Алексей Махров - Под солнцем остается победитель

Собственно освоение «Юшмана» отняло минут двадцать, а потом Шапиро вывел нас на полосу препятствий с активными роботизированными мишенями. Прошли мы её легко, мне всё казалось, что неповоротливые роботы сами подставляются под выстрелы. Но, увидев на финише лицо урядника, мы поняли, что сделали что-то не так. Ариэль ошарашено пояснил, что рекорд этой полосы составляет тринадцать минут, а мы проскочили её за шесть.

- Попробуйте ещё раз, господа! – Попросил озадаченный урядник. Наша четверка проскочила полосу за пять минут. Шапиро почесал макушку, похмыкал, достал коммуникатор и вызвал бригаду инструкторов. Десять человек разместилось на полосе, заменив роботов. В этот раз мы прошли полосу немного медленней, за девять минут. Теперь Шапиро смотрел на нас как на привидения. Рекорд полосы с живым противником составлял двадцать восемь минут. И установило его крепко спаянное многочисленными боями подразделение ветеранов.

Слухи о происходящих на полигоне чудесах быстро разнеслись по военному городку. Через несколько минут в стартовой зоне столпилось два десятка зрителей, среди которых я увидел и Косарева и Абрамова. Нас попросили повторить номер на бис, добавив на полосу ещё двадцать человек. Вот теперь это действительно стало для нас испытанием, а не легкой прогулкой. Мы провозились почти полчаса. Но зато на финише могли полюбоваться уже на целую коллекцию удивленных лиц. Генерал Абрамов, быстро посовещавшись с несколькими офицерами, выдал нам решение-экспромт экзаменационной комиссии.

- Вы должны были проходить эту полосу на экзаменах, - сказал генерал, - зачетное время для полудесятка составляет восемнадцать минут, а с живым противником – тридцать две минуты. Сейчас вашим противником было тридцать человек, что втрое больше зачетного количества, но тем не менее вы буквально проскочили полосу. А ведь вы предварительно даже не тренировались, прошли с четвертого раза! Мы решили засчитать вам этот результат как прохождение теста. Считайте, что первый экзамен вы сдали! Если честно, то затею с комиссией я придумал только, чтобы от вас отделаться. Теперь я вижу, что старшина Косарев не зря расточал вам комплименты, и вы действительно способны сдать экзамены на чин. Отличная работа, продолжайте в том же духе, господа!

Следующей экзаменационной дисциплиной было управление боевой техникой. Начали с наземных машин, БМП «Барсук», БРДМ «Куница», легкий танк «Соболь» и тяжелый «Медведь». Все они были оснащены электродинамическими двигателями, по одному на колесо (у «Куницы» по одному на ось). Управлялась вся техника двумя джойстиками, а системы внешнего обзора, поиска и наведения на цель принципиально не отличались от тех, которые были в «Юшмане». Только данные на внутришлемный экран шли с бортовых камер. При посадке в танк не требовалось подключать какие-нибудь провода. Компьютер танка сам связывался с компьютером комбинезона. Ощущения от вождения техники были сродни тем, которые испытываешь при управлении гоночной машиной по отличному покрытию. Великолепный обзор, на все триста шестьдесят градусов. Чтобы заглянуть вбок или за спину достаточно просто повернуть голову, компьютер сам незаметно переключает картинку на нужную камеру. Скорость движения по пересеченной местности составляла от полутора сотен у танков, до двухсот километров в час у броневиков.

Бортовое оружие состояло из электромагнитных пушек и шестиствольных пулеметов ПКТ-102. На БМП и БРДМ – тридцатимиллиметровые пушки. На «Соболе» 90-мм пушка, а на «Медведе» – 152-мм. Причем на танках использовались управляемые боеприпасы.

Потратив на освоение около часа, мы слегка размялись на простой полосе препятствий и отправились на штурмовую полосу. Сначала откатали на броневиках, а затем на танках. Здесь мы особо не блистали, не хватало навыков и практики, но в нормативы уложились. По самым лучшим результатам нам поставили зачет.

Затем пришел черед летающей техники. Здесь от офицера спецназа не требовали мастерства воздушного боя. Для этой цели хватало летчиков. Нам достаточно было просто поднять машину в воздух, пролететь энное расстояние и удачно приземлиться. На турболетах «Филин», «Сова» и «Зигзаг» системы внешнего обзора, наведения и целеуказания опять таки не отличались от предыдущих систем. Вся информация по прежнему сводилась на внутришлемный экран «Юшмана». Естественно, что летчики пользовались несколько другими шлемами, именуемыми «Бармица», с существенно большим дисплеем, но и в простом пехотном комбинезоне вполне можно было пилотировать.

Проблем с полетами у нас не возникло. Даже Андрюха Шевчук за год совместного проживания с нами научился довольно сносно летать. Управление турболетами принципиально не отличалось от управления вертолетами, те же две ручки, две педали. Турболет огневой поддержки «Зигзаг» даже по внешнему виду практически не отличался от вертолета Ка-50. Ну, кроме несущего винта, конечно. А по всем функциям, вооружению, боевому применению он в точности соответствовал «Черной Акуле». Разведывательно-десантный турболет «Сова» очень напоминал наш Ми-24. Такое же расположение летчика и оператора - тандемом. Небольшой десантный отсек, на восемь человек. Техническая мысль в обоих мирах шла схожими тропами.

Десантный турболет «Филин» был совершенно уникальной машиной, не имеющей аналогов в нашем мире. Он мог нести двадцать восемь десантников или две «Куницы», или по одному «Барсуку» и «Соболю». Кроме того, турболет имел собственное мощное вооружение – четыре 30-мм пушки, двадцать восемь управляемых ракет на пилонах, восемьдесят четыре 152-мм неуправляемых реактивных снаряда. Чисто внешне «Филин» напоминал слегка укрупненный бомбардировщик Ту-22, но более приземистый и с совсем короткими консолями крыла. Кончик киля вертикального оперения немного наклонен вперед, напоминая хвост скорпиона.

Зачеты на легких машинах мы сдали достаточно быстро, а с тяжелым «Филином» пришлось повозиться. Безошибочно совершить все необходимые действия на нем нам удалось только ближе к вечеру. Всё-таки справились и с этим!

После краткого отдыха мы приступили к сдаче теоретических дисциплин, стратегии и тактики. Их тактические схемы немного отличались от наших, но принципы были одинаковыми, поэтому уже к полуночи с теоретическим экзаменом было покончено. Оставалась последняя дисциплина – стрельба из всех видов оружия, без всяких электронных приспособлений и с открытыми прицелами. Нисколько не сомневаясь в успехе, мы отложили последний тест на утро.

Проснулись мы часов в восемь, привели себя в порядок и отправились на стрельбище. Там уже поджидала нас целая толпа зрителей, наслышанных про наши вчерашние геройства. Отстрелялись мы на отлично, неоднократно вызывая шумное одобрение прекрасно разбирающихся в таком деле офицеров. Под самый конец я решил выпендриться, поднял десять мишеней, отстоящих друг от друга на тридцать метров. С двух рук из АК-104, с расстояния в двести метров я за три секунды, десятью выстрелами поразил все цели, причем стрелять начал с центра, постепенно разводя стволы. Этот фокус даже сорвал аплодисменты.