Пол Андерсон - Восставшие миры. Зима мира. Сломанный меч [Авт. сборник]

— Но… сделать тебя Императором…

Мак-Кормак снова ощутил, как трудно ему договориться даже со своими близкими. С тех пор, как его доставили домой, у него не было ни минуты свободного времени — слишком много дел требовали его внимания. Этот день он буквально украл.

— Не подумай, что это нужно мне. Ты не был на Земле. А я был, и мне там не понравилось. Я никогда не чувствовал себя более счастливым, чем когда меня вернули в те места, которым я принадлежу.

«Имперский обычай, — пронеслось в его мозгу, — перемещать тех, кто делает карьеру, перетасовывать их по разным районам, но в конце концов возвращать их, по мере возможности, в те секторы, откуда они родом. Теория: свои родные планеты они будут защищать более яростно, чем чужие миры. Практика: в случае революции большая часть персонала флота, равно как и гражданское население, обнаружит, что родные планеты значат для них больше, чем Земля, которую большинство из них никогда не видели. Проблема: если я одержу победу, успокоюсь ли я, как, несомненно, это сделает Джосип, если победят его адмиралы?»

— Но почему тогда? — спросил Колин.

— А что еще я могу сделать? — вопросом на вопрос ответил адмирал.

— Но… свобода…

— Нет. Империя еще не настолько прогнила, чтобы позволить разбить себя на части. И даже если бы это было так, я не позволил бы себе ничего подобного. Разве ты не понимаешь, что только единство стоит между цивилизацией… нашей цивилизацией и Долгой Ночью?

— Что же касается вооруженного протеста, то он, конечно, может стимулировать изменения в политике, но Империя не простит вожаков. Это обстоятельство приглашает всех недовольных начать стрельбу и предсказывает конец так же ясно, как и раскол. И кроме того, — Мак-Кормак с такой силой сжал поводья, что побелели костяшки пальцев. — Восстание, возможно, вернет мне Катрин, если на это вообще осталась какая-то надежда.

— Итак, твоя цель — сохранить Империю, но держать ее под контролем, — быстро проговорил Колин. Его желание отвлечь отца от мыслей о мачехе было столь очевидным, что у адмирала сжалось сердце. — Я — с тобой, ты это знаешь. Я совершенно искренне считаю, что ты дашь ей совершенно новую жизнь, что ты лучший император, который только был у нас со времен Исаму Великого, а может быть даже со времен самого Магуэля… и ради тебя я подведу к присяге даже свою жену и сына… если только это возможно. — Он махнул рукой в сторону неба. — Ведь Империя так огромна!

Виржил закатился, как будто повинуясь этому жесту Энейская атмосфера не обладала свечением, достойным того, чтобы о нем упоминать. Впереди засверкали Альфа и Бета Круцис, и почти в то же мгновение через небо перекинул свой мерцающий мост Млечный Путь. Вся равнина, что находилась справа, погрузилась в полную тьму, но Лавиния серебрила бывшее морское дно под находящимися слева скалами.

Мак-Кормак сказал:

— Революции нужен вождь, и выбор пал на меня. Обойдемся без ложной скромности. Я контролирую Кабинет главной части этого сектора. Я могу утверждать, что являюсь главным стратегом имперского Флота. Мои люди знают, что я принципиален в главных вопросах, принимаю близко к сердцу второстепенные и всегда стараюсь быть честным. Таким меня знают и сотни других планет, населенные гуманоидами и негуманоидами. Было бы только хуже, если бы я стал утверждать обратное.

— Но как… — голос Колина прервался. Лунный свет играл на его кожаной куртке и серебряном седле.

— Мы захватим контроль над этим сектором, — сказал Мак-Кормак. — Это в большой степени зависит от того, удастся ли нам одержать победу над силами Джосипа. Если удастся, то любое хоть сколько-нибудь значимое общество в радиусе десяти парсеков будет стоять за нас. А потом… Мне самому не нравится эта мысль, но я знаю где и как добиться союза с варварами. Я говорю не о нескольких дартианских кораблях, поддержкой которых мне уже удалось заручиться; нет, речь идет о настоящих диких воинах, живущих далеко от наших границ. Не беспокойся, я не позволю им грабить и не позволю обосноваться здесь, пусть они даже поклянутся, что не нарушат нашего союза. Они будут всего лишь наемниками.

Весь имперский флот никогда не сможет выступить против нас. У него слишком много других дел. Если мы сделаем все быстро и успешно, то будем в состоянии отбросить любые силы. А что будет дальше… этого я предсказать не могу. Надеюсь, что мы сможем хорошо управлять сектором. Надеюсь, что это придаст вес нашему посланию: конец коррупции и тирании, свежее начало под руководством новой династии, давным-давно назревшие реформы… Нам нужен только толчок, который стронет лавину. Тогда все орудия Империи не смогут нас остановить, потому что большая их часть будет на нашей стороне.

«Какая еще лавина? — мысленно усмехнулся он. — Где это на Энее снег, если не считать той пыльцы, что несет с собой полярный ветер?»

Они обогнули рощу и выехали к замку. Виндхом стоял на месте, которое когда-то было мысом, а теперь — просто скальным выступом. На стенах и в башнях сверкали желтые огоньки. Рядом бежала порожистая река Дикий Ров.

Но взгляд Мак-Кормака был устремлен вдаль, на плато Антонины, стелющееся далеко внизу, уходящее далеко к горизонту. Над ним зеленел последний луч заходящего солнца, а выше чистым белым светом горел Дидо — вечерняя звезда.

«Там Катрин работала ксенологом до того, как я ее встретил, пять лет тому назад (нет, три энейских года; неужели я пробыл в Империи так долго, что забыл счет времени нашей планеты?), и мы полюбили друг друга и поженились.

Ты всегда хотела иметь собственных детей, Катрин, диу-ба, и я тоже, но всегда нам мешала моя служба; и однажды вечером…»

Он возблагодарил своего железного бога за то, что уже стемнело, и никто не видел слез у него на глазах. Он пустил лошадь в галоп. Дорога, прежде чем достичь ворот Виндхома пересекала возделанные поля. За ними, на лугу, расположился караван тинерантов. Транспорт их стоял поодаль, теряясь в темноте, а в свете, падающем из бойниц замка вырисовывались лишь силуэты палаток с трепещущими на них флагами Слышались приглушенные звуки шагов. Мужчины, женщины, дети, сидевшие вокруг костров, прекратили пение и танцы и приветствовали своего повелителя. Завтра эти бродяги откроют карнавал… а потом они понесут свое веселье дальше… хотя кулак Империи уже поднят над их головами.

«Не понимаю их», — подумал Мак-Кормак.

Копыта лошадей застучали по мощеному двору. Слуга поймал поводья лошади Мак-Кормака, и он соскочил на землю. Повсюду были воины. Вновь прибывшие люди Флота и воинский отряд семьи обменивались ревнивыми взглядами. Эдгар Олифант торопливо шел ему навстречу. Хотя Мак-Кормак властью императора повысил его до адмирала, тот не побеспокоился еще сменить капитанские звезды на погонах, добавив лишь повязку с ллианскими цветами на рукав кителя, тесно облегавшего его плотную фигуру.