Дэйв Вулвертон - Мой путь в рай
Я почувствовал замешательство. Больничная рубашка слишком коротка, так что обнажаются запретные места, и слишком открыта на спине. Я подобрал одежду и оглядывался в поисках места, где можно было бы переодеться.
- Все в порядке, - сказала женщина. - Я и раньше видела сладкую картошку. - И они кивком подбородка указала на мои половые органы. Я решил, что она права, и надел белье. Она отвернулась, глядя в потолок.
Когда я поверх белья натянул кимоно, она сказала:
- Вы не были на вступительной встрече вчера, поэтому я решила ввести вас в курс дела. Я Абрайра Сифуэнтес, командир боевой группы. Нас в группе пятеро. С некоторыми из них вы уже встречались: мой старший брат Перфекто. С Завалой вы скоро встретитесь. В нашей группе также Мавро. Похоже, вы удивлены.
- Я считал, что вы сестра, - ответил я. Мавро, Бордельная Крыса. Я вспомнил маленького человека с вытатуированными слезами. Живот у меня свело при мысли, что я оказался в одном отряде с ним. В своем бреду, навеянном наркотиком, я был уверен, что он послан убить меня, а такие впечатления забываются нелегко. Рослая химера, Перфекто, с другой стороны, казался хорошим человеком. Из чистой вежливости я сказал: - Буду счастлив служить под вашим начальством.
Абрайра рассмеялась.
- Некоторые приняли бы это как пощечину.
- Как это?
- В нашем модуле семьсот боевых групп, и ваша единственная, где командиром женщина. Откровенно говоря, я меньше подготовлена для командования, чем Мавро или Перфекто. Вы будете служить объектом многих насмешек. И, возможно, не перенесете такого удара по своему мужскому началу. - Она махнула рукой, отказываясь от этой темы, - типичный жест чилийки.
- Но вы ведь не ожидаете неприятностей от кого-нибудь из нас?
Она пожала плечами.
- Зависит от обстоятельств. Вы ведь не станете причинять неприятности?
Я рассмеялся.
- Неужели вы серьезно? Кому какое дело до мужского начала? Это так старомодно! Не могу представить себе, чтобы кто-нибудь из нас доставил вам неприятности. - Я не мог не смотреть ей в глаза, на эти серебряные паутинки, они меня гипнотизировали.
Абрайра задумалась.
- Вы приняли это за шутку, дон Анжело, как и полагается человеку вашего воспитания. Но для мужчин здесь на корабле мужское начало - это не шутка. Многие отобраны из тюрем Перу и Колумбии, где люди, лишившись всего, цепляются за свое достоинство. Вы видели татуировку Мавро. Это символ храбрости, он убил двух парней в гетто Картахены. Вы никогда не были частью его мира, иначе вы знали бы, что мужское начало - не шутка. А Завала еще молод и стремится проявить себя.
- И я должна предупредить вас, что у химер тоже есть очень сильное чувство, родственное мужскому началу. - Она пыталась сформулировать определение. - Назовем это... гордостью своим положением. Торрес создал химер в качестве солдат - и только мужчины учились сражаться, хотя с тех пор научились и мы, женщины. Но мужчины до сих пор ревниво охраняют свою роль воинов: нам они позволяют сражаться, но командовать, получать звания - никогда. Никогда раньше женщина химера не командовала мужчинами в сражении. И мы не знаем, как будет реагировать Перфекто. Он может уважать мои умения, но этого недостаточно, чтобы контролировать его. У нас есть еще кое-что общее, надеюсь, эта связь окажется прочнее: мы с ним оба крещеные католики. Он может обращаться со мной достойно из страха перед Богом.
Вероятно, я как-то проявил свою недоверчивость. Только бродяги-священники могут решиться противоречить Ватикану и крестить химеру.
Абрайра заметила это и сказала:
- Такое случается. Поэтому, возможно, как католик, он будет верен мне. Конечно, я хотела бы, чтобы вы с ним поговорили обо мне.
Я пожал плечами.
- Если хотите. - Я не думал, что мои слова подействуют на него. Она слегка нахмурилась, расстроившись, что я не дал более твердого обещания. Я не знал, как будет обращаться с ней Перфекто, но хорошо представлял себе, как могли обращаться вообще люди. Мне встречались в Панаме мужчины, которые считали мужское начало идеалом, но я относился к ним как к анахронизму. Такой человек действительно может причинить ей неприятности. - Мне кажется, что больше всего вам следует ожидать неприятностей от Мавро. Я точно знаю, что он хочет быть офицером, но генерал сделал его рядовым под командованием единственной женщины-офицера. Ему это не понравится.
Она рассмеялась - высоким неприятным смехом, который должен был обезоруживать.
- Вы мне нравитесь, - сказала она. - Судя по вашему тону, вы очень озабочены моими делами... Возможно, вы правы. Я ему не очень доверяю. Он сидит на своей койке и смотрит на меня.
- Это дурной знак, - предупредил я.
Она кивнула.
- Правда. И еще, дон Анжело, кое-кто говорил и о вас. Несколько правительств требуют вашей выдачи на Землю. И кое-кто боится, что ОМП захватит корабль, чтобы взять вас. Обсуждали возможность вашей выдачи, и Мавро пригрозил, что убьет всякого, кто заговорит об этом. Он назвал их волами, и теперь они его сторонятся. Но Мавро использует весь этот эпизод, чтобы доказать свое мужское начало. Рано или поздно он начнет драку. Может, убьет кого-нибудь. Всякой, кто оказывается рядом с Мавро, на расстоянии руки, - в опасности.
Я обдумал ее слова. Она права.
- Так что же нам делать?
Абрайра посмотрела на потолок и пожала плечами.
- Я подумаю об этом.
И в отличие от большинства людей, которые только говорят, что подумают, но никогда не делают этого, она замолчала, уставилась в пустое пространство перед собой и погрузилась в размышления, поэтому я взял чашку с супом и принялся есть. Зеленые водоросли имели вкус брокколи. Нога у меня по-прежнему ныла, поэтому я встал, нашел холодильник, а в нем - тюбик кортизонового крема. Сел на стол в углу и смазал ногу кремом. На столе стоял терминал компьютера.
Подчиняясь неожиданному порыву, я включил компьютер и запросил историю болезни Тамары де ла Гарса. Компьютер ответил:
- Файл отсутствует.
Я запросил данные о Тамил Джафари. Снова ответ:
- Файл отсутствует.
Я потребовал список наемников, поступивших со станции Сол, и компьютер выдал девятнадцать имен.
В списке Тамары не было, разве что она числилась под псевдонимом. Я запросил медицинскую информацию о всех этих девятнадцати. Никто не лечился от повреждения мозга. Очевидно, генерал Гарсон не настолько глуп, чтобы поместить данные о Тамаре в компьютер - под любым именем.
Пока я занимался этим, Абрайра смотрела на меня.
- Что вы делаете? - спросила она.
- Пытаюсь отыскать подругу, о которой я вам говорил. Терминал ведь можно использовать?
Она пожала плечами.
- Тут некому вас останавливать.
Я затребовал список больных, в данный момент находящихся в трубах для выздоровления. В списке оказалось пять человек; ни у одного нет тех повреждений, что должны быть у Тамары. Итак, через терминал мне ничего не узнать.
Но тут мне пришла в голову другая мысль: один из тех девятнадцати, что сели на станции Сол, убийца ОМП. Я затребовал их биографии и данные о нынешнем размещении, потом отдал команду распечатать. Принтер выплюнул стопку тонких листочков с почти микроскопическими буквами. Я начал изучать файл особенно уродливой химеры, по имени Мигель Мендоза.
- Да, я чуть не забыла, - сказала Абрайра. - Подарок от генерала. Она порылась в одежде и извлекла небольшой продолговатый пакет, завернутый в золотую фольгу. - Он прислал также выпивку и сигары в том сундуке, что вы с собой принесли. Через несколько недель сможете продать все это за целое состояние.
Я спрятал листочки в кимоно, взял пакет и развернул его.
- Странно, не правда ли? Он обращается с вами, как с собакой, отдает под мое начало, а потом посылает такие экстравагантные подарки. - Она улыбнулась, обнажив зубы, маленькие и необыкновенно ровные, как у Перфекто. Что-то в ее улыбке напомнило мне ящерицу или черепаху. Я присмотрелся внимательнее и увидел разницу: у нее нет клыков. Напротив, все зубы маленькие, круглые и ровные.
- Пожалуйста, не делайте этого.
- Чего не делать?
- Не смотрите на мои зубы. Или в глаза. Или на волосы. Или на груди. Вы, люди, всегда так поступаете. Я из-за этого нервничаю.
- Простите, - сказал я, отводя взгляд. Развернул пакет. Под фольгой оказалась небольшая коробка. Я открыл ее, и оттуда выпали два ножа, те самые ножи, которые я взял у Эйриша. Каждый в алюминиевых ножнах, которые можно крепить к запястью, с арабскими надписями. Я извлек нож и удивился, увидев, что лезвие хрустальное - из искусственного графита, почти алмаза, прочнее и острее любого металла.
- Caramba! [Черт возьми! (исп.)] - сказала Абрайра. - Да одни эти ножи стоят целое состояние.
Лезвие чуть длиннее моей ладони, рукоять легкая и хорошо уравновешенная. Ножи предназначены для метания. Оба ножа одинаковы. Когда я вытащил нож, из ножен выпала записка. Я прикрепил ножны к запястью под рукавами кимоно. Ножи совершенно не видны. Занимаясь этим, я одновременно читал записку. Вот что в ней было.
