Кевин Андерсон - Крестовый поход машин

Память о свадебном пире во дворе поместья нахлынула на Серену – она вспомнила салусских актеров, которые украсили кусты разноцветными лентами и исполняли зажигательные народные танцы, вспомнила она и женщин в пышных юбках и разодетых, как павлины, мужчин. В тот день Ксавьер был одет в парадную форму. Как он был красив, как радовался тому, что отныне они будут вместе!

Глаза ее увлажнились, взор затуманился, но она сдержала слезы, чтобы не доставлять радости Омниусу.

Наконец всемирный разум устал.

– Эта шарада отнимает у нас массу драгоценного времени. Серена Батлер, вы должны изменить свое мнение и формально согласиться с условиями мира, предложенного когиторами.

– Смотри внимательно, что она делает, – сказал Эразм Гильбертусу.

Серена презрительно фыркнула.

– Ты не осмелишься причинить мне вред, Омниус. Мой народ считает меня непобедимой, и именно поэтому только я могу разговаривать с тобой на равных и требовать освобождения всех людей, проживающих в твоих владениях. Я тоже всемирный разум – но только для человечества, но от тебя Омниус, я отличаюсь тем, что у меня есть сердце и душа! И поэтому я не могу проиграть.

Напряженно ожидающие развязки серафимы стояли возле Серены. Нирием испытующе смотрела на Серену. Скоро. Если, конечно, машины проглотят наживку.

– Если вы не согласитесь с условиями мира, то я буду вынужден убить вас. Ваша смерть нанесет большой ущерб делу людей. Они увидят, что вас можно победить.

Серена гордо вскинула голову.

– Ты не можешь убить меня. Ты обещал безопасность представителям человечества.

– Я обещал безопасность в случае принятия условий. Вы отказываетесь их принять, следовательно, вы сами нарушили договоренность. Я больше не считаю себя связанным никакими гарантиями.

Эразм изучающе смотрел на прекрасную Серену, стоявшую посреди голографической проекции имения Батлеров. Несмотря на свою вызывающую независимость, она была самым интересным объектом наблюдения из всех, какие у него когда-либо были… наряду с Гильбертусом. Эразм и Серена могли вместе сделать столько интересного. Сейчас ему было интересно понять, что именно она делает, почему она хочет спровоцировать Омниуса на насилие.

Гильбертус, как велел Эразм, внимательно следил за действиями Серены.

– Что с ней будет? – спросил он.

Жидкостно-металлическое лицо Эразма сложилось в кривую усмешку.

– Это зависит от самой Серены. Исход невозможно прогнозировать.

Начальница телохранительниц подошла ближе к Серене. Они стояли в клетке, окруженные буколическим салусанским пейзажем.

– Нет ли другого решения? – спросила серафим.

– Ты сама знаешь ответ, Нирием, – ответила Серена.

Все это время Жрица Джихада высокомерно улыбалась, скрестив руки на груди. Моя жизнь не имеет никакого значения. Она важна только в отношении того, что я могу сделать ради свободного человечества. Моя смерть сегодня сделает для Джихада больше, чем все слова и речи, которые я произнесла в течение напрасно прошедших лет.

Об остальном позаботится Иблис Гинджо. Бесконечно логичный и ничего не понимающий Омниус никогда не осознает причину изменений, которые уже готовы произойти в среде людей.

Когда Эразм увидел на лице Серены Батлер необъяснимую блаженную улыбку, он сильно встревожился. Чего я не могу понять?

Вот уже в течение многих лет, пытаясь дать рациональное объяснение хаосу Джихада, Омниус начал проявлять любопытство в отношении религиозного безумия, характерного для людей. Эразм пытался просветить его, используя выводы из полученных им самим уроков, но переплетения ложных понятий оказались непостижимыми для компьютерного разума.

Удерживая сейчас Серену в беспомощном состоянии, всемирный разум пытался показать всем упрямым хретгирам бесполезность сопротивления замечательной цивилизации, построенной Омниусом. Народ смотрит на Серену как на несокрушимого лидера, как на направляющую силу, как на человека, соединяющего в себе свойства пророка и спасителя. Для человечества она была воплощением всемирного разума. Она не могла не понимать, что без нее Джихад ослабеет и потеряет наступательный порыв. Но почему она в таком случае так очевидно рискует своей жизнью?

И почему Серена улыбается так, словно она – хозяйка положения? Не может же она не понимать, что продолжение такого поведения приведет лишь к ее казни?

– Решение принято, – провозгласил Омниус и вперед выступили вооруженные до зубов боевые роботы. – Убейте Серену Батлер и ее спутниц.

Телохранительницы встали в боевую стойку, готовясь защитить Жрицу Джихада. Серена странно, как будто облегченно улыбнулась. Эта мимика не ускользнула от внимания Эразма.

Внезапно робота осенило. В истории такие казни не устрашали религиозных фанатиков. Такие убийства порождали мучеников. Догадка превратилась в прозрение. Выводы и следствия мгновенно встали на место.

Для компьютерного разума было нелегким делом постичь концепцию мученичества, но Эразм открыл ее для себя в своих культурно-исторических исследованиях. Каким-то образом, проигрывая, по видимости, некоторые люди становились только сильнее. Если Серена Батлер преуспеет в своей уловке, то нет никакого сомнения в том, что это воспламенит Джихад с еще большей силой, нежели смерть ее ребенка. Война разгорится намного ярче.

Боевые роботы уже шли вперед, занеся свои острые как бритвы клинки, готовые разрубить пленниц на куски. Серена еще выше подняла голову, словно приветствуя неминуемый смертельный удар.

– Стойте! – крикнул Эразм. В своей роскошной, почти царской одежде, независимый робот бросился вперед и поднял свою стальную руку, чтобы помешать боевым машинам нанести удар и убить Серену Батлер. – Именно этого она и добивается!

Боевые роботы в нерешительности остановились. Серафимы бросились на тяжелые машины, но сверху загремел голос Омниуса:

– Эразм, объяснись.

– Она хочет сделать себя мученицей. Она хочет, чтобы ты убил ее, и тогда люди возненавидят тебя еще сильнее. Это не позволит разрешить кризис.

– Эразм, твои умозаключения нелогичны и непонятны.

– Да, Омниус, это так, но помни, что мы имеем дело с людьми.

Боевые роботы спрятали оружие и отступили от Серены и серафимов.

– Вы не можете остановиться на полпути! – закричала Серена. Она устроила это представление, поставив все на карту. Она сделала все, чтобы мыслящие машины поступили по предсказуемой схеме своего поведения. Но Эразм разрушил ее план – как некогда он разрушил ее жизнь.

Она выразительно взглянула на главную телохранительницу, и та сказала: