Леонид Медведовский - Звонок на рассвете

Мы опоздали на самую малость. Рябчун растерянно крутит головой, оглядывая пустую площадку перед домом.

- Здесь обычно стоит его мотоцикл... Неужели удрал?

Что ж, не исключено. Если он видел меня с Лаурой, слышал, о чем мы говорили... Надо разыскать Лауру, она живет в этом же доме.

На длинный и требовательный звонок открывает сама Лаура. Она даже не удивляется при виде меня, и поэтому разговор складывается как нельзя лаконичней.

- Где Фонарев? - спрашиваю я.

- Драпанул!

- Куда?

- На Дальний Восток!

- Лаура, нельзя ли посерьезней?

- Ладно, чего там темнить, все равно узнаете. Ромка отправился к своей бабушке.

- Где она живет?

- Где-то в Белоруссии...

- Давно уехал?

- Минут... пятнадцать, двадцать назад.

- Лаура, мне нужно срочно позвонить. Телефон у вас есть?

- Да, но...

- Андрей Петрович, доставайте машину, я сейчас вернусь! Идемте, Лаура!

Девушка нервно передергивает плечиками, не оглядываясь, входит в прихожую. Мы появляемся в самый разгар веселья. К нам выскакивает кругленький лысенький коротышка и принимается вопить дурашливым голосом:

- Ларочка, любовь моя, наконец-то! А это кто? Пополнение? А бутылек где? Без вступительного взноса не принимаем...

Я вежливо отстраняю толстячка-бодрячка и прохожу в комнату. Навстречу поднимается недовольная хозяйка.

- Кто вы такой и что вам здесь надо?

Я вынимаю свою книжицу.

- Инспектор угрозыска Агеев. Мне нужно срочно позвонить. Вы разрешите?

- О, пожалуйста, пожалуйста, - захлопотала хозяйка. - Мы всегда рады помочь нашей родной милиции...

Набирая номер, я неприметно осматриваю собравшуюся компанию. Мое внимание привлекает рыжеватый мужчина с тонким хрящеватым носом, немного свернутым набок. Он сидит, уткнувшись в тарелку и не поднимая глаз. Ба, да ведь это Танцор, он же Станислав Лабазин! Теперь следователю будет легче протянуть ниточку между участниками концерна: Валет - Лаура - ее мать Танцор... И о содержимом пакетов теперь легче будет узнать.

На другом конце провода поднимают трубку:

- Дежурный по городу капитан Удалов!

Волоча за собой шнур, выхожу в соседнюю комнату, прикрываю дверь.

- Говорит инспектор угрозыска лейтенант Агеев. Полчаса назад бежал на мотоцикле Роман Фонарев, подозреваемый в тяжком преступлении. Мотоцикл "Ява" номер двадцать четыре семьдесят шесть ЛАВ. Наиболее вероятное направление: дорога на Вильнюс - Минск.

- Сигнал принят, лейтенант! Даю команду перекрыть город!

Я спускаюсь вниз, прыгая через три ступеньки. У подъезда меня ждет Рябчун, чуть поодаль вижу новенький "Жигуленок" цвета "белая ночь".

- Поехали, Дим Димыч. Это наш автодружинник Рихард Зилберг. Готов ездить с нами хоть всю ночь.

Я усаживаюсь рядом с мускулистым крепышом, одетым совсем по-летнему, даже ворот рубашки нараспашку, и машина рывком трогается с места. Видно, Рябчун уже ввел Рихарда в курс дела.

На Минском шоссе нас перегоняет машина с голубым маяком-мигалкой. Взвывает сирена, и машина исчезает за поворотом. Во мне просыпается извечный азарт - любой ценой обойти соперника. Наверное, это гнездится в человеческой натуре с первобытных охотничьих времен, когда вырвавшийся вперед отхватывал лучший кусок мамонта.

- Гони, Рихард! Я отвечаю!

Водитель прибавляет газу, и вскоре мы обгоняем машину ПМГ. Движение на шоссе незначительное, встречных машин мало. Стрелка спидометра переваливает за сто тридцать.

- Рихард, здесь есть боковые дороги?

- Я этот район плохо знаю. Если он учуял погоню, непременно попытается свернуть.

- Думаю, о преследовании он пока не подозревает. А впрочем... Андрей Петрович, смотрите внимательней, нет ли где съезда с основной магистрали?

Рябчун припадает к окну, я тоже до рези в глазах всматриваюсь в осеннюю темень.

- Вот он, ваш гонщик, - неожиданно извещает Рихард. - Жмет на всю катушку!

Внезапно сзади снова слышится звук милицейской сирены. Видно, водитель ПМГ не смог снести оскорбления, нас догоняют.

Звук сирены заставил мотоциклиста оглянуться. По-видимому, он понял, в чем дело, выжал ручку газа до отказа и мгновенно скрылся из глаз.

- Давай, Рихард, жми! - подхлестывает Рябчун. - Уйдет ведь, бродяга!

Минут через десять проскакиваем небольшой сосновый лесок, въезжаем на деревянный мост.

- Стой, Рихард! Кажется, авария!..

Мы выскакиваем из машины и видим - с правой стороны моста перила сломаны. На воде, готовый вот-вот погрузиться, покачивается шлем мотоциклиста.

- Неужели утонул? - встревоженно спрашивает Рябчун.

Я вытираю испарину - ну и вечерок! Что это: несчастный случай или самоубийство? Скорее всего второе. Даже если мотоциклист упал в воду случайно, он вполне успел бы выбраться.

Из подъехавшей патрульной машины выходит майор Ершов, которого я неплохо знаю.

- Что, Дим Димыч, упустил преступника? Это тебя бог наказал - не будешь перегонять нашу "канарейку". - Подсвечивая фонариком, он внимательно рассматривает следы на мосту. - Так, говоришь, утонул беглец? Всякое бывает, Дим Димыч. Мы тут с тобой оплакиваем безвременно усопшего, а покойничек - вполне возможная вещь - сидит в соседнем лесочке и посмеивается в кулачок. Бойко, Круминь, Лысак! Возьмите фонари и прочешите вон те кусты! Далеко он уйти не мог...

Милиционеры двинулись в указанном направлении. Не прошло и получаса, как на мосту в сопровождении конвоя появился взъерошенный Фонарев.

- Нервишки у мальца не выдержали, - докладывает Лысак. - Сидел бы тихо, может, мы и прошли бы мимо. А он как вскочит, как побежит. Да где ему от Бойко оторваться, когда у того первый разряд.

- Не суйся в волки, коли хвост собачий, - бурчит Ершов.

Я подхожу к Фонареву. Он сейчас и впрямь похож на побитую собачонку.

- Что ж это вы, Роман Алексеевич? Мы еще вам никакого обвинения не предъявили, а вы уже в бега ударились? Или чувствуете за собой вину?

- Ничего я не чувствую! - огрызается Фонарев. - Просто выехал прогуляться...

- У вас прямо-таки необъяснимая страсть к ночным прогулкам. В субботу вас видели на Октябрьском мосту, сегодня вы здесь.

Фонарев молчит, глаза полыхают мрачной злобой. Подходит майор Ершов.

- Дим Димыч, ты заметил - он же насквозь сухой. Нарочно мотоцикл утопил, чтобы сбить нас со следа.

13

В тот же вечер мы произвели обыск в квартире Фонарева. Изъяли светлый плащ с замытыми пятнами, похожими на кровь, коричневую кожаную куртку. Искали нож, но его нигде не было. Рябчун повез добытые улики в НТО, а я остался опрашивать людей, которые близко знали Фонарева. Мои беседы с ними были вызваны отнюдь не праздным любопытством.

...Когда Роману стукнуло десять лет, он однажды учудил такое, о чем сердобольная дворничиха, которая все это мне рассказала, и теперь не может вспоминать без содрогания. Жил в подвале ничейный кот по кличке Тимоша. Ромка изобрел прямо-таки иезуитский номер: насадил на рыболовный крючок кусок колбасы и метнул его из окна вниз, подгадав момент, когда Тимоша отправился за пропитанием. Голодный кот мгновенно проглотил приманку - и страшный крик, полный ужаса и муки, разнесся по двору. Ромка смеялся и наматывал леску на катушку спиннинга, намереваясь вздернуть Тимошу в воздух. Выскочила дворничиха, оборвала леску и понесла плачущего детским голосом кота к ветеринару. Жестокая шутка даром не прошла - отчим пребольно отхлестал Ромку ремнем: "Зачем без спроса брал спиннинг?.."