Айзек Азимов - Позитронный человек (сборник)

На Тимми это не произвело впечатления. Он что-то безразлично прощелкал и вернулся к своей игре.

Мисс Феллоуз стала читать дальше и вскоре удостоверилась в том, что смутно знала и раньше: неандертальцы, бесспорно древнейшие обитатели Европы, были все же далеко не самыми древними.

За неандертальской находкой последовали другие, обнаруженные в девятнадцатом веке в разных частях Европы — еще более древние скелеты человекоподобных существ с покатыми лбами, выпуклыми надбровными дугами и — еще одна характерная черта — со срезанными подбородками. Ученые, споря о значении этих находок, вскоре сошлись на том (поскольку дарвиновская теория эволюции получила уже широкое применение), что экспонаты неандертальского типа — это останки полуживотного доисторического предка человека, стоящего в эволюционной таблице где-то на полпути между обезьяной и человеком.

— Полуживотного? — фыркнула мисс Феллоуз. — Это еще как посмотреть, правда, Тимми?

Но затем были найдены и другие виды ископаемого человека — на Яве, в Китае, в той же Европе, — которые были более примитивными, чем неандертальцы. А в двадцатом веке, с появлением более надежных методов датировки ископаемых, выяснилось, что неандертальцы занимали сравнительно недавнюю графу эволюционной таблицы. Яванскому и китайскому человеку было по крайней мере полмиллиона лет, а то и больше, неандертальцы же появились на сцене не ранее ста пятидесяти тысяч лет назад. Они обитали почти по всей Европе и на Ближнем Востоке в течение примерно сотни тысячелетий, процветая вплоть до тридцать пятого тысячелетия доисторической эры. А потом исчезли — их повсеместно сменил современный вид человека, существовавший, очевидно, уже тогда, когда появились первые неандертальцы. Видимо, современный вид тысячелетиями жил бок о бок с неандертальцами, мирно или не очень, а потом у этого вида произошел внезапный демографический взрыв, и он совершенно вытеснил другую разновидность человечества.

Существовало несколько различных теорий, объяснявших, почему внезапно вымерли неандертальцы. Но все ученые сходились в одном — этот вид исчез с лица Земли в поздний ледниковый период.

Итак, неандертальцы вовсе не были полуживотными предками современного человека. Они вообще не были его предками. А были просто другой разновидностью, во многом отличавшейся от своих современников, доживших до наших дней. Дальние родственники, так сказать. Две эти расы в ледниковый период существовали параллельно, и их сосуществование было нелегким. И лишь одна раса пережила эпоху, когда Европу покрывали сплошные ледовые поля.

— Значит, ты все-таки человек, Тимми. Я в этом и не сомневалась (нет, не совсем так; был такой момент в начале их знакомства, которого мисс Феллоуз все еще стыдилась), а здесь это написано черным по белому. Просто ты выглядишь немножко необычно, а в остальном такой же человек, как и я. И как любой другой.

Тимми щелкал и бормотал.

— Да-да. Ты тоже так думаешь, правда?

Однако была, была разница...

Мисс Феллоуз перелистывала страницы. Как, собственно, они выглядели, неандертальцы? Поначалу об этом шли горячие споры, поскольку ископаемых останков было немного, а один скелет, как выяснилось, принадлежал калеке, страдавшему артритом, чем искажал представление о его соплеменниках. Но постепенно, с обнаружением новых ископаемых скелетов, портрет неандертальца стал более четким.

Неандертальцы были ниже современных людей — рост самых высоких мужчин не превышал пять футов четыре дюйма — и отличались очень крепким сложением, широкими плечами и выпуклой грудью. Покатый лоб, огромные надбровные дуги, закругленная нижняя челюсть вместо подбородка. Большой широкий нос с низкой переносицей, рот, по-обезьяньи выступающий вперед. Плоская и очень широкая ступня с короткими пальцами. Кости тоже широкие, тяжелые, мускулатура, по-видимому, прекрасно развитая. Ноги по сравнению с торсом короткие и скорее всего кривые от природы, колени постоянно согнуты — должно быть, неандертальцы при ходьбе волочили ноги.

Да, не красавцы — по современным понятиям.

Но люди. Безусловно люди. Если бы неандертальца побрить, постричь, надеть на него рубашку с джинсами — он мог бы спокойно выйти на улицу, не привлекая внимания.

— А послушай-ка это, Тимми! — Мисс Феллоуз нашла нужное место и прочла вслух: «Мозг неандертальца был большим. На это указывает объем найденных черепов, или вместимость черепа в кубических сантиметрах. У современного гомо сапиенс средняя вместимость черепа— 1400—1500 кубических сантиметров, а у некоторых людей она составляет всего 1100—1200 см3. Средний объем черепа неандертальца — 1600 у мужчин и 1350 у женщин. Это выше средних показателей гомо сапиенс». — Мисс Феллоуз хмыкнула. — Что ты на это скажешь, Тимми? «Выше средних показателей гомо сапиенс».

Тимми улыбнулся ей, как будто понял, но она не обольщалась на этот счет.

— Знаю — значение имеет не размер черепа, а качество мозга, который находится внутри. У слонов черепа больше, чем у всех остальных, однако алгеброй они не владеют. Я, правда, тоже не владею, зато умею читать и водить машину — покажите-ка мне слона, который бы это сумел! Ты думаешь, Тимми, я глупая, что так с тобой рассуждаю? — Мальчик, серьезно глядя на нее, щелкнул пару раз в ответ. — Но надо же тебе с кем-то поговорить. И мне тоже. Поди-ка сюда. — Она поманила его, но он остался на месте. — Поди ко мне, Тимми. Я тебе что-то покажу.

Но мальчик не двинулся с места. Она просто нафантазировала себе, что он начинает понимать ее слова; на самом деле это вовсе не так.

Она сама подошла к Тимми, села с ним рядом и показала ему картинку в книге: художник восстановил на ней лицо неандертальца, уже седеющего, с характерным выступающим ртом, сплющенным носом и лохматой бородой. Голова сидела на плечах с наклоном вперед, губы вздернулись, обнажив зубы. Дикое обличье, даже, пожалуй, звериное — тут не поспоришь.

Но глаза безусловно умные, и есть в них что-то, как бы это сказать — трагическое? Страдание, боль?

Неандерталец смотрел с портрета, словно глядел сквозь толщу тысячелетий в мир, где нет больше его сородичей, кроме одного-единственного мальчугана, да и тот здесь оказался непонятно зачем.

— Ну как, Тимми? Узнаешь? Похож он на кого-нибудь из твоих?

Тимми щелкнул что-то, глядя в книгу без всякого интереса.

Мисс Феллоуз постучала пальцем по картинке, а потом положила на нее руку Тимми, чтобы привлечь его внимание.

Но он не понимал. Картинка ни о чем ему не говорила.

Он равнодушно провел рукой по раскрытой книге, будто его в ней занимала только гладкость бумаги. Потом взялся за уголок страницы и потянул, отрывая ее от переплета.