Константин Фарниев - Взорванные лабиринты

Комиссар: Ничего, если не считать окровавленных бинтов, которые мы нашли в мусоросборнике.

Корреспондент: Это интересно.

Комиссар: Увы, нет. Позапрошлой ночью от одного из наших полицейских ускользнуло двое подозрительных. Мы их задержали ночью, и один в перестрелке был ранен. Произошло это напротив дома, где живет профессор Фэтон.

Корреспондент: Вы считаете…

Комиссар: Предполагается, что раненый провел ту ночь в квартире профессора под наблюдением доктора Неймана. Известно, что оба они питают слабость к левой политике.

Корреспондент: Вы уверены в том, что профессор и его друг исчезли сегодня утром?

Комиссар: Так показывают соседи, и у нас нет никаких оснований не доверять им.

Корреспондент: Неужели у вас нет ни одной версии?

Комиссар: Об этом говорить еще рано.

Корреспондент: Не кажется ли вам, господин комиссар, что исчезновение профессора и доктора Неймана — дело рук Пришельцев?

Комиссар: Не кажется.

Корреспондент: Почему?

Комиссар: Если судить по докладу профессора на заседании Ученой группы, то Пришельцы, если они есть или были, могли бы это сделать без переодеваний и прочей чепухи.

Корреспондент: Логично, и в то же время они могли направить вас по ложному следу.

Комиссар: Не думаю. Их истинные следы, быть может, давно уже затерялись в безбрежном космосе.

Корреспондент: Следовательно, вы допускаете все-таки, что в нашем городе побывали Пришельцы?

Комиссар: Я ничего не допускаю, а только следую вашим предположениям.

Корреспондент: Кроме супругов Рэктон, никто ничего не видел?

Комиссар: Нет. Мы опросили жителей всего квартала.

Корреспондент: Каковы ваши дальнейшие планы, господин комиссар?

Комиссар: О наших планах вслух не говорят. Наши планы — наши тайны.

Корреспондент: Благодарю вас, господин комиссар. Надеюсь, вы и в дальнейшем не откажетесь сотрудничать с нашей газетой?

Комиссар: Надеюсь.

Чрезвычайное заседание Государственного совета состоялось утром третьего января.

Манифестация в Лине и столь неожиданный ее финал ощутимо подорвали в Совете позиции генерала Зета. Своими самовольными действиями он серьезно скомпрометировал правительство Арании в лице мирового общественного мнения. Это восстановило против генерала даже его сторонников.

Президент не преминул воспользоваться благоприятной для себя ситуацией, вынеся на голосование резолюцию, осуждающую самоуправные действия министра национальной безопасности. Резолюция была одобрена подавляющим большинством голосов. Сыграло свою роль и то обстоятельство, что ко времени заседания совета положение в Лине нормализовалось само собой. Люди вдруг вспомнили, куда они в новогоднюю ночь положили свои домашние деньги. Находили они их в самых неожиданных местах, куда никогда не положили бы, будучи в здравом уме и полной памяти. Один из горожан нашел, например, свою кубышку в кухонном столе среди банок с солью, перцем, лавровым листом и прочими столовыми специями.

Невидимые сейфы, их содержимое и те предметы, которые ученые изъяли из сейфов для изучения, обрели свой обычный вид. Науке так и не удалось установить физическую природу феномена.

Казалось бы, все вернулось на круги своя. Получая в кредит продукты питания и другие товары, линцы, однако, не напрасно проявляли недовольство вдруг подскочившими ценами. Линский феномен дал тот побочный эффект, который предсказали эксперты по экономическим вопросам в своем отчете.

Как только сенсационное сообщение об исчезновении в Лине денег стало достоянием широкой публики в других городах Арании, многие задались вопросом: если наличные деньги, драгоценности, ценные бумаги, сейфы и прочее таким таинственным образом исчезли в Лине, то почему они не могут также исчезнуть и у них. Ответ для всех получался однозначным: от наличных денег нужно избавляться и как можно скорее, пока они еще целы. Естественно, заботы подобного рода одолели прежде всего состоятельных обывателей, живших на проценты от своих вкладов. Уже к середине дня первого января по всей стране наблюдалось интенсивное изъятие вкладчиками своих денег. Это было похоже на начало массового психоза. И он грянул. К вечеру у всех банков и сберегательных касс уже вились длинные очереди вкладчиков. Каждый торопился заполучить свои деньги. А получив их, люди спешили обратить наличность в движимую и недвижимую собственность. Вскоре к ним присоединились и те, кто держал свои деньги при себе: в кубышках, тайниках, домашних сейфах.

Торговый бум стал, кроме всего прочего, причиной множества семейных ссор, скандалов, конфликтов финансового характера.

Вчерашний несостоятельный должник вдруг оказывался обладателем целого состояния. Прижимистый отец семейства, державший свою семью, скрывая свои доходы, в черном теле, представал перед изумленными домочадцами с кубышкой, под завязку набитой звонкой монетой. Нищий любовник, как в сказке, оборачивался богатым принцем, бедная бесприданница — принцессой. Многое тайное становилось явным.

Линский феномен со всей остротой обнажил неизлечимые язвы общества потребления. Волна торгового бума росла от часа к часу. К вечеру второго января бум превратился в бедствие.

Единовременный выброс на рынок фантастических сумм наличных денег обострил инфляцию и вызвал резкий скачок цен на все товары потребительского и промышленного спроса, на все виды движимого и недвижимого имущества. Скоро возник дефицит некоторых наиболее ходовых товаров. Цены в короткий срок достигли баснословного уровня. Представители торгового бизнеса в несколько минут становились миллионерами и даже миллиардерами.

Прекращение действия линского феномена, казалось, должно было успокоить людей. И правда, в торговом буме обозначился заметный спад. Но публика не знала, что делать с массой закупленных товаров.

За два сумасшедших дня люди истратили все, что у них было. Наемные работники, жившие на зарплату, встретили третье января с пустыми кошельками и с самыми мрачными перспективами на ближайшее будущее. К их недовольству присоединялось и недовольство состоятельных обывателей, владельцев теперь уже никому не нужных товаров.

В такой обстановке в столице открылось третье чрезвычайное заседание Государственного совета.

Площадь перед зданием совета была буквально запрессована людьми и напоминала сверху дно глубокого колодца, стенами которого служили выстроенные по ее периметру небоскребы. Многоголосый шум людской массы, отражаясь от фасадов небоскребов, многократно усиливался и вырывался к верхним этажам чудовищной силы ревом.