Евгений Гуляковский - Планета для контакта

- Что за дьявол! Попал же я во что-то!

- Но если там, на земле, след от твоего заряда, значит, ты стрелял в пустоту. Галлюцинация от напряжения? Нет. Коллективные галлюцинации такого типа практически невозможны.

Порассуждать на эту тему Доктору не пришлось. Темное пятно на земле не было следом от выстрела. С десяток квадратных метров покрывал толстый слой темно-серой мучнистой пыли. Экспресс-анализатор быстро определил, что это измельченный до молекулярного состояния базальт.

- Выходит, ночью я стрелял в скалу?

- Раньше тут не было никакой скалы. У меня хорошая зрительная память. В той стороне не было ничего. И дно ущелья, как видишь, понижается, даже его ты не мог зацепить.

- Ты хочешь сказать, что по ночам скалы на этой планете отправляются погулять?

- Может быть.

- Да. После того, что мы видели ночью, все, конечно, может быть.

- Аксиомы, принятые на Земле, здесь не всегда обязательны. К тому же, если это была просто скала... Ты видел хоть один осколок?

- Нет.

- А ты слышал, чтобы выстрел бластера мог раздробить скалу до молекулярного состояния?

- Что же это было?

- Не знаю, но боюсь, что мы еще познакомимся с этим. И давай, наконец, посмотрим, что случилось с прожектором.

На месте прожектора они увидели глубокую вмятину в обшивке. Поверхность металла казалась оплавленной и местами смятой так, что образовались трещины. Кибернетик подозрительно покосился на Доктора.

- Ты не мог случайно выстрелить?

- Мой бластер оставался в рубке.

- Но ведь я стрелял только раз! И в этой стороне не было никаких вспышек. Откуда такая температура?

- Ты думаешь, это след от выстрела бластера?

- Очень похоже.

- В таком случае, это еще раз подтверждает...

- ... что скалы на этой планете берут с собой на прогулку бластеры. Ладно. С меня на сегодня хватит загадок. Пора наконец заняться делом.

Кибернетик решительно направился к входному люку, а Доктор пошел за ним, но какое-то тревожное и еще смутное опасение заставило его вернуться. Он не обнаружил ничего нового, ничего подозрительного во вмятине на борту шлюпки, обшивка которой приняла и отразила прошедшей ночью неизвестный энергетический удар. Вот только странный беловатый налет покрывал теперь кое-где оплавленный металл... Но это могла быть пыль, принесенная ветром, просто пыль... Проверять не хотелось, может быть, оттого, что, если даже это и не было пылью, а было чем-то гораздо более серьезным, у них наверняка не найдется средств для борьбы с новой неизвестной опасностью. Почему-то теперь Доктор не сомневался в том, что так и будет. Что ж, они первые открыли военные действия и не пожелали участвовать в мирных переговорах... Хотя, пожалуй, крысиный лабиринт вряд ли подходящее место для переговоров...

К обеду удалось установить систему фильтров. Через час после того, как они ее запустили, в рубке можно было снять скафандры. Они устроили из этого маленького события настоящий праздник. Приняли душ, выпили по бокалу тонизирующего напитка и развалились на подвесных койках, испытывая неописуемое блаженство от прохладного воздуха.

Во время работы тревога за товарищей казалась глуше, незаметнее. Зато сейчас они уже не могли думать ни о чем другом.

- Когда начнем поиски? - спросил Доктор.

Кибернетик растер заросшее щетиной лицо, выпрямился в своем гамаке и повернулся к Доктору.

- Я думаю, нам есть смысл подождать до утра, хотя бы для того, чтобы не разминуться с ними.

- А как у них с кислородом?

- Физик взял с собой режекторные фильтры. С ними время практически не ограничено.

- Долго они в скафандрах не продержатся.

- Я думаю, мы все тут долго не продержимся.

Доктор внимательно посмотрел на Кибернетика. На секунду подумал, не ходил ли он вслед за ним к поврежденному участку обшивки, но потом вспомнил, что они не расставались весь день.

- Видишь ли... - сказал Доктор и задумчиво пожевал губами. - Нам очень важно выиграть время, каждый лишний час.

- Интересно - зачем?

- Честно говоря, я и сам как следует не знаю. Но у меня такое ощущение, словно мы начали с планетой поединок, в котором каждый час играет решающее значение, хотя бы потому, что в течение каждого часа мы получаем и перерабатываем новую информацию, а это увеличивает наши шансы.

- Я не вижу никаких шансов. Сколько угодно новой информации и ни одного нового шанса. Вряд ли удастся использовать информацию, значение которой мы не понимаем.

- Не тебе это говорить. Любая кибернетическая система насыщается информацией до определенного предела и только потом, перейдя в другое качество, получает возможность пользоваться ею...

- Характер информации обязательно должен быть в пределах возможностей данной системы, иначе...

- Я это знаю. Но у нас есть планета, на которой есть жизнь, высокоорганизованная жизнь, это, по-моему, мы все же установили.

- Но ведь ты всегда утверждал, что любая жизнь, и тем более сложно-организованная, способна развиваться только в комплексе.

- Возможно, здесь, на этой планете, нам придется еще не раз усомниться во многих земных аксиомах... Не станешь же ты отрицать, что вмятина на обшивке - это реальный факт и попытка установить с нами контакт, получить какую-то информацию тоже факт... Кстати, об информации. Что, если они хотели убедиться в том, что мы можем оценить сложные ситуации не только с помощью логики, но и эмоционально? Понимаешь, по-человечески нелогично!

- А для чего им это?

- Ну, не знаю...

Доктор надолго замолчал, потом вдруг повернулся к Кибернетику, стараясь в желтом полумраке, царившем в шлюпке, рассмотреть его сухопарую, словно иссушенную внутренним недугом фигуру. Доктор, как никто другой, знал, что в этом жилистом теле нет никаких болезней. За весь рейс Кибернетик, единственный, ни разу не посетил его кабинет. Казалось, болезни не могли выдержать мрачного лихорадочного огня, горящего в нем.

- Давно я хотел спросить тебя, Миша... - нерешительно начал Доктор. Кибернетик лишь вопросительно замычал в ответ, и он продолжил: - Отчего тебе не сиделось на Земле?

Кибернетик задумчиво пожевал губами и, когда Доктор уже не надеялся на ответ, пробормотал:

- Все мы от чего-то бежали, может быть, от самих себя.

- Ну, не все... Я, например, надеялся найти нечто другое. Пусть не лучшее, но другое. Какой-то иной мир.

- Теперь ты его нашел, можешь радоваться.

- Зря ты все воспринимаешь негативно. Неизвестно, что мы тут нашли. Совсем еще неизвестно.

Кибернетик иронически хмыкнул:

- Тебе мало крысиного лабиринта?

- Там был не только лабиринт. Кстати, не мешало бы посмотреть, что за это время изменилось в пещере. Далеко ходить необязательно, можно глянуть у самого входа.