Алан Фостер - Рассказы

Капитан чуть нахмурился, потом задумчиво пожал плечами.

— Что такое, сэр? — спросил Хэнфорт и снова запрокинул голову, разглядывая верхушку удивительного шпиля.

— Странно, но все это мне что-то напоминает…

— Что именно, сэр?

— Памятник… Монумент.

СВЕТЛЯЧКИ

Уэллсу было, конечно, жалко терять колесо. Но в сражении с ухабистой дорогой победила, как всегда, дорога, и теперь одна четвертая ходовой части машины в виде бесполезного резинового бублика жарилась на солнце у старой заправочной станции компании «Шеврон». Худощавый молодой человек в джинсах, смазочном масле и прыщах крутил камеру в баке с водой. Солнце уже клонилось к западной границе Нью-Мексико, и в его косых лучах смазка на руках механика отливала темным блеском.

— Она вся порвана, мистер. Это не просто прокол. Видите?

Уэллс заметил цепочку воздушных пузырьков, бегущую из опущенной в воду камеры.

— Вижу. И что мне теперь делать?

Механик выпрямился.

Когда Уэллс добрался до станции, он сразу ощутил искреннее дружеское участие — в таких маленьких городках это для автомехаников, пожалуй, типично. Во всяком случае, никаких сомнений в его честности у Уэллса не возникало: через дыру в камере без труда могла бы пролезть крыса.

«Однако жарко здесь, черт побери, — подумалось Уэллсу. — Даже в пять вечера».

— Завтра я привезу вам новую из Карризозо, — обнадежил его молодой человек. — Я бы и сегодня съездил, но уже скоро закрывать, а я сегодня остался один. Мистер Ордуэй уехал в Санта-Фе навестить сестру.

— Выходит, мне придется здесь заночевать…

Платить за буксировку аж до Карризозо получилось бы слишком дорого, да и пойди найди еще в пятницу вечером кого-нибудь, кто согласится ехать в такую даль, а потом обратно.

Уэллс посмотрел в сторону городка — всего-то несколько десятков домов да магазины. Их очертания еще дрожали в прогретом за день воздухе, но солнце — неумолимый враг — слава Богу, уже опускалось, скрываясь за обломанными зубьями кряжа Мальпаис.

— В городе есть мотель?

— Да, сэр, — механик обернулся, смущенно вытирая руки тряпкой, на которой было больше масла, чем у него на ладонях, и указал на север. — Пройдите по шоссе один квартал… Это короткий квартал, — добавил он, припомнив, очевидно, городское произношение Уэллса. — Потом повернете на Бистрит направо, и через два квартала будет «Мескальеро». Рядом кафе с таким же названием.

— Это хорошее кафе?

— Это единственное кафе. Хотя примерно в миле к югу есть еще ресторан «Стакис», и если вам не лень…

— Спасибо. Видимо, я остановлюсь в «Мескальеро». — Уэллс скорчил физиономию и пнул злосчастную шину ногой. — Завтра мне во сколько заглянуть?

— Трудно сказать. — Механик пожал плечами. — Все зависит от того, во сколько вернется мистер Ордуэй. Мне придется ждать его, чтобы закрыть станцию.

— Ладно. Понятно. Купи «Гудрич», если там будет выбор. И спасибо еще раз.

Механик вежливо ответил «Всегда пожалуйста», но Уэллс уже повернулся и зашагал к городку. Когда он свернул с шоссе, солнце выглядывало из-за горизонта лишь окрашенным в кроваво-красный цвет верхним краем. Оказалось, Би-стрит тоже асфальтирована. По обеим сторонам улицы стояли аккуратные маленькие домики: черепичные крыши, белые оштукатуренные стены, обязательный кактус во дворике и гараж отдельно от дома. Никаких заборов не было. Навеянное поломкой представление о «глухомани» постепенно рассеивалось: Уэллсу приходилось бывать и в более диких местах. Однако он продолжал злиться на себя: «Ну конечно, тебе просто необходимо было свернуть с отличного шоссе между штатами. От Лос-Анджелеса до Далласа и без того Бог знает сколько миль, так нет же, тебе нужно добавить еще! Приспичило посмотреть неизъезженные места, увидеть невидимое, прикоснуться к нетронутому…»

К городку Агуа-Кальенте это относилось в полной мере и не без основания: кроме удаленности от цивилизации его жителям похвастаться было нечем, а на американском западе это не бог весть какая радость. Интересно, подумал Уэллс, где тут горячие ключи, от которых городок получил свое название? Ведь должны же быть…

Уэллс заметил пересекающего дорогу тарантула. Тот двигался короткими перебежками, словно какой-нибудь клерк из рекламного агентства, пытающийся перебежать дорогу в час пик. Заметив человека, паук остановился и угрожающе привстал, вытянув вверх передние лапы. На всякий случай Уэллс обошел его стороной. В Лос-Анджелесе такие не водились, и волосатые арахниды казались ему столь же чужеродными, как, например, пришельцы с Плутона. Паук, однако, воспринял победу сдержанно, без радостных воплей, и, повернув назад, возобновил обход своих владений.

Мотель «Мескальеро» выглядел, как поезд из отдельных коттеджей, выстроившихся вдоль ручья, что отделял городок от дикой холмистой местности. В голове «поезда» стояло здание побольше.

КОФЕ ПИВО ЗАКУСКИ. Кофепивозакуски. Тарабарщина какая-то, подумалось Уэллсу, хотя она и обозначает простые американские радости в придорожных кафе.

Он вдруг почувствовал, что голоден, и зашел внутрь, хлопнув подпружинившей рамой с натянутой сеткой.

Всего два отгороженных столика и еще три в центре зала. У стойки сидели и чесали языками двое стариков — оба древние, один из них с бородой. Должно быть, они встречаются тут каждый день, и все воспринимают их как часть обстановки — вроде кожаной обивки кресел или заляпанного зеркала над кофейной машиной и миксером для молочных коктейлей. Только старый пенсионер в маленьком городишке на западе способен просидеть с одной-единственной чашкой кофе целый день.

Уэллс сел за отгороженный столик и взял меню, воткнутое между солонкой, перечницей и сахарницей. «Мексиканское особое с чипсами» 3,95, провозглашало меню на весь равнодушный мир. Нет уж, спасибо. Подошла официантка с круглым, словно луна, лицом, и Уэллс заказал мясной паштет в надежде, что он имеет хоть какое-то отношение к говядине.

— Благодарю вас, сэр. — Искренняя, полная улыбка. Вот они, маленькие забытые городки. «Сэр». «Благодарю вас». Свежий воздух и чистые лица.

Ископаемые любители кофе не обращали на него никакого внимания, официантка тоже исчезла за двустворчатой дверью на кухню, и Уэллсу оставалось лишь ждать, глядя в окно.

Как и коттеджи мотеля, кафе стояло на берегу ручья у подножья холма. Сам ручей, берущий свое начало в горах, скрывался за стеной зелени, но его извилистое русло выдавали буйно разросшиеся камыши, сорняки и молодые тополя. Вскоре из кустов появилась мама-скунс с четырьмя детенышами, и все семейство двинулось к воде. Уэллс ни разу в жизни не видел скунса — разве что в зоопарке или на дрянных карикатурах. Пока детеныши пили, скунсиха стояла на страже, а затем они растворились в кустах.