Роман Лагутин - Писк

Иннокентий радостно закивал головой.

— Встретимся в четыре на школьном дворе. Не забудь взять фонарик.

Ребята, словно взрослые, пожав друг другу руки, разошлись по соседним подъездам.

Перед тем как перейти порог родительской квартиры, Иннокентий пообещал, что долго гулять сегодня не будет и вернется к обеду. Он не обманывал своих родителей, говоря это. Он не собирался надолго задерживаться в канализации. Пара снимков — это все, что ему было нужно. Этим он потом сможет доказать своим одноклассникам, что они с Мишкой действительно были в таком страшном месте.

Когда Иннокентий подошел к школе, Мишка уже стоял там и с нетерпением ждал его, в очередной раз, рассуждая о том, действительно ли он поступает правильно.

— Ты не забыл взять свой фонарик, — глядя строго, спросил Иннокентий товарища.

Когда Мишка продемонстрировал ему осветительное устройство, он смягчил свой взгляд и направился за школьное здание.

— Иди за мной.

На углу школы была небольшая железная будка, являющаяся как будто пристройкой к торцу школьного здания. Но все ребята без исключения знали, что это не часть учебного сооружения, а место, откуда можно спуститься в подземелье. До того, пока не поставили эту конструкцию, сделать это можно было беспрепятственно.

Приблизившись к металлической ржавой двери с навесным замком, ребята оглянулись по сторонам. Убедившись, что никого поблизости нет, и никто за ними не наблюдает, Иннокентий принялся изучать замок.

Как и предполагал смышленый паренек, дужка замка уже давно прогнила от ржавчины и они не первые, кто стремился попасть в канализацию за последний месяц: недавно в школьном здании меняли канализационные трубы. Замок не закрывался на ключ: в последний раз он был сорван, и лишь создавал видимость недоступного места.

Еще раз осмотревшись по сторонам, ребята вошли внутрь, лишь слегка прикрыв за собой скрипучую дверь. Они посчитали, что в случае опасности, подстраховаться таким образом, будет правильным решением.

С трудом сдвинув тяжеленный люк и спустившись по смотровому колодцу в туннель канализации, мальчишки, вдохнув местный воздух, с отвращением уткнулись носами в высокие воротники кофт.

— Какая же здесь вонь! — прогудел Мишка сквозь ворот теплой одежды. — Может, вернемся?

— Ты шутишь? Скажи, что шутишь! — Иннокентий не скрывал восторга от присутствия в подобном месте. Его всегда манили разные тайны. А здесь он раньше никогда не бывал, и потому это место казалось ему таким таинственным.

Наконец детское обоняние освоилось с резкими ароматами подземного туннеля сточных вод, и ребята отправились в дорогу, потихоньку следуя в одном из имеющихся направлений.

— На кой он тебе тут сдался? — недопонимая намерений друга, спросил Мишка, когда Иннокентий достал из-за пазухи маленький фотоаппарат.

Сейчас юные экстремалы стояли на развилке двух пересекающихся туннелей.

— А как, по-твоему, мы потом всем докажем, что были здесь. На слово нам никто не поверит, ты сам знаешь.

Мишка согласно кивнул.

Сделав несколько снимков, Иннокентий пришел к заключению, что этого недостаточно — им нужно удалиться еще глубже.

— Пойдем, — сказал он другу, — посмотрим, что там дальше.

— Только не более ста шагов, хорошо?

Иннокентий кивнул.

— Не бойся, тут, по-видимому, нет никаких крыс, — осматриваясь, заключил друг Мишки. — Тогда, может быть, нам удастся наткнуться на призрак старика и сфотографировать его. Все мальчишки из нашего класса нас сразу же зауважают — наконец-то поймут, какие мы с тобой смелые ребята.

Мишка ухмыльнулся, и они пошли еще дальше. Спустя сто шагов, еще дальше, потом еще. Они продвигались вперед до тех пор, пока не поняли, что уже заблудились.

Проснувшись чудесным воскресным утром, Анна чувствовала себя хорошо. Было уже почти одиннадцать часов, когда она попыталась открыть глаза. Лучики мягкого утреннего солнышка, пробиваясь через занавеску, согревали ей лицо. Женщина сразу же прищурилась, а с уголка ее глаза, скользнув вдоль виска, промелькнула случайная слезинка. Она вновь закрыла глаза, но ненадолго.

Нащупав пульт управления на стеклянной столешнице декоративного столика, Она на ощупь нажала нужную кнопку. Примерно через три секунды плазменный телевизор, висевший на стене, ожил, и тихая комната наполнилась голосами незнакомых людей.

По любимому каналу передач шла программа новостей. Обычно в воскресенье «СМИ» не пугали телезрителей страшными сюжетами, не терзали пугающими историями. Например, в прошлое воскресенье диктор рассказывал в основном о новых общественных заведениях, недавно открывшихся в городе, и о предстоящих новогодних скидках, месяца эдак через два.

Так было в прошлый раз, но не сегодня.

Пытаясь сфокусировать все еще сонное зрение на изображении, и внимательно прислушиваясь к словам диктора, Анна поняла, что случилось что-то нехорошее. В голосе ведущего слышалось тяжелое напряжение. Пусть он и читал с листовки, но вкладывал в слова всю свою душу, проникаясь трагичностью истории.

Анна, поднявшись над кроватью, нацелила пульт управления в телевизор и сделала погромче.

Тревожные слова диктора разнеслись по всей комнате:

-. И снова обращаюсь к телезрителям с просьбой, если кто-то что-то знает о судьбе пропавших мальчиков, срочно сообщите все, что вам известно, в отделение местной полиции. Любая помощь будет приветствоваться. — Ведущий программы новостей, незаметно прислушавшись к крохотному динамику в ухе, заслушал обращение.

— А сейчас послушаем одну из матерей пропавших мальчиков.

Картинка резко сменилась: вместо седовласого мужчины в экране телевизора появилась совершенно незнакомая женщина. Вид у нее был уставший и заплаканный.

«Должно быть, она не спала всю ночь. Сидя у двери, дожидалась сына, который так и не пришел домой», — инстинктивно разделяя страдание женщины, подумала Анна.

Наконец женщина с трагичным выражение лица утерла платочком слезы и начала свой рассказ:

— Иннокентий никогда не задерживался допоздна на улице и всегда приходил домой вовремя. Вчера, прежде чем уйти, он пообещал, что обязательно вернется домой к ужину, но. — Женщина не закончила предложение и снова расплакалась.

Теперь в телевизоре появилось изображение подростка. Паренек выглядел взъерошенным и очень быстро говорил:

— Я всегда доверял своему брату, но в этот раз он показал себя с наихудшей стороны, но я его понимаю, в его годы я тоже был чересчур любопытным.

— Как ты думаешь, где он может быть сейчас? — нежданный голос за кадром спросил его.