Герберт Уэллс - Борьба миров

Мой брат ничего не мог ему ответить на это.

Скоро он убедился, что и среди пассажиров подземной железной дороги чувствовалась какая-то тревога, так как из всех дачных мест юго-западной линии, служащих целью воскресных экскурсий, — из Барнса, Уимбльдона, Ричмоид-Парка, Кью и других, — все уехавшие возвратились в необычайно ранние часы. Вообще все, имевшие какое-нибудь отношение к главной станции железных дорог, были заметно чем-то озабочены и раздражены.

Часов около пяти собравшаяся на станции толпа народа, которая все увеличивалась, была страшно взволнована тем обстоятельством, что по линии между юго-восточным и юго-западным вокзалами, обыкновенно закрытой, началось вдруг движение воинских поездов. На товарных платформах стояли огромные пушки, и все вагоны были битком набиты солдатам. Пушки везли из Вульвича и Четгэма в Кингстон. Сейчас же начался обмен шутками: «Вас там съедят живьем!» «Мы едем укрощать зверей!» и тому подобное. Через некоторое на станцию явилась полиция, которая принялась очищать платформу от посторонних лиц, так что и моему брату пришлось уйти на улицу.

Колокола в церквах звонили к вечерне. Отряд молодых девушек из Армии спасения прошел с пением по Ватерлооской улице. На мосту стояла кучка зевак и с любопытством смотрела на реку, по которой плыли клочья какой-то странной коричневой пены. Солнце только что село. И над зданием парламента с его башенными часами расстилалось самое спокойное небо, какое только можно вообразить: все золотое, с длинными поперечными полосами красновато-коричневых облаков. Слышались разговоры про человеческий труп, будто бы проплывший по реке. Какой-то человек, резервист, как он сам сказал брату, говорил, что видел отблески гелиографа на западной стороне неба.

На Веллингтон-Стрит мой брат столкнулся с двумя газетчиками, только что выбежавшими из типографии на Флит-Стрит со свежими оттисками газет и кричащими плакатами. «Ужасная катастрофа! — кричали они. — Бой в Уэйбридже! Подробное описание! Бегство марсиан! Лондон в опасности!» Мой брат должен был заплатить им три пенса за один номер газеты. Только тогда наконец он понял все могущество марсиан и ужас, который они должны были наводить. Он узнал, что это была вовсе не горсточка каких-то маленьких, неповоротливых созданий, а высоко стоящие в умственном отношении существа, способные управлять сложными механическими аппаратами. Они могли быстро двигаться и наносить своим жертвам такие удары, что даже сильнейшие орудия не в состоянии были устоять против них.

О них говорилось, как об «огромных паукообразных машинах, около ста футов вышиной, способных передвигаться со скоростью экспресса и выпускающих тепловые лучи страшно высокой температуры». По всей местности, окружающей Горселльское поле, и главным образом, между Уокингом и Лондоном, были расставлены скрытые батареи, состоявшие преимущественно из полевых орудий. Видели пять боевых машин марсиан, которые направлялись к Темзе, но одна из них, благодаря счастливой случайности, была уничтожена гранатой. Во всех других случаях выстрелы не попадали в цель, и батареи были тотчас же разрушены тепловыми лучами. Упоминалось о тяжелых потерях среди солдат, но в общем тон сообщения был оптимистический.

Марсиане были отражены, они значит не неуязвимы, они отступили на свою первоначальную позицию к Уокингу, где образовали треугольник из трех цилиндров. Повсюду сновали лазутчики с гелиографами. С поразительной быстротой подвозились орудия из Виндзора, Портсмута, Ольдершота, Вульвича и даже с севера, в том числе из Вульвича — длинные пушки в девяносто пять тонн. В общем на позициях было сосредоточено до ста шестидесяти пушек, главным образом для обороны Лондона. Никогда еще в Англии не видели столь быстрой мобилизации военных сил и в таких широких размерах.

Высказывалась надежда, что в будущем, в случае появления новых цилиндров, они будут немедленно уничтожены сильнодействующими взрывчатыми веществами, которые должны быть быстро приготовлены и надлежащим образом распределены. Без сомнения, гласит далее газетный отчет, положение из ряда вон выходящее и очень серьезное, но общество просят не поддаваться панике и препятствовать ее распространению. Конечно, марсиане существа необыкновенные и очень страшные, но в лучшем случае их ведь не более двадцати против наших миллионов!..

Власти, основываясь на размерах цилиндров, полагают, что в каждом цилиндре не может поместиться более пяти марсиан, следовательно, в трех цилиндрах — пятнадцать. Один уже выбыл из строя, а может быть и больше. Общество уже достаточно предупреждено об угрожающей опасности, а в ограждение безопасности жителей угрожаемых юго-западных городов и местечек принимаются уже самые серьезные меры. Прокламация заканчивалась многократными заверениями, что Лондон в безопасности, и выражалась твердая уверенность в умении властей справиться с возникшими затруднениями.

Все это было напечатано огромными буквами, и, повидимому, с этой статьей очень спешили, так как даже не успели прибавить ни слова в пояснение. Любопытно было отметить, рассказывал мне потом мой брат, как было скомкано и сокращено остальное содержание газеты, чтобы дать место этой статье.

По всему Веллингтон-Стрит можно было видеть людей, углубленных в чтение розовых листков, и весь Стрэнд наполнился голосами целой армии разносчиков газет. Люди сходили с трамваев специально, чтобы купить себе газету. Прежняя апатия сменилась сильнейшим возбуждением. Мой брат видел на Стрэнде, как сняли ставни в магазине географических карт, и приказчик в воскресном платье, в желтых перчатках на руках, стоя в окне, наскоро прикреплял витрине карту Суррея.

Когда брат, с газетою в руках, проходил по Трафальгарскому скверу, ему попались навстречу несколько беглецов из западного Суррея. Один человек с женой и двумя мальчиками вез ручную тачку, нагруженную домашним скарбом. Они шли со стороны Вестминстерского моста, а сзади них ехала деревенская телега, в которой сидело пять или шесть человек весьма прилично одетых, с узлами и чемоданами. У всех были испуганные, осунувшиеся лица, и весь их вид представлял резкий контраст с праздничным видом пассажиров городских омнибусов. Нарядно одетые люди в кэбах с любопытством оглядывали беглецов.

Телега остановилась у сквера, как будто путники колебались, какую им выбрать дорогу, и, наконец, повернула к востоку, вдоль Стрэнда. Немного подальше брату повстречался человек в рабочем платье; он ехал на трехколесном велосипеде с маленьким передним колесом, какие давно вышли из употребления. Он был бледен и весь в грязи.