Кира Эллер - Орион 2409 (Кома - 3)

Спустившись на первый этаж, она прошла по длинному туннелю, соединяющему главное здание с Департаментом зла, и вызвала лифт. Новый код не подвел ни разу. Когда лифт плавно поехал вниз, в подвал, сердце непривычно и как-то конвульсивно сжалось. Глядя, как увеличиваются цифры со знаком минус, она пыталась не думать о том, куда едет. Слишком жутко становилось. Где-то на минус девяносто каком-то этаже лифт начал скрипеть и дергаться - явный признак того, что в эти края он заезжает очень и очень нечасто. Она поежилась. Наконец с чуть ли не предсмертным скрипом, от которого кровь стыла в жилах, он остановился и дверцы медленно разъехались. Ноги ступили на мягкую ковровую дорожку. В принципе, ориентация на месте проблем не представляла - планировка была такой же как и во всем остальном здании. Но вот ощущения... Вперед тянулся длинный коридор, освещаемый лишь неровным, дрожащим светом факелов. Мурашки на теле взвизгнули и разбежались в разные стороны, когда Кей нетвердым шагом двинулась вперед, к большой тяжеленной двери. Интересно, какой ОН? Такой, как о нем рассказывают? Но мысли тоже разбегались в ужасе, пытаясь забиться куда-нибудь подальше в извилины. Тяжеленная, словно вырезанная из цельного каменного монолита дверь радовала глаз милым рисунком из черепов со скрещенными костями. Одна мысль, правда, в голове все же оставалась - та, что еще не поздно развернуться и унестись из этого места со всех ног. Но эту мысль Кей придушила. Раз решила, надо делать. Не успела она занести руку, чтобы постучать, как дверь сама открылась. Изнутри понесло сыростью. Комната была небольшая, без окон, естественно, преобладал черный цвет. Стены подпирали бесчисленные стеллажи, сплошь забитые книгами, кое-где висело оружие. Пол был покрыт мягким ковром, мебель преимущественно тяжелая, старинная, обитая кроваво-красным бархатом. Все это освещалось нервным, колеблющимся светом многочисленных свечей, понатыканных по всему периметру и истекающих воском. В углах комнаты, куда свет не добивал, прятались черные дерганые тени. Посреди комнаты стоял массивный стол, на котором виднелось единственное белое пятно - стопка бумаги, лежали на боку песочные часы, тускло блестели какие-то мелочи. Да, там еще стояла черная кружка с чем-то дымящимся (не кровью, надеюсь, передернулась она). По краю кружки шел миловидный узорчик из черепков с костями и он был главным в этой комнате. Данное сочетание располагалось повсюду украшало ковер, обрамляло зеркало, вышито на красных бархатных подушках, вырезано на мебели - оно было всесущим. - Должница пожаловала, - холодный, безжизненный голос буквально взорвал тишину. Тут-то наконец она заметила, что в массивном кресле, спиной к ней, кто-то сидит. Спинка была высокой, так что ничего, кроме спускавшейся на пол черной хламиды, Кей разглядеть не смогла. - Здравствуйте, - пискнула она наконец. - Зачем пришла? - Этот голос определенно действовал на нервы. От него прямо-таки веяло могильной сыростью, настолько он был лишен любых интонаций, эмоций человеческих проявлений, в конце концов. - Я... хотела кое о чем попросить. - Попросить? Ты еще не вернула старый долг. - За Индре? Да, я знаю, - разговор давался ей с трудом, - но если бы могли мне помочь, то получили бы этот долг назад сполна, и даже больше. - И что ты хочешь нам предложить? - осведомилось кресло. - Гедеона, Смерть, - наконец-то она смогла выдавить из себя это имя. - Гедеона? Кресло резко развернулось, и тут уже Кей не смогла сдержать удивления. Наслушавшись сказок в детстве, а затем и слухов, бродящих по Терминалу, она как-то привыкла считать, что Смерть - это такой гладкий, отполированный скелет в хламиде и с косой, со светящимися неземным блеском глазницами. Действительной оказалась другой. Хламида, правда, была, но на этом сходство со сказками и заканчивалось. Перед ней сидел молодой парень, не старше Шейна или Джо, с длинными черными волосами, гладким шелком спадающими на плечи, большими, просто бездонными глазами, в которых не отражалось ничего, словно они сами поглощали любое излучение. Идеально правильные черты бледного лица поражали красотой, но само лицо было опять же абсолютно индифферентным, словно его вылепили из воска и с помощью фокуса заставили шевелиться. - И как ты намерена это провернуть? - Ты ведь, - она запнулась, но решила продолжать тыкать, - ты ведь не только забираешь души людей. Ты ведь еще и забираешь Высших, когда заканчивается срок службы, так ведь? - По идее, да. Никакого, ни малейшего шага навстречу. - Помоги мне свергнуть Гедеона. - Зачем тебе это? - осведомился Смерть все так же безразлично. - Я хочу вернуть Иде. - Блондина? Блондин был неплох, - сказал он куда-то в пустоту, но снова посмотрел на нее, - она хочет вернуть блондина... Но это невозможно. Он слишком далеко отсюда. - Если Гедеона не будет, его вернут назад! - Наивная, - будь он не таким ледяным, обязательно бы рассмеялся, - Гедеон не дурак, он все предусмотрел. И я ничего не могу с ним поделать. - Что он сделал? - от волнения Кей не заметила, как угнездилась в кресле напротив. - Ты и сама прекрасно знаешь, милая. Часы. Часы на Земле идут как прежде, и там моя работа не изменилась, но часы, отсчитывающие время Терминала, стоят. Раньше было как - подходит время, я иду и забираю кого надо. А теперь время стоит. Плохо и тебе, и мне. Ты вообще занимаешься черт знает чем. А у меня все пошло наперекосяк. Ты должна это понимать, как никто другой. - Но некоторые сотрудники ведь все равно уходят? - Он присылает мне письменные приказы, указывающие кого убрать. Разумеется только тех, кто ему неугоден. Раньше все решало время, честно и справедливо. Теперь злоба и амбиции. - Зачем он это сделал? - По двум причинам. Первая - по прибытии сюда ему оставалось занимать свое кресло не более двух дней. Он ведь уже немолодой мальчик. А у него на наш счет большие планы. Он просто не хотел покидать пост. Вторая причина - твой блондин. Ему мало было того, что он у черта на куличках, он хочет его сжить и пережить. У нас часы стоят, у блондина тикают. И если ситуацию не изменить, то в конце концов Идеолион изживет свой срок, а Гедеон избавится от соперника. - Свинья! - взвилась Кей, - и ты ничего не можешь сделать? - Нет, не могу. Для меня единственный закон - часы. А вот ты можешь. - Как? - Заведи часы, а я уже сделаю свою работу. - А где они? - спросила Кей. - Не знаю, - пожал он плечами, - Я, знаешь ли, редко выхожу наверх. А на Землю у меня есть свой, отдельный выход. - Понятно, - она вздохнула, - послушай, а тебе тут не скучно? - Скучно? - переспросил Смерть, - не знаю. Я уже не помню, как это бывает. А что, со стороны так выглядит? - Ну, есть немного. Он приподнял брови, все так же сверля ее взглядом. - А тебе тут не страшно, красавица? - Было очень страшно, а теперь уже нет. - Ясно, - кивнул Смерть, - может, не откажешься от кофе? В конце концов ты у меня первый добровольный гость, так что не хочу показаться негостеприимным. - Можно. Смерть поставил перед ней такую же кружку как у него и достал из шкафа тарелку с печеньем. Разумеется, бисквитные черепа с глазками из красного мармелада. - Ты настолько любишь свою работу? - поинтересовалась Кей, надкусывая. - По-моему, - сказал он, - это символично. - Дальше некуда, - кинула она, - ой, это кто? По ножке кресла, а затем и к ней на колени влезла большая черная крыса, смешно шевеля усами. - Это Дасти, - отозвался он, - моя единственная компания. И помощница тоже. - Симпатяга, - улыбнулась Кей, гладя черную шкурку, - почему Дасти? - Она вся черная, шкура как бархат, по подвалам побегает, так сразу серая становится от пыли. Ну я и не стал напрягаться. Похоже, ты вообще никогда не напрягаешься, подумала она. По хладнокровности вполне способен соперничать с морозилкой. Хотя кто знает, может Кендре и понравится... - Я тут подумала, - начала она, - почему бы тебе тоже не зайти ко мне в гости? Хоть какое-то разнообразие. - Вообще-то я и здесь дискомфорта не испытываю, - задумался Смерть, - но если приглашаешь, то, думаю, отказываться невежливо. Ты уверена, что меня никто не испугается? - Ну, с непривычки может кто и шуганется, но все будет в порядке, полагаю, кофе был крепкий и сладкий, блаженно сощурилась Кей. Крыса уже удобно разлеглась черным воротником на ее плече и благодарно принимала кусочки печенья, засыпая крошками пиджак. - Перекармливать не стоит, - вскользь произнес он, - а то заболеет. Темы для разговора иссякли, и она просто сидела, сосредоточенно, гладя черную крысиную спинку. - Ну так что, зайдешь ко мне? - спросила наконец она. - Ты в главном здании? - Да. Или у тебя доступа нету? - Плевать я хотел на доступ, - хмыкнул Смерть, - для меня преград нету и в передвижениях отчитываться необязательно. Жди, как-нибудь приду. - Хорошо, - Кей встала, аккуратно положила Дасти на кресло, но задела стол и на пол упала одна из бумаг. - Что это? - она не заметила, как глаза сами пробежали по строчкам. - Новый приказ, - пожал плечами Смерть. - Но это ведь, - Кей поперхнулась, - Кендра! - Наивная секретарша, мечтающая о боссе, - кивнул он, - видно, совсем его достала. - Но ее нельзя забирать. Это нечестно! - Часы стоят, я вынужден подчиниться. - Послушай, - она села обратно, чуть не придавив крысу от волнения, - миленький, помоги мне чуть-чуть. - Как? - Ты можешь сделать вид, что забрал ее, а сам возьмешь ее к себе, тебе тут женская рука не помешает. В первый раз на лице Смерти проявилось что-то похожее на эмоцию. - Мне? Сюда? - Ей нравятся злодеи. Все будет отлично! - Мне за это может сильно нагореть, - хмыкнул он, - я же подчиняюсь обоим - и Гедеону, и Кире. Так что ваша пиявка прищучит меня в секунду. - Не нагорит, - зашептала она, - я обстряпаю это дело с Кираем. Сделаем все так, будто он приказал тебе ее взять. На тебе уже ответственности не будет, а Кире он ничего не сделает, кишка тонка. Смерть ухмыльнулся. - Ты предлагаешь мне обмануть Гедеона? - Да! Что-то такое засветилось в бездне его глаз и он кивнул: - Согласен! Если уладишь дело с Сатаной, можешь тащить ее ко мне хоть прямо сейчас! - До встречи тогда? - Печенья возьми на дорожку, - сказал он, уже поворачиваясь спиной. На гладких волосах с удвоенной силой заплясали блики. - Спасибо. Тихо прикрыв за собой дверь, она заспешила к лифту, прижимая к груди тарелочку с каемочкой из костей, на которой покоилось печенье. Несмотря на то, что он оказался милашкой, пусть и хладнокровным, чем дальше она удалялась от дверей, тем легче становилось. И совсем хорошо она себя почувствовала, когда лифт стал подниматься вверх. Вылетев из лифта, она поспешила к Янеку. Кире должен быть у него. Она ворвалась в квартиру как смерч. - Эй, - взвизгнул Янек, - Ты чего здесь делаешь? Ответить она не успела. Взгляд уперся во второго - что-то такое мелькнуло и щелкнуло в голове. Плевать на черные волосы, разметавшиеся по кровати, лицо... Это лицо она знала, помнила. Все встало на свои места. - Может, хоть отвернешься? - Ой, да..., - она быстро развернулась носом к двери, переживая увиденное. Теперь образ Иде стоял перед глазами четко, как никогда. - Можно уже, - сказал Янек. - Дурак, наручники с меня сними! - гундосил Кире, прикрываясь до подбородка одеялом. - Щас, - Ян заметался по комнате, - куда я их засунул? - Мне откуда знать? - огрызнулся Кирай, - ты же их купил! - Ты Сатана? - спросила Кей, хотя и так уже это знала. - Я, привет, давно не виделись. - Можешь мне помочь, только очень быстро? - А как ты вообще здесь оказалась? - Неважно, потом расскажу. - А до утра подождать нельзя было? - хмыкнул Кире. - Никак. Послушай, - она присела на кровать, а Сатана инстинктивно отполз подальше, - ты можешь прямо сейчас написать один приказ? Кире переглянулся с Янеком. - Спорить с ней, все равно что пытаться остановить цунами банным тазиком, вздохнул он, - какой приказ? - Что ты разрешаешь Смерти взять к себе в помощницы Кендру, как только она выйдет из-под сферы влияния Гедеона и окажется под его контролем? - Знаешь, этот момент практически неуловим, - буркнул Сатана. - Но он есть! - Зачем тебе? - Гедеон приказал ее убрать. - Но она же... его секретарша, не правда ли? - Но я уже не могу этого допустить. Она нужна мне. - Кто тебе сказал о приказе? - Смерть, - глядя невинными глазами, отозвалась Кей. - А какого черта тебе понадобилось у Смерти? - округлил он глаза. - Я... я просила его помочь мне свергнуть Гедеона. Кирай уронил голову на одеяло. - Можешь даже не говорить зачем. - Ну что, напишешь бумажку? - Прет, как танк, - проскулил Кире, - а тогда ты хоть дашь нам поспать? - Обещаю! - Янек, - взвыл он, - тащи бумагу и мою печать! В пять минут приказ был написан, подписан и скреплен печатью. - А теперь, любимая сестра, - сказал Янек, провожая ее до двери, - катись отсюда и дай людям выспаться. Но чтобы завтра днем пришла и объяснила все о твоей афере! - Я тебя люблю, - чмокнула она его в щеку, - спасибо! И понеслась в главное здание.