Джеймс Шмиц - ВЕДЬМЫ КАРРЕСА

Капитан сообщил. Чиновник был потрясен.

— Что-нибудь не так? — осведомился капитан.

Инспектор замотал головой, прокашлялся и поспешил заверить его в обратном:

— О, нет-нет! — Он снова прокашлялся. — А вы уверены... Ну, конечно, вы должны быть уверены!  — Он что-то пометил у себя в регистрационной книге и снова прокашлялся. — Вот тут... вы указали, что у вас на борту меха для продажи?..

— Да, — подтвердил капитан. — Товар высшего качества!

— Сто двадцать пять тоццами! — с удовольствием заметила Гот. — И пятьдесят золотохвостых  лелаунделей — все взрослые особи!

Инспектор глянул на нее, потом на капитана.

— Это так, сэр? — У него уже не было сил удивляться.

Капитан подтвердил, хотя абсолютно не представлял, о чем идет речь.

— Я, правда, не уверен, что вы когда-либо слыхали об эссенциях «келл-пик», — осторожно заметил капитан. — Это парфюмерия...

Инспектор вымученно улыбнулся.

— Ну как же, сэр, слышал! Однако за все двадцать три года моей профессиональной деятельности, капитан Арон, у меня не было случая оценивать подобные грузы в таком количестве. Не знаю, как вам это удалось, но... примите мои поздравления!

Он покинул корабль, взяв с собой образцы товаров, чтобы получить подтверждение касательно их качества и оценочной стоимости. Капитан и Гот пошли пообедать в одном из ресторанов космопорта.

— С чего это он так разволновался? — осведомился капитан, весьма заинтригованный поведением инспектора.

Гот пожала плечами:

— Он, наверное, думает, что мы их украли.

— Почему?

— А купить их почти невозможно.

За едой она объяснила ему, в чем дело. Тоццами и лелаундели являлись эндемиками Карреса, представляя его горную фауну. Очень немногие в галактике знали, откуда берется столь красивый и дорогой мех. Время от времени, когда жителям были нужны деньги, они потихоньку распродавали партию таких мехов через тайных агентов.

С другими видами грузов дело обстояло несколько иначе, но результат был тот же самый. Ряд важных ингредиентов ликера, ягодного желе и эссенции произрастал лишь на трех небольших и весьма удаленных друг от друга планетах Империи и добывался в таких ограниченных количествах, что готовые продукты крайне редко появлялись на рынке. А ведьмы не собирались хвастаться тем, что сумели разработать методы выращивания необходимых составляющих ликера и желе на Карресе. По всей видимости, и здесь не обошлось без клатхи...

— Стало быть, наш груз может стоить гораздо больше, чем мы полагали? — с надеждой спросил капитан.

— Вполне возможно, — согласилась Гот.

Цену они узнали во время своей следующей встречи — на сей раз с высокопоставленным представителем «Банка Даала». Этот джентльмен уже получил доклад налогового инспектора и открыл счет на имя капитана Арона с планеты Мульм. Они обсудили планы всех предстоящих им на Ульдуне торговых операций, определили размер всех налогов, выплат и сборов, прибавили к ним некоторую сумму в покрытие общих расходов, связанных с оформлением «Удачи» в качестве торгового корабля (переименованного в «Ночную птицу» под командованием гражданина планеты Мульм) и вычли итог из ожидаемой прибыли с учетом обычных для Ульдуны страховых сумм в размере сорока процентов от оценочной стоимости товара. Разумеется, реальные поступления могли превысить оценочную стоимость. Но в любом случае, у них должно было остаться где-то около полумиллиона имперских маэлей, и они теперь имели право брать в Банке любые кредиты в пределах этой суммы.

Капитан рассчитывал сразу возместить убытки советнику Онсвуду, а затем потратить сто пятьдесят тысяч на переоборудование «Удачи».

...Глаза капитана скользнули по небосклону. На западе, низко над горизонтом, висело уже ставшее для Посерта привычным пурпурное сияние Моря Огня. Несколько минут он смотрел на него — в нем, казалось, чувствовался некий вызов, некая холодная угроза, и что-то у капитана в душе отвечало на этот вызов...

Недалеко от Моря Огня находился Чаладур. Еще одно название из древней истории, из легенд и старинных преданий, вызывающее мрачные ассоциации... Чаладур — это огромная зона, начинавшаяся в двух световых днях пути от Ульдуны и имевшая весьма скверную репутацию. Немногие корабли осмеливались летать в этом направлении, хотя всего в полумесяце пути от Ульдуны, по ту сторону Чаладура, существовало несколько процветающих миров, открытых для выгодной торговли. До них, конечно, можно было добраться и кружным путем, в обход Чаладура, но такой полет занимал добрую часть года. С другой стороны, полет напрямую был связан с целой чередой навигационных препятствий, почти непреодолимых для обычного корабля и отвращавших всех, кроме самых стойких и упорных.

Различные мерзавцы, вроде банды мегайрских разбойников, преследовавших «Удачу» на пути к Ульдуне, встречались здесь повсеместно. Действовали в этих краях и другие, разрушительные и зачастую смертельно опасные силы, понять и объяснить которые было никому не под силу. Даже универсальное субрадио в этом секторе космического пространства отказывалось работать.

И несмотря на все это, существовал постоянный спрос на коммерческие рейсы сквозь Чаладур. Время, сэкономленное таким образом, оправдывало любой риск. И сквозные полеты отнюдь не были так уж невозможны. Некоторые маршруты считались даже относительно безопасными. Маленький, быстроходный и хорошо вооруженный корабль имел неплохие шансы успешно пройти весь Чаладур насквозь, а два-три таких рейса могли принести владельцу корабля столько же, сколько несколько лет обычной торговли.

Еще более важным Посерту и Гот представлялось то, что корабли с Карреса, хотя и избегали посещения некоторых районов Чаладура, легко пересекали его в любых направлениях, если он попадался им на пути. Правда, даже им требовалось поддерживать в таких случаях постоянную боевую готовность. Но в случае необходимости вжжик-тяга тотчас же уносила их прочь от любой встреченной на пути опасности...

А значит, модернизированная и обновленная «Удача» тоже может пуститься в такой полет!

Капитан поудобнее уселся в кресле, сонными глазами глядя на огоньки космопорта, который казался единственным местом в Зергандоле, где еще не спали. Впоследствии он так и не мог припомнить, когда погрузился в сон, смешанный с явью, размытый и неясный.

Сперва он испытывал лишь сладостное чувство покоя, затем каким-то неощутимым образом в сон прокрались странное беспокойство и мрачные смутные предчувствия, которые то становились сильнее, то почти исчезали. Позднее он не мог вспомнить ничего более определенного, но ему показалось, что в таком состоянии он находился довольно долго.