какой

самолет выбрать для Верховного Главнокомандующего, и Сталин сам

предложил переделать бомбардировщик Бартини? Странный портрет Сталина

в бартиниевском кабинете ничего не доказывает, как и «обмолвка»

Гурджиева насчет «князя Нижарадзе». Невозможно подтвердить и то, что

Бартини был учеником кавказского мага. Но про школу Гурджиева известно

не так уж мало, — во многом благодаря Успенскому. Писатель и философ, хорошо разбиравшийся в физике и математике, знаток истории магии и

оккультизма, Петр Успенский задумался над природой сновидений и

телепатии. Он весьма рискованно экспериментировал с измененными

формами сознания. В своих книгах Успенский пытался совместить метки

научного позитивизма и оккультизма, перебросить мостик в новый век — век

магии. Он был убежден, что сверхчеловечество всегда жило среди нас:

«Сверхчеловек

не

принадлежит

исключительно

историческому

будущему. Если сверхчеловек может существовать на земле, он должен

существовать и в прошлом и в настоящем. Но он не остается в жизни: он

появляется и уходит. Точно так же, как зерно пшеницы, становясь

растением, покидает сферу жизни зерна; как желудь, становясь дубом, покидает жизнь желудей; как гусеница, становясь куколкой, умирает для

гусениц, а становясь бабочкой, покидает сферу наблюдения куколок — точно

так же сверхчеловек покидает сферу наблюдения других людей, уходит из их

исторической жизни. Обычный человек не в состоянии видеть сверхчеловека

или знать о его существовании, как гусеницы не знают о существовании

бабочки. Этот факт чрезвычайно труден для понимания, но он естественно

психологически неизбежен. Высший тип ни в коем случае не может

находиться под властью низшего типа или быть объектом его наблюдения, в

то время как низший тип может находиться под властью и под наблюдением

высшего типа. С этой точки зрения наша жизнь и история могут иметь

определенную цель и смысл, которые мы не в силах понять. Этот смысл, эта

цель — сверхчеловек. Все остальное существует для единственной цели —

чтобы из массы человечества, ползающего по земле, время от времени

возникал и вырастал сверхчеловек, — а затем покидал массы и становился

недоступным и невидимым для них».

В своих ранних работах Успенский рассматривает мир четырех

измерений, считая его достаточным для объяснения всех феноменов. После

долгого путешествия «в поисках чудесного» (он побывал в Индии, на

Цейлоне, в Персии и Египте) Успенский знакомится с Гурджиевым. В 1930

году на Западе выходит его самая значительная работа — «Новая модель

Вселенной». В ней философ горячо убеждает читателя в том, что мир

шестимерен: три измерения — это пространство, и еще три — время.

Успенский вплотную подходит к идее множественности «параллельных»

миров и даже пытается зримо описать ветвящийся фрактал шестимерной

Вселенной: «Фигура трехмерного времени предстает в виде сложной

структуры, которая состоит из лучей, исходящих из каждого мгновения

времени: каждый из них содержит внутри себя собственное время и

испускает в каждой точке новые лучи…».

До 1930 года в книгах и лекциях Успенского не было ни шестимерности, ни рассуждений о природе сверхчеловека. Две ноТзые идеи могли быть

следствием личного знакомства Успенского и Бартини. Писатель покидает

Россию в 1920 году — за три года до приезда туда «красного барона». В этот

период встреча двух учеников Гурджиева представляется весьма вероятной.

«Обычный человек не в состоянии видеть сверхчеловека или знать о его

существовании», — пишет Успенский. А знает ли о себе сам сверхчеловек?

Его рождение должно быть похоже на десантирование в тыл противника: ревущая тьма. рывок, тишина, удар… Первые минуты о задании не помнят: нужно собрать парашют, закопать, сориентироваться и уйти как можно

дальше oт места приземления, не забывая при этом посыпать махоркой

следы. Только потом в памяти всплывают явки, пароли, легенды — основная

и запасная. Такая же задержка необходима при схождении Игрока в земной

мир. Особенно опасна память о предыдущих существованиях, — это знание

обязательно проступит в поведении малыша, испугает родных, насторожит

учителей, оттолкнет товарищей. Только богатство и знатность семьи могут

уберечь ребенка от лишних контактов, — на то время, пока тактичный и

ничему не удивляющийся домашний наставник подготовит Игрока к

раскрытию его тайных способностей. Именно такая обстановка была создана

для автобиографического героя «Цепи».