Дмитрий Вейдер - Евангелие от Ram Stein

Сосед Сергея, профессор "исторической фантастики", коварно улыбнулся, протягивая руку в сторону буфета и как бы приглашая Сергея. Особист по опыту знал, чем у "научных пенсов" заканчиваются конференции, и поэтому поспешил вежливо отказаться.

– Дела служебные.

– Ну что уж Вы, понимаю, выпить да закусить - это наш удел, однако… ваш доклад мне довольно понравился. Несмотря на видимый анархизм в определении термина идеология, оно довольно точно… Поймите, большинство людей прикрывают свое незнание громкими фразами, конечно, это не в случае с Тарковским, тут другое…

– Ну и чем же именно… - начал было изумленный Сергей, никак не ожидавший такого интереса у "зубров" к вобщем-то заурядному сообщению.

Его собеседник, похоже, не заметил вопроса, и продолжил.

– Дело в том, что согласно учению "энелперов", секты наподобие саентологов, бытовавшей на рубеже веков, есть люди, которые лучше работают в рамках одной репрезентативной системы. Они соответственно лучше "слышат", "видят", "чувствуют" и "осязают". Но есть и люди, которые в результате то ли детской травмы, то ли гормонального нарушения гораздо лучше оперируют абстрактными понятиями, их мышление "дискретно", разорвано и вместе с этим чересчур логично. Именно из представителей этого типа культивируются великие ученые или… безумцы.

– Как это относится к докладу? - Сергей уже начал раздражаться.

– Это пришлось к слову… есть и другой тип людей, которые обладают пресловутым "шестым чувством", мгновенной интуицией и на практике способны уместить все эти сказанные очень правильные и строго функциональные слова в простые фразы. Ни один компьютер не может перекодировать "птичий" язык в язык, например, современного искусства. Только человек может качественно изменять информацию, ее преобразовывать и создавать новое знание. Те секундные интуитивные озарения далеко не связаны с опытом отдельной личности, это… впрочем, вы поймете сами, конечно, со временем… - Профессор протянул старую бумажную визитку (сейчас-то все пользовались голографическими пластинами). - Боюсь, что мне пора, до скорой встречи!

Он довольно быстро для своего возраста проскользнул между расходящимися по столам участниками дискуссии и исчез.

Сергей посмотрел на белую пластинку. Ничего необычного: "Еремин Иван Мстиславович, доктор исторических и философских наук, профессор кафедры "Исторической фантастики" Идеологического факультета МГУ. Внизу были контактные координаты рабочего офиса. Странным было другое. На обороте визитки был изображен уже известный герб, тот же, что висел на стене у его начальника, был на майке у заведующего ремонтными мастерскими.

– Да, блин, масонство какое-то! - Про себя отметил Сергей, и спрятал визитку в кошелек. - Историческая фантастика!

Он сам закончил Идеологический факультет, правда не МГУ, перед работой в Конторе, но не слышал, чтоб в штатное расписание учебных программ входила такая дисциплина. Разумеется, еще в детстве он читал произведения советской эпохи, ставшие обязательной школьной программой, потеснившей даже классику. Всплеск научной фантастики был зафиксирован и в начале 40-ых годов, когда оправившееся после разрушительных войн и долгого интеллектуального рабства, общество устремилось ввысь, к звездам.

Все это было до предела странно!

Со времени смерти Скловена прошло всего семь лет. Сабороманн сильно постарел. Несмотря на то, что зимы стали гораздо мягче и теперь можно было летом худо-бедно собирать урожай, он кутался в свою просторную накидку. Он сидел на камне возле обрыва - внизу журчал горный ручей. Утренний воздух был тих и свеж. Сабороманн вздохнул полной грудью - он понимал, что ему недолго оставалось жить на этом свете. Он слукавил Словену, что одного с ним возраста… на самом деле он был на тридцать лет старше, на целое поколение

Бег времени неумолим и не один алхимик еще не отыскал снадобья бессмертия. Нет ничего вечного под луной, да и Луна… в древних книгах он прочел, что когда-то и ее не было. Ночи на земле были темными и только свет звезд озарял ее моря и воды. И только древние как само мировое зло демоны готовы каждое время возникнуть в новом обличье.

Проделав дыхательную гимнастику и насытив кровь воздухом до головокружения, он остался в молчаливом созерцании бегущей по камням воды, шелеста ветра в чахлых березках у подножья. Прав был Словен, пока человек способен видеть величие Северного духа, пока вот так, отрешившись от суетных мирских забот, он может смотреть в лицо изменчивой и находящейся одновременно в безмерном покое Вечности, он остается человеком. Так уж получилось, что у Сабороманна не было детей. И к старости это стало особенно допекать его. Разумеется, младшие жрецы не видели, как во время кратких визитов Веды и Велеса, он играл и их детьми, которые и называли его одного дедом. Зимы были менее снежными, и теперь его навещали по нескольку раз в год.

Веда полностью исполнила волю отца. Ровно год он денно и ночно старался передать ей все свои знания, и особенно усердствовал с древними языками. Мимоходом пару раз за ней увязывался и ее возлюбленный Велес. Он провел несколько месяцев в храме, всякий раз стараясь скрыть свои чувства и поменьше попадаться верховному жрецу на глаза.

Потом был великий поход. Стодвадцатитысячное войско объединенных племен стальным плугом прошло по землям южных варваров. Тяжкую поступь бронированных всадников не смогли сдержать ни огненные шары, ни парящие на кожаных крыльях лучники, ни выведенные злобные монстры, ни бесчисленные толпы варваров. Противники гибли в сече, а их крепости разбивались "разрыв-травой". Князь Раман дошел до самого южного моря и проследовал за предводителем южных колдунов на самый его остров. В чудовищной битве полегло немало и гиперборейцев. Велес вернулся ослепшим от дьявольского огня, поддерживаемый под руки своей женой. Но большинство осталось в покоренных землях.

Как и предсказывал Словен, племена Светлых Помыслами распространились от Срединного моря до снежных горных круч. Князья селили свои племена на плодородных землях, войны брали себе в наложницы иноплеменных женщин. Огромное пространство, завоеванное северными людьми из края в край, можно было обскакать только за два года и то, только меняя коней и преодолевая по тысяче полетов стрелы в три дня. Терялись родственные связи, все меньше и меньше съезжались князья на Большой Совет. Появились первые споры и разногласия, отступники, желающие утвердить свою власть над покоренными территориями не силой меча или стальной воли, но коварством демонических знаний.