Франсис Карсак - Сборник научно-фантастических произведений

Наступил момент, когда наши телеуправляемые роботы остановились. Дальше мы сами должны были преодолеть барьер через несколько часов, с Луной позади Земли. Нам, таким образом, ничто не угрожало. Но всех, кто был на Луне, мы на всякий случай временно эвакуировали. Оставив Совет в контрольном зале, я с Кельбиком уединился в лаборатории. Рения была дома возле Ареля, нашего новорожденного сына, но за несколько минут до критического мгновения она присоединилась к нам.

Впрочем, этого мгновения никто даже не заметил. Лишь по тому, что наши космолеты вскоре смогли беспрепятственно взлететь, мы поняли, что барьер позади. Ни сила тяготения, ни магнитное поле, ни скорость света- ничто в этот момент не изменилось. И Луна прошла следом за нами без всяких потерь.

Очень медленно цель нашего странствия, Этанор, приближалась. Звезда уже приобрела форму диска, видимого в обычные телескопы. Но планеты ее можно было различить лишь с помощью сверхтелескопа, и это не давало нам ничего нового, потому что в сверхтелескоп любое небесное тело, звезда или планета, выглядело, как белая точка. Лишь на расстоянии половины светового года от Этанора мы начали торможение. А несколько месяцев спустя, когда скорость была уже сильно снижена, я возглавил разведывательную экспедицию.

Мы должны были вылететь на одном из больших боевых космолетов, которых на всякий случай понастроили довольно много. Он назывался «Клинган», что означает «Устрашающий». Как видите, даже мы не избавились от привычки давать нашим боевым кораблям громкие имена! Длиной немногим более ста метров, при максимальном диаметре в двадцать пять метров, он был буквально начинен всеми видами старого полузабытого вооружения, которые удалось восстановить нашей мирной науке, и еще кое-какими новинками. Я решил принять участие в экспедиции, чтобы на месте определить, подходит нам эта солнечная система или мы должны, не снижая скорости, лететь к другой звезде. Разумеется, Кельбик захотел сопровождать меня, и хотя, наверное, было бы разумнее оставить его на Земле, я согласился. Моя высокая должность отдалила меня от остальных смертных, за исключением немногих друзей, и если уж Рения не могла быть со мной, то пусть рядом будет хотя бы один близкий человек!

Экипаж состоял из пятидесяти человек под командованием венерианина Тирила. Для управления кораблем было бы достаточно и десяти, остальные составляли боевую группу, но я от души надеялся, что в ней не будет нужды.

Мы вылетели утром — свет Этанора был уже достаточно силен, чтобы это слово приобрело прежний смысл. Рения проводила меня до входного шлюза, а затем удалилась — маленький силуэт в скафандре на поле из замерзшего воздуха. Я с Кельбиком устроился в рубке управления, и «Клинган» ринулся в небо, набирая скорость.

Часть четвертая

ОДИССЕЯ ЗЕМЛИ

МЕСТО ЗАНЯТО!

Мы рассчитывали достичь планетной системы Этанора дней за пятнадцать. Она состояла из одиннадцати планет, из которых по крайней мере две могли быть обитаемыми, если их атмосфера подойдет нам. Конечно, мы не рассчитывали тотчас колонизировать эти планеты. Для начала надо было вывести Венеру и Землю на подходящие орбиты, а там будет видно!

Когда мы начали приближаться к девятой планете — внешней по нашему курсу, — гиперрадары на волнах Хэка внезапно обнаружили три тела, летящие прямо на нас с большой скоростью. Я спал, и меня разбудил сигнал тревоги. Кельбик распахнул дверь моей кабины, что-то крикнул и тут же исчез. Я поспешно оделся и бросился в рубку. Кельбик уже стоял там, склонившись над экраном.

— Увы, Орк! — воскликнул он. — Похоже, что место уже занято!

— Очень похоже, — буркнул я. — Тирил, боевая тревога!

Не отрывая глаз, мы следили за тремя черточками на экране, а в это время экипаж и десантники занимали свои посты, готовясь, может быть, к первому космическому сражению с незапамятным времен вторжения друмов. Наконец три звездолета ясно обрисовались на экране. Они были меньше и тоньше нашего корабля и летели очень быстро. Ракетных дюз не было заметно: очевидно, неизвестные использовали принцип космомагнетизма или какую-то иную столь же высокую технику.

Внезапно от передового корабля отделилась сверкающая точка и с огромной скоростью устремилась к нам.

— Тирил, внимание… — начал я и остановился. Сверкающая точка описала идеальный полукруг и снова прилипла к борту корабля. Этот маневр повторился трижды.

— Я понял! — воскликнул Кельбик. — Они предупреждают, что у них есть оружие, но они не хотят к нему прибегать.

— Возможно. Тирил, ответьте им точно так же и начинайте торможение.

Из недр «Клингана» вырвались десять телеуправляемых торпед, мгновенно преодолели четверть расстояния, отделявшего нас от незнакомцев, и вернулись в свои гнезда. Постепенно мы сближались. Наконец, оставив далеко позади своих спутников, передовой корабль остановился примерно в тридцати километрах от нас. Теперь его было отлично видно на смотровых экранах: перед нами висела длинная блестящая сигара без единого иллюминатора. Она казалась монолитной: мы не могли разглядеть ни шва, ни заклепки.

— Попробуем связаться с ними по радио, — предложил я.

Довольно долго мы посылали сигналы на разных волнах, не получая ответа. Наконец наш приемник запищал, экран телевизора вспыхнул и тут же погас. Но за этот короткий миг мы разглядели человеческое лицо! Какого оно было цвета, определить не удалось — по экрану бежали радужные всплески.

— На какой мы были волне? Тридцать сантиметров? Ищите на тридцати!

Наш экран осветился, и на этот раз устойчиво. На нас смотрел человек. И не какой-нибудь гуманоид, отдаленно напоминающий людей, а настоящий человек! У него было энергичное загорелое лицо, проницательные синие глаза и рыжие длинные волосы, ниспадавшие из-под серебристого шлема. Он заговорил. Язык его был мне непонятен, но мучительно что-то напоминал. Кельбик толкнул меня локтем и пробормотал:

— Орк, кажется, это наречие, родственное древнему языку клум начала тысячелетия!

— Как, ты знаешь этот язык, на котором никто не говорит вот уже четыреста лет?

— Я выучил его студентом, чтобы проверить перевод, кстати не слишком точный, одного математического трактата. Может быть, я ошибаюсь, но по- моему, этот человек спрашивает, кто мы такие.

— Что ж, попробуй ему ответить!

С трудом подбирая слова, Кельбик произнес короткую фразу. Лицо человека на экране отразило безмерное удивление, затем радость. Он тотчас коротко ответил.

— Он говорит, что рад встретить людей. Он боялся, что мы друмы.