Филип Дик - Вспомнить всё (сборник)

В таком случае древние греки платоновских времен, безусловно, недочеловеки, поскольку им была известна лишь геометрия. Алгебру придумали гораздо позже средневековые арабы. Да, произвол, причем чисто юридический, не имеющий никакого отношения к теологии. Церковь с незапамятных времен, фактически с самого своего начала утверждала, что даже яйцеклетка, не говоря уже об эмбрионе, столь же священная жизненная форма, как и любая топчущая землю. Уже тогда было ясно, к чему могут привести абстрактные заключения о том, «когда душа входит в тело» или, на современном языке, «когда человек получает полные права по закону». Теперь ребенку, играющему в саду у дома, остается лишь обманывать себя – в защите и безопасности ему отказано.

Что ж, посмотрим, что они сделают с человеком тридцати пяти лет с дипломом Стэнфордского университета. Посадят на месяц в клетку с пластиковой миской и парашей, а потом задушат вместе со всеми, если никто не усыновит?

И все-таки риск… хотя рискует прежде всего сын, о нем и надо думать.

Эд Гантро оглядел испуганные лица детей. Здесь не только его сын.

– Говорю вам тайну, – процитировал он из Библии, – не все мы умрем, но все… – Вот кретин, дальше вспомнить не мог. Продолжил как мог: – Мы проснемся, сразу, в мгновение ока…

– Заткнитесь там! – рявкнул водитель из-за решетки. – Отвлекаете от дороги. Будете шуметь, пущу газ, нам разрешено в таких случаях, ясно?

– Мы будем молчать, – поспешно заверил Тим, с мольбой взглянув на отца.

Эд Гантро лишь вздохнул и сдался. В конце концов, главное начнется не здесь, а в Передержке, куда по первому сигналу помчатся репортеры и телевидение.

Дальше ехали молча, каждый со своими мыслями и страхами. Эд снова и снова прокручивал в голове план действий, обдумывал возможные варианты.

Когда фургон затормозил на стоянке Передержки и задняя дверь распахнулась, Сэм Карпентер, главный санитар, заглянул внутрь и прорычал:

– Черт побери, у тебя там взрослый, Феррис! Ты хоть понимаешь, придурок, что наделал? А если активист какой-нибудь?

– Он сказал, что, кроме сложения, математики не знает, – пожал плечами Феррис.

Карпентер поманил пальцем Эда.

– Документы! Имя, номер страховки, регистрация в полиции – поглядим, кто ты такой.

– Да ладно, какой активист, просто деревенщина, – поморщился Феррис, глядя, как Гантро неловко достает пухлый бумажник.

– А еще отпечатки возьмем, полный набор, – самодовольно добавил Карпентер, – это номер один в нашем деле.

Час спустя он просматривал распечатки с компьютеров из специального секретного центра в штате Вирджиния, замаскированного под сельскую глубинку.

– Так и есть, диплом по математике из Стэнфорда плюс магистр психологии, и эту психологию он на нас сейчас и отрабатывает, к гадалке не ходи. Черт, надо поскорее от него избавляться.

– У меня была душа, – с наивным видом заявил Гантро, – но я ее потерял.

Карпентер поднял брови.

– Это как же, интересно?

– Эмболия сосудов, – объяснил задержанный. – Та часть коры головного мозга, где находилась душа, у меня отмерла, когда я вдохнул пары инсектицида. Потому и живу теперь в деревне, питаюсь корнями и личинками вместе со своим сыном Тимом.

Карпентер пожал плечами.

– Можно сделать ЭЭГ.

– Это что, мозги просвечивать?

Главный санитар, не ответив, прорычал Феррису:

– Согласно закону, душа появляется в двенадцать лет, а ты притащил тридцатилетнего. Не хватало еще обвинения в убийстве! Срочно вези его туда, где нашел, и выбрось на хрен, а станет упираться, пусти газ. Это приказ, ясно? Иначе не только работу потеряешь, но и дело заведут.

– Мое место здесь, – апатично вставил Эд Гантро, – я тупой.

– А его ребенок, – продолжал Карпентер, – небось какой-нибудь математический гений-мутант, каких показывают по ящику. Тебя элементарно подставили, придурок, и прессу наверняка предупредили. Срочно забирай обоих и газуй туда, где подцепил, или куда угодно, лишь бы глаз чужих не было.

Феррис злобно скривился.

– Кончай истерить! Сделай ему ЭЭГ и томографию, а мальчишек…

– А если они все гении? Это может быть крупномасштабная подстава, а ты, если совсем кретин, помалкивай. И вообще помалкивай обо всей истории. Отвези, я сказал, и запомни: ничего не было – ясно, твою мать?

– Вон из машины! – скомандовал Феррис, нажимая кнопку, управлявшую решеткой.

Трое мальчиков выбрались наружу, Эд Гантро остался сидеть.

– Так, не хочет, – главный санитар кивнул Феррису, – значит, применим силу.

Вдвоем они забрались в фургон, и через секунду Эд Гантро шлепнулся на асфальт автостоянки.

– Теперь ты просто прохожий, – усмехнулся Карпентер. – Можешь плести что угодно, все равно не докажешь.

Тим потянул Эда за рукав.

– Папа, пошли домой!

Все трое бывших узников обступили Эда.

– Можно кому-нибудь позвонить, – предложил Флейшхагер. – У отца Уолта Беста машина всегда заправлена, приедет и заберет нас. Он вообще много ездит, у него особые купоны на топливо.

– Он часто ссорится с миссис Бест, – кивнул Тим, – потому и катается один по ночам.

Эд Гантро покачал головой.

– Я остаюсь здесь! Я требую, чтобы меня заперли!

– Но ведь нас отпустили! – не унимался Тим, снова дергая отца за рукав. – Главное, мы свободны. Они увидели тебя и всех отпустили, нам повезло!

Эд Гантро обратился к Карпентеру:

– Я настаиваю, чтобы меня заперли вместе с остальными недолюдьми, которые находятся здесь, на Передержке. – Он ткнул пальцем в красивое здание, выкрашенное в зеленый цвет.

Тим шагнул к Карпентеру и горячо заговорил:

– Пожалуйста, позвоните мистеру Бесту, туда, где нас забрали, на полуострове, код 669. Скажите, пускай за нами приедет, и он согласится, я точно знаю! Пожалуйста!

– Там только один мистер Бест с таким кодом в телефонной книге, – присоединился Флейшхагер. – Пожалуйста, мистер!

Карпентер зашел в здание, поискал в книге, набрал номер.

– Вы позвонили по номеру, который небезопасен, – раздался в трубке пьяный голос. В отдалении слышались яростные женские выкрики.

– Мистер Бест, – начал Карпентер, – ваши знакомые находятся на углу 4-й и «А» в Верде-Габриель: Эд Гантро, его сын Тим, мальчик по имени Рональд или Дональд Флейшхагер, и еще один, имя которого не установлено. Тим Гантро уверяет, что вы можете их забрать и развезти по домам.

– Четвертая и «А»? – переспросил Иан Бест. – Это что, каталажка?

– Муниципальная Передержка, – сухо уточнил Карпентер.

– Ах ты, сукин сын, – ядовито усмехнулся Бест. – Приехать-то я приеду, минут через двадцать, только что ты будешь делать с Эдом Гантро в роли недочеловека? Знаешь, что он из Стэнфорда?