Григорий Адамов - Победители недр. Изгнание владыки

— Но ведь это предумышленное убийство, — почти взвизгнул Березин. — А там все можно было бы объяснить случайностью, несчастным стечением обстоятельств.

— Во всяком случае, — недовольно сказал Гоберти, — вы должны были, Константин Михайлович, раньше поговорить с нами или хотя бы со мной. Я не собираюсь мешать вашей инициативе, но…

— Вас не было в городе, — насупившись, ответил Акимов. — А Николай Антонович, конечно, истерику устроил бы… как сейчас. Да и времени не было, нужно было торопиться.

— А я все-таки протестую! — говорил Березин, ударяя ладонью по столу. — Протестую… Нельзя бессмысленно увеличивать ответственность. Тем более безрезультатно…

— Ответственность нисколько не увеличилась, — раздраженно возразил Акимов. — Покушение было произведено с геликоптера в сумерках, на лету, и никаких следов теперь не найти. И, наконец, я должен вам заявить, что мне надоело все время приспосабливаться к вашей трусости и постоянно оглядываться на нее. Я пошел с вами потому, что мне нужно было поле активной деятельности, активной борьбы. А вы что? Властвовать вы любите, но вы хотели бы добиться власти без риска для своей драгоценной особы. Не пройдет, Николай Антонович!

— Вы не смеете! — вспыхнул Березин. — И, пожалуйста, не забывайте, что я никогда не искал вашей волчьей стаи! Вам это может подтвердить и Эрик Вильямович. Я с ним иду, а не с вами.

— Ну, довольно, дорогие друзья, — произнес, вставая с кресла, Гоберти. — Дело сделано, и ссориться поздно. По каким бы дорожкам мы все ни шли, но цель у нас одна. Как говорится в одной замечательной русской пословице: «Как бы ни болела, лишь бы умерла». Хе-хе! Только прошу вас, дорогой Константин Михайлович, в будущем таких вещей не делать без консультации со мной.

Акимов угрюмо наклонил голову.

— Ну, я спешу, — продолжал Гоберти. — Я выйду один. Константин Михайлович потом.

Он дружелюбно, с широкой улыбкой потряс руку своим собеседникам и вышел из кабинета.

Воцарилось короткое молчание — недовольное, почти враждебное. Березин, не поднимая глаз, нервно перекладывал с места на место какие-то бумаги. Акимов, вытянув короткие ноги, играл большими пальцами сцепленных рук. Потом, все так же молча, он встал, подал руку Березину и вышел.

Едва дверь закрылась за ним, Березин откинулся на спинку кресла, прерывисто и шумно вздохнул, закрыл глаза.

Через минуту послышался стук. В кабинет вошел секретарь.

— Можно выключить? — обратился Хинский к капитана Светлову.

На побледневшем лице молодого лейтенанта, в его глазах стояло с трудом сдерживаемое торжество.

Капитан молча кивнул головой, встал и потянулся.

Хинский нажал кнопку на аппарате, экран потух, и кабинет Березина исчез.

— Ну, поздравляю вас, лейтенант, — произнес капитан. — Операция проведена блестяще. Объясните, как это вы все устроили?

— Очень просто, товарищ капитан. Из донесений сержанта Гаврилова о перехваченных разговорах Акимова с Березиным я узнал, что совещание должно произойти именно у Березина, в его служебном кабинете. Лучшего места им бы, конечно, и не найти. В министерстве постоянно много народу, в кабинете Березина часто происходят совещания. Но и я лучшего места не мог бы ожидать. У меня было три дня сроку. Через министра ВАРа я добился представления мне на последнюю перед совещанием ночь комнаты, соседней с кабинетом Березина. Конечно, никто не знал ни моих целей, ни намерений. Нашему радиоинженеру я своевременно дал задание, и он успел подготовить схему установки и аппаратуру. В ночь перед совещанием в пустой соседней комнате мы пробуравили стену в кабинет Березина, ввели в отверстие трубку звуко- и светоприемного аппарата, сделали скрытую проводку и присоединили ее к домовой радиосети. Остальное, я думаю, понятно… В общем, тут ничего нового нет. Принцип тот же, что в установках для скрытого наблюдения за жизнью животных в их норах, берлогах и логовищах. Я применил его лишь для наблюдения за зверями двуногими. Вот и все.

— Очень остроумно, лейтенант. Еще раз поздравляю вас. Министр и майор будут очень довольны. С таким документом, — капитан кивнул на диктофон, — можно, пожалуй, приступить к активным действиям.

— Я думаю, капитан, прежде всего повторить радио на шахту номер шесть, но уже с приказом об аресте Курилина, — сказал Хинский вставая.

— Совершенно правильно, — одобрил капитан. — И как можно скорее. — Он заложил руки за спину, прошелся по кабинету и продолжал: — Потом перенесите на бумагу всю звукозапись диктофона, изучите материал и доложите мне ваши предложения о необходимых мерах. Сегодня в двадцать ноль-ноль я жду вас у себя.

Один из аппаратов на столе издал короткое гудение. Хинский нажал кнопку под столом. Дверь раскрылась, и секретарь министра быстро вошел, размахивая небольшой бумажкой.

— Лейтенант, вам… Срочно от министра…

Хинский бросился навстречу.

— Разрешите, капитан? — пробормотал он, пробегая глазами бумагу, и вдруг вскрикнул с радостью и изумлением в голосе: — От майора! Он жив! Коновалов арестован… Капитан, смотрите, читайте!..

У капитана дрогнули поднятые брови. Он взял бумагу из рук Хинского и вполголоса прочел:

— «Москва. Министру госбез. Лейтенанту Хинскому. В отмену моей предыдущей 188. Коновалов, он же Курилин, задержан майором Комаровым после попытки взрыва поселка шахты номер шесть. Все благополучно. Комаров, Карцев и Дима Денисов у меня, в поселке шахты. Коновалова доставлю в Москву в ближайшее время. Замминистра ВАРа Лавров. 189».

Глава пятьдесят первая

СМЕРТЬ НА ПОСТУ

Первые утренние сообщения о катастрофе в шахте номер шесть — о прорыве лавы в тоннель, о гибели Грабина — произвели тягостное впечатление в стране, особенно в Москве. Это впечатление еще более усилилось после появления статьи профессора Герасимова в «Радиогазете». Герасимов с горечью вспоминал все предостережения — о риске, об опасностях, которые ожидали строителей в неизведанных недрах земли. И вот новое доказательство правоты этих предостережений: гибель еще одного человека, возможная гибель всей шахты. «Надо остановиться, пока не поздно! — восклицал профессор. — Лишь головные шахты гольфстримовской трассы более или менее готовы, остальные находятся пока в первых стадиях строительства. Еще не поздно прекратить дальнейшую растрату драгоценных человеческих жизней и богатств страны!»

Еще несколько радиогазет выступили почти с такими же выводами, но большинство ограничилось выпуском экстренных сообщений о печальных событиях, выжидая известий о результатах борьбы со стихией.