Ларри Нивен - Полет лошади

Так вот в чем дело!

— Нет, вы не сможете использовать мои знания, — ответил Свец… — Я не механик и не сумею объяснить вам устройство наших аппаратов. Кроме того, вы не захотите мириться с их воздействием на окружающую среду. Слишком много продуктов переработки нефти использовалось в изобретениях последнего времени. Например, горящий пластик распространяет невыносимый…

— Но даже самые богатые нефтяные месторождения должны когда-то истощиться. Я никогда не поверю в то, что вы не изобрели других источников энергии.

Создавалось впечатление, что Вроки вот-вот проткнет его взглядом своих желтых глаз.

— А как насчет управляемого синтеза водорода?

— Но я не могу рассказать вам, как это делается! — воскликнул Свец. — Я не знаю ровным счетом ничего о физике плазмы.

— Физика плазмы? Что это?

— Использование электромагнитного поля для манипуляций с ионизированными газами. Вообще-то, у вас скорее всего изучают эту самую физику плазмы.

— Нет, я уверен, что вы поделитесь с нами своими познаниями как в этой, так и в других областях. У нас уже есть термоядерное оружие, но и европейцы не отстают… однако, у нас еще будет время, чтобы обсудить все это. — Вроки встал. На руке Свеца снова остались отпечатки от его черных ногтей. — Поразмыслите над тем, что я вам сказал. Чувствуйте себя здесь как дома, но не выходите один на улицу — там, знаете ли, тролли.

Свец вышел из комнаты. Голова у него пошла кругом — волки не дадут ему вернуться домой.

— Свец, как я рада, что ты остаешься, — Врона не замолкала ни на минуту. — Ты мне нравишься. Я уверена, что тебе будет у нас хорошо. Давай, я покажу тебе дом.

Надо же, одна-единственная лампочка на такой длиннющий коридор! Она похожа на макет луны, который внесли в помещение; и светит так же тускло. Такое впечатление, что на дворе ночь.

Ничего не поделаешь — волки есть волки.

— Я — ксенофоб, — повторил он. — И ничего не могу с собой поделать. Это у меня в крови.

— Ты научишься любить нас. Ну, не криви душой, Свец — я ведь уже тебе немного нравлюсь, правда? — Она протянула руку и поскребла у него за ухом. Это прикосновение оказалось неожиданно приятным, и он даже прикрыл глаза от удовольствия.

— Иди сюда, — позвала она.

— Куда ты меня ведешь?

— Я хотела бы показать тебе наших троллей. Неужели ты и вправду произошел от обезьян, Свец? Ни за что не поверю!

— Я все объясню тебе, когда увижу их, — сказал Свец. Он вспомнил находившегося в виварии Homo habilis, который раньше был человеком, советником, но вернулся на одну из предыдущих стадий развития, как только того пожелал Генеральный Секретарь.

Когда они проходили через столовую, Свец заметил на тарелках кости, о происхождении которых было весьма просто догадаться. Он вздрогнул. Его предки питались мясом; какую бы роль ни сыграли эти тролли в эволюции человека, на деле они оказались обыкновенными жестокими и кровожадными животными — Свеца трясло как в лихорадке. Его голова стала тяжелой, думать было все труднее и труднее. У него возникло лишь одно нестерпимое желание — поскорее выйти из этой комнаты.

— Если ты считаешь, что дядюшка Вроки слишком сурово обошелся с тобой, тебе следует переговорить с европейским послом, — сказала Врона. — Не исключено, что у тебя появится такая возможность.

— Он бывает здесь?

— Иногда. — Врона понизила голос. — Я терпеть его не могу. Он не такой, как мы, Свец. В наших местах люди произошли от волков, по крайней мере, так нас учат в школе. В Европе все было по-другому.

— Не думаю, что твой дядюшка позволит мне встретиться с этим представителем или хотя бы расскажет ему о моем существовании. — Свец прикоснулся к глазам.

— Тебе повезло. Герр Дракула все время улыбается и говорит всякие мерзости елейным голосом. За минуту ты сможешь… Свец! Что случилось?

Свец издал звук, напоминавший стон агонизирующего больного.

— Мои глаза! — Он провел рукой чуть повыше глазниц. — Мой лоб! У меня нет больше лба!

— Я не понимаю, о чем ты.

Свец ощупывал свое лицо кончиками пальцев. Его брови стали похожи на двух волосатых гусениц, неподвижно сидящих на толстой кости; лоб отодвинулся назад и находился теперь под углом в сорок пять градусов к надбровным дугам; с подбородком тоже происходило нечто непостижимое — челюсть, плавно изгибаясь, слилась с шеей.

— Я регрессирую, превращаюсь в тролля, — констатировал Свец. — Врона, если я стану обезьяной, твои родственники меня съедят?

— Не знаю. Я не дам им сделать это, Свец!

— Пожалуйста, отведи меня к кабине перелетов. Если тебя не будет со мной, меня убьют ваши тролли.

— Хорошо. Но как же чудовище, Свец?

— Теперь мне будет легче справиться с ним. Все будет нормально, ты только проводи меня туда, прошу тебя.

— Я согласна, Свец, — она взяла его за руку. Зеркало его не обмануло. Он менялся с каждой минутой, его организм адаптировался к этому периоду истории — первым делом легкие потеряли способность дышать нормальным воздухом. Здесь ведь не развита промышленность. Нет здесь и Homo sapiens.

Врона открыла дверь. Свец принюхался. У него развилось необычайно острое обоняние. Он почувствовал приближение троллей по их запаху задолго до того, как животные появились в поле зрения. Они поднимались на вершину холма, упорно преследуя Свеца. Его пальцы зашевелились в поисках оружия.

Трое преследователей окружили Свеца и Врону. Один из них держал длинную белую кость. Тролли передвигались на двух ногах, но так, будто каждое движение причиняло им нестерпимую боль. Не покрытые шерстью тела были полностью схожи с человеческими. Это зрелище ужасало — тело современного человека с головой обезьяны! Homo habilis, равнинные обезьяны — убийцы, предки человека.

— Не обращай на них внимания, — бесцеремонно заявила Врона. — Они с нами ничего не смогут сделать. — Она начала спускаться вниз. Свец последовал за ней, стараясь не отставать ни на шаг — Не понимаю, откуда он добыл эту кость, — удивленно сказала девушка. — Мы стараемся прятать то, что тролли могут использовать в качестве оружия. Иногда они калечат друг друга. Однажды один из троллей схватил железную лейку и убил ее садовника.

— Я вовсе не собираюсь отнимать у него эту кость.

— Смотри, вдали мигают огоньки. Это твоя кабина перелетов?

— Да.

— Я не знаю, правильно ли поступаю, Свец. — Она внезапно умолкла. — Дядюшка Вроки прав — ты только еще больше запутаешься. Здесь, во всяком случае, ты будешь окружен заботой.

— Нет, Вроки ошибается. Видишь как бы растворенную в воздухе темную стену кабины? Она все еще соединена с машиной времени, так что меня просто затянет обратно.