Владимир Михайлов - Вариант "И"

— Ты о ком, об этом претенденте? Или о кандидате в президенты?

— Об Александре. К кандидату у меня вопросов вроде нет. Алексей-то где сейчас? В Париже? Европейский претендент.

— Да вроде бы. Тут запутаешься совсем, — вдруг пожаловался он. — Кто претендент, кто кандидат, кто вообще черт знает кто…

Я оставил его растерянность без внимания.

— Зато Александр, говорят, в Москве. Вы же его наверняка охраняете; помоги установить контакт. Век не забуду. По старой дружбе, поспособствуй.

Батистов помолчал немного.

— Рад бы помочь тебе, — ответил он наконец, — но не могу. Не имею права. Это, Витек, информация не какая-нибудь «для служебного пользования», эта — с двумя нулями. Здесь полная дробь. Попроси о чем-нибудь другом.

— Жаль, жаль… — протянул я разочарованно. — А я рассчитывал. (Он сердито засопел в трубку.) Ну ладно, тогда хоть обеспечь мне нормальную безопасность. Я остановился в «Рэдисоне»…

— Да слыхал я. Знаешь, просьбы у тебя нынче какие-то… боцманские. Не могу я за каждым газетчиком пускать топтуна, не в двадцатом веке живем.

Не в силах, уж не обессудь.

— Вот так раз (крушение моих надежд, судя по унылому голосу, оказалось полным)… Что же мне делать?

— Сказал уже: держись подальше от… всех этих — и проблем со здоровьем не будет. Усек?

— Да, заставил ты меня задуматься. И на том спасибо. Ладно, Сева; позвоню тебе, как только разберусь со своим распорядком… Будь здрав.

И если повезет узнать, кто там на меня охотился — уж не скрывай. Это как-никак и меня самого интересует… Этакая маленькая шпилечка под занавес. Я положил трубку.

Значит, так. О месте, где пребывает сейчас претендент Александр, Службе ничего не известно. Очень хорошо. Ей этого знать и не следует вовсе.

Что же касается прочего — то пока еще они меня не пасут. Мелочь, но приятно. Иначе он пообещал бы. Я ведь сам давал ему возможность легализовать наблюдение. Следовательно — я для них пока серьезным объектом не являюсь. Иншалла!

Я сладко потянулся и наконец-то почувствовал, что пришел в себя. Теперь можно было и взяться за дело.

Я уселся в кресло перед компьютерным столиком. Не доверяя столь важную информацию гостиничному компьютеру, включил свой, переносной, заправил диск и принялся за работу, предварительно убедившись, что все жалюзи закрыты и ничье любопытство не вызовет во мне вполне понятного ощущения досады.

На компакт-диске, врученном мне на приеме, было названо четырнадцать человек. Правда, двое из них не относились к руководителям, но именовались всего лишь наблюдателями. Первым из них был тот самый шейх в честь которого устраивалось нынешнее шумство и с которым я успел столь приятно и полезно побеседовать наедине. Второй тоже оказался знакомым: любопытный американец, заказавший серию статей. Этих я решил отложить на потом — если останется свободное время — и принялся за основных персонажей. В том порядке, в каком они располагались в записи.

Зеленчук Амвросий Павлович. Тридцать лет. Национал-социалист, участник нескольких вооруженных акций. В период нахождения нацистов у власти — то есть совсем недавно — помощник министра просвещения. Формально порвал с партией два месяца назад, не в одиночку, а вместе с целой группой молодых людей — группой, которую он, надо полагать, и возглавляет. Вероятно, приведет ее в полном составе и в новую партию.

Зачем нацисту уходить в азороссы? На что ему исламский государь всея Руси?

Тут можно в первом приближении построить такую схемку: привлекла перспектива создания сверхмогучего Российского государства — на радость нам, на страх врагам. Государства, весьма активного во внешней политике, точнее — в продолжении ее иными средствами. Цвет знамени роли не играет. Это — первый мотив. Второй, разумеется, всеобщий: деньги.

Официально никто ничего не заявлял, однако известно, что финансовых затруднений у партии и нового государя не будет. И третий: партия, уже по определению, вследствие явного тяготения к магометанству, должна вроде бы проводить жесткую политику при решении всех и всяческих еврейских вопросов, сколько бы их ни возникало в любой точке земного шара. Нацист вполне может думать именно таким образом. По их представлениям, политика вообще — геометрия прямых линий на плоскости, в то время как на самом деле она складывается исключительно из кривых высшего порядка, и никак не на плоскости, а в пространстве трех, четырех и более линейных измерений. Однако для Зеленчука это — закрытая книга, его мышление никак не замысловатее траектории полета пули.

Ну-ка, как он выглядит? М-да… Что же, вполне соответствует. На челе его высоком не отражается ровно ничего. Глаза пустоватые, и от этого, может быть, взгляд кажется весьма решительным. «И если он скажет: убей — убей»… Откуда он такой, кстати" В прошлом — прапорщик. Морская пехота. Что ж серьезный человек. И фигура явно подставная; за ним — кто-то покрупнее и поумнее.

Ну а с позиций моего интереса — он перспективен? Уж больно все откровенно. Поэтому он скорее всего в моем варианте не замешан. Но на всякий случай сделаем крохотную зарубочку. Может быть, все-таки понадобится вернуться к этой кандидатуре. Хотя и вряд ли. А сейчас перейдем к следующему номеру.

Бретонский Адриан Стефанович. Именно Стефа-нович, сын Стефана, а не какого-то там Степы. Адриан. Мне казалось, что имя это выпало из обихода лет этак полтораста тому назад; однако же вот вам. Правовед, а помимо того, как ни странно, — доктор исторических наук. Известен главным образом своими трудами именно по истории. А вот место работы по новой профессии: юрисконсульт фирмы. Фирмочка какая-то занюханная, не из тех, что рекламируют себя по телевидению. Сорок семь лет. Семья?

Есть семья. Член Соловьевского общества. Какие мотивы участия в деятельности этой партии могут быть у Бретонского? Ну, они очевидны.

Неумирающая идея высокой миссии России на Востоке — любой ценой, хотя бы и такой. Тилингет, одним словом; так выговаривал в свое время один мальчик. Представитель вымирающей, да, по сути дела, уже вымершей категории российских интеллигентов.

Меня он интересует? Вряд ли. Хотя опять-таки… настолько типичен, что невольно начинаешь искать выглядывающего из-за кулис режиссера. Тут тоже сделаем засечку — но уже другого рода. В исполнители он никак не годится. А вот представителем некой организации вполне может оказаться.

Тут их должно быть по меньшей мере двое, если только не трое, но пока не обозначен ни один. Значит — возможный кандидат.

Дальше. Сергей Петрович Пахомов. Экономист, притом весьма известный.

Автор многих трудов и теорий. Россия вообще богата выдающимися экономистами. Это очень хорошо, плохо лишь то, что время от времени то один, то другой из них прорывается к власти. Зачем ему эта партия? Тоже никаких секретов: уж он-то понимает, что России для полного и небывалого расцвета нужны три вещи — деньги, деньги и деньги. Надежные.