Джон Пристли - Затемнение в Грэтли

- Вовсе не каждый вечер, - перебил ее Ларри. - Иногда счет бывает одинаковый несколько вечеров подряд. Я сам считал.

- Наверное, больше пялился на ее жирные ноги. - Дот злобно посмотрела на него. - Она меняет число из суеверия - сама говорила как-то мне и Филлис. Она страшно суеверна. Сидит в своей уборной и гадает себе на картах. А нам гадать не хочет. Вообще она, по-моему, психопатка. И хватит о ней!

- Вот еще новости! - Миссис Джимбл строго посмотрела на дочь. - Тебе неинтересно, а другим, может быть, интересно!

- Какие же мужчины ходят к ней? - спросил я.

- Я заметил только двух-трех, - сказал Гэс. - Так, обыкновенные люди. Немолодые, насколько мне помнится.

- Ничего особенного, - снова вмешался Ларри, который на сцене был прескверным комиком, зато в жизни оказался очень наблюдательным молодым человеком. - Они совсем не похожи на так называемых поклонников. Я встречал ее несколько раз в пабах и кафе с какими-то типами, они толковали о чем-то, но за руки не держались, не любезничали...

- Не у всех такие привычки, как у тебя, - заметила Дот. Она, видимо, была из тех жен, которые считают своим долгом при посторонних каждые пять минут одергивать мужа.

- Ты отлично понимаешь, что я хотел сказать, - сердито возразил Ларри. - Просто они вели себя не как любовники. Похоже, что они приходили туда по делу. А какие у них дела - один бог знает.

Миссис Джимбл вдруг начала зевать во весь рот. Я допил пиво и встал.

- Ну, очень вам благодарен. Все это очень интересно. Еще раз спасибо за вчерашнее представление, мистер Джимбл! - Я пожал всем руки.

- Я вас провожу, - сказал Ларри. Когда мы вышли в прихожую, он закрыл за собой дверь и спросил тихо:

- Вы сыщик?

- Господи помилуй! Конечно, нет. С чего вы взяли?

- Ладно, я и не ждал другого ответа. Но я догадался, что вы не зря расспрашивали про Фифин. И на вашем месте я бы постарался разузнать о ней побольше. Если я могу вам чем-нибудь помочь, дайте знать. В прошлом году меня освободили от военной службы, а я взял да и женился на Дот. Вот и попал в труппу. Дело это мне не больно нравится, и я знаю, что ни черта не стою. Но не думайте, что я дурак.

- Вижу, что вы не дурак, - заверил я его.

Когда он не кривлялся на эстраде в паре с ужасным Леонардом, он производил приятное впечатление. Мне стало жаль его.

- Кроме того, - добавил Ларри, уже открывая входную дверь, - вы у меня в долгу за то, что я вас не выдал им. - Он указал на комнату, откуда мы вышли. - Вы сказали, что вошли через эту дверь, но я пришел домой последним и отлично помню, что запер ее и задвинул засов, а больше никто ее не открывал. Так что вы вошли другим ходом.

- Ладно, Ларри. Не стану спорить. Но я был бы вам очень признателен, если бы вы хранили это про себя. И, может быть, мы с вами еще увидимся до вашего отъезда из Грэтли.

- Осталось только три вечера, - сказал Ларри. - Но вы можете прийти ко мне в любое время. Уборная, где я гримируюсь - я не называю ее своей, потому что она на троих, - рядом с уборной Фифин, а Фифин выступает каждый вечер в двух представлениях. Понятно?

Я окунулся в ночь, которая сейчас показалась мне особенно холодной, потому что я был без пальто. На улицах было темно, как всегда, и я вернулся в гостиницу никем не замеченный. Меня огорчало, что я не увиделся с Олни, и мучило какое-то предчувствие. Но вечер не был потерян: этой Фифин стоило заняться. И доктором Бауэрнштерн тоже. Почему она наносит такие поздние визиты своим не больным пациентам, почему у ее такой угнетенный и встревоженный вид?

Я снова увидел эти блестящие испуганные глаза. У докторов такого выражения глаз быть не должно. Докуривая последнюю трубку, я подумал, что слишком много женщин затесалось в это дело. Вот уже целых пять, за которыми придется следить! Совершенно необходимо как можно скорее поговорить с Олни.

5

Следующий день начался скверно. Утро было сырое, валил мокрый снег. Заголовки газет чернели дурными новостями, как траурные рамки извещений о смерти. Когда я вышел после завтрака в вестибюль, женщина за конторкой предупредила меня, что срок истек и мой номер нужен для "одного из наших постоянных жильцов". Я ответил ей, что съеду, хотя пока не нашел другого жилья, но что те немногие гостиницы, которые еще у нас существуют, следовало бы предоставлять приезжающим, а не "постоянным жильцам". Она отправила меня к майору Бремберу, и я повторил ему то же самое. Он в лаконичной форме сообщил мне, что это его дело, а не мое. Я с ним не согласился, но ушел, понимая, что человеку, всецело занятому своей ролью знатного землевладельца (это на главной-то улице промышленного города!), для развлечения содержащего гостиницу, бесполезно объяснять, чего требует от нас война. В газетах начинали уже бить тревогу, спрашивая, что же у нас неладно. Так вот, одна из наших бед - это идиотские "благородные традиции" разных майоров Бремберов, которые обманывают самих себя, делая вид, будто сейчас все еще 1904 год, а потом удивляются, когда из этого ничего хорошего не выходит. Они не желают ни возродиться к жизни, ни честно умереть.

Да, в это утро я был в очень мрачном настроении.

Около десяти часов я позвонил на Белтон-Смитовский завод и попросил позвать Олни, сказав, что я его близкий друг и что он мне очень нужен. Это было все-таки лучше, чем пытаться опять проникнуть на завод или вызывать Олни за ворота. Я долго ждал у телефона, потом дежурная сказала, что Олни до сих пор нет и он, видно, опять заболел, как несколько дней назад. Заключив из этого, что я сейчас застану Олни дома, я решил не терять даром драгоценного времени.

Не рискуя идти пешком без шляпы и пальто, я вызвал такси и, когда мы подъехали к дому N_15 на Раглан-стрит, сказал шоферу, чтобы он меня подождал.

Миссис Уилкинсон, к счастью, оказалась дома. Она нерешительно посмотрела на меня и промолвила:

- Поднимитесь наверх, в его комнату.

Я подумал: "Наверное, Олни предупредил ее, что я приду снова", - и, ни о чем больше не спрашивая, пошел наверх.

В комнате Олни, заполнив всю ее собою, сидел массивный рыжеватый человек, выражением лица напоминавший буйвола, жующего жвачку. На столе, на самом видном месте, лежали мои пальто и шляпа.

- О! - воскликнул я, растерявшись от неожиданности. - Где же Олни?

- А на что он вам? - спросил он хмуро.

- Нужен. Вчера вечером мы должны были с ним увидеться, но он не пришел.

- А вы приходили? Сюда, а?

- Приходил. Мы с Олни встретились днем на заводе, и он попросил меня прийти сюда в половине десятого.

Великан кивнул головой.

- Вот это прямой ответ. Пальто и шляпа ваши?

- Мои.

- Я так и знал, что не его. Слишком велики. Так это вы вчера вечером выскочили отсюда в окно?

- Я.

- Глупая выходка? Зачем это вам понадобилось?