Лора Андерсен - Союз времен

— Она же маленькая совсем, — Генри задумался. — Не думал, что это будет так скоро.

— Трудно привыкнуть, я понимаю. Для вас — ей так и осталось тринадцать лет, только вы ее не узнаете. Джулия — настоящая девушка и физически развита, да и умница просто, способная, трудолюбивая, лечение тяжелое прошла. Вот вы на Креила обижаетесь. — Этель увидела, как Генри что-то хотел сказать. — Не спорьте. Я же к вам в голову влезла, хоть это и неприлично. А он спас вашу девочку, и они при этом остались друзьями. Это редко бывает при таком лечении. Вот у нас Лейла до сих пор не любит Лингана, а лечил он ее в четыре года, а теперь еще полгода от Дига бегала из-за того случая.

— Какого? — не понял Генри.

— Значит, вам Строггорн не рассказал, пожалел. Лейла ведь в тот день, когда все это с Джулией случилось, была у него дома, они из ресторана пришли, и она видела, когда он Джулию вытащил из Многомерности. Это ведь было страшное зрелище. Лейла получила психотравму, только прогрессирующую. Строггорн утром подумал, что она просто спит, ему же некогда совсем было, а когда ее приехал Диггиррен забрать — его Антон вызвал, потому что никак ее разбудить не мог — уже все было ясно. Привезли к нам — и психооперация. Не забудьте, Диг ей еще может быть больший отец, чем Строггорн. Да много часов подряд, да с первого раза он ее пожалел, в результате не доделал, и пришлось потом повторять. Неделю почти Лейла была без сознания, а когда пришла в чувство, на Дига смотреть не могла. Так и прятались почти полгода друг от друга, благо квартира у нас, сами видите, позволяет. Потом, когда Лейла навестила Джулию и убедилась, что все нормально, они сразу подругами стали. А вы подумали, случайно?

— Нет, меня как раз это очень удивило, когда Строггорн сказал, только он не объяснил ничего. — Генри сидел расстроенный. — Жаль, что мы с дочерью доставили вам так много беспокойства.

— Какие вы глупости говорите! — Этель укоризненно посмотрела на него. А вы все на Креила обижаетесь. Знаете, когда он Джулию лечить отказался…

— Это сразу было?

— Нет, это когда она ему гадостей наговорила после сеанса, не знаю, там, наверное, всего второй раз и было. Креил очень рассердился, тем более, детей лечить действительно не любит, слишком за них переживает. Пришла я к ней в клинику, навестить, а Джулия никого к себе не подпускает, плачет навзрыд. По-хорошему в ее состоянии ей Вард-Хирург нужен, только Креил приказал ничего с ней не делать. Я его разыскала, хотела отругать, а он мне — зачем не в свое дело лезу? Креил ведь, когда упрется, характер тот еще. Сказал, если хочет лечиться — пусть сама звонит и об этом скажет, а если не хочет- почти взрослый человек, может сидеть до смерти в клинике, пока от безделья не озвереет. Так три дня, обезболивание ей сделают, чуть-чуть поспит, потом опять плачет. Ему, конечно, докладывали о ее состоянии, он же лечащий врач. На четвертые сутки к ней пришел, Джулия потом рассказывала, проплакала у него на плече часа два, а Креил ей объяснял, как взрослой, принцип лечения, почему так, а не иначе приходится ее лечить, какие могут быть последствия, если ничего не делать. Так и помирились. После этого Джулия его слушала, как бы тяжело ни было. Он очень хороший врач. Ведь при этом, если просто не так положить человека, а приходится привязывать, можно все кости ему переломать — реакция бывает самая непредсказуемая, и много таких мелочей. Это же невероятно сложная наука, Вард-Хирургия, за пять лет иногда только теоретическим основам можно научить, остальное — только практика. — Этель вслушалась в чувства Генри. — Ну вот, теперь вам стало стыдно, что вы так плохо думали о Советнике. Так можно о каждом из них рассказать, иногда могут быть страшными людьми, это так, конечно, но и жизнь у них трудная была.

— У меня странное чувство, Этель, как будто знаю вас много лет, а ведь едва знакомы, — задумчиво посмотрел на нее Генри.

— Это грустно, а не странно. Со всеми телепатами так — очень быстро все узнаем друг о друге, поэтому редко бывает продолжительное знакомство, становится скучно и расстаются. У вас, я правильно поняла, жена — человек?

— Да, так.

— Не могу этого понять, ведь у вас нет нормальных отношений?

— Я не понял вас, Этель. — Генри нахмурился. — Что значит: «нет нормальных отношений»? Если она не читает мысли, это же еще ничего не значит?

— Вам нужно поговорить с кем-нибудь из мужчин. Мне и неудобно и трудно объяснять вам разницу. Могу заверить только, что это сильно отличается, принципиально, Генри, я знаю, о чем говорю. — Она мягко улыбнулась, прислушиваясь. — Кажется, девчонки идут, выразительные телепатемы, никак не спутаешь, вы посидите, а я пойду, встречу, — Этель договаривала, уже вставая и выходя из комнаты.

Генри отвлекся, осматривая гостиную: мягкий свет падал с потолка, проникая через прозрачное стекло, хотя, скорее всего, это была лишь иллюзия, ковер, со сложным рисунком, на ажурном паркете, невысокая мебель, расставленная в строгом порядке, образовывала несколько зон. Сразу было понятно, что живет большая семья, где у каждого свой любимый уголок.

У него возникло чувство, словно совсем рядом закружился водоворот, и Генри посмотрел на дверь: еще никто не вошел, но эта телепатема показалась совсем незнакомой. Молоденькая девушка, с короткой аккуратной стрижкой, и ладной стройной фигуркой влетела в комнату и бросилась ему на шею, а Генри прижимал ее к себе и не узнавал. На вид Джулии можно было дать все восемнадцать, а запомнилась она тринадцатилетним подростком.

— Папа! Я так рада тебя видеть. — Она наконец отпустила его.

— Скажи, Джулия. — Генри никак не мог понять, что еще было не так, помимо ее внешности, и вдруг осознал — незнакомая телепатема: глаза Джулии затягивали, словно рядом кружился бесконечный водоворот, блоки наглухо закрыли мозг, сразу сделав его недоступным. — Дка. — Он отстранился. — Скажи честно, что с тобой сделали?

— Отец. — Она нерешительно замялась. — Ну, в общем…

— Ты стала Вардом, — вдруг понял Генри, мгновенно осознав все, что из этого вытекало.

— Ты так расстроен? — Джулия озабоченно посмотрела на его побледневшее лицо.

— Зачем ты это сделала? Неужели они заставили?

— Заставили? — Она все смотрела на него, не понимая, потом попыталась объяснить, но с удивлением увидела, как в его мозгу с огромной скоростью проносятся воспоминания о том, как он принес присягу, собственное превращение в Варда и холодные глаза Советника Строггорна, когда тот говорил, что самое страшное с ним уже сделали.

— Папа! — Голос Джулии совсем далеко…

Генри приподнял голову, с трудом пытаясь сообразить, где находится, и поглядел на Советника Диггиррена, почему-то пристально смотревшего ему в глаза.