Альфред Бестер - Дьявольский интерфейс (The Computer Connection)

— Синапсы расторгают связи между собой, — констатировала Борджиа ровным профессиональным тоном. — Надо вымыть его и одеть в чистое. Время?

— Десять секунд.

— Пока все идет нормально.

Внезапно агония закончилась. Тело стало устрашающе неподвижным.

— Время, Гинь?

— Двадцать секунд.

Борджиа схватила стетоскоп и обследовала Вождя.

— Время?

— Одна минута.

Она кивнула.

— До сих пор все идет как надо. Он мертв.

— Мертв? — завопила Фе. — Он умер?

— Да. Все функции организма остановлены. Заткнись, не ори! Я же предлагала тебе уйти и не смотреть! В нашем распоряжении четыре минуты — до того, как произойдут необратимые нарушения в организме.

— Вы должны сделать что-нибудь! Вы…

— Повторяю: замолчи! Его нервная система сама должна справиться. В противном случае — конец. Время?

— Минута тридцать.

— Эдисон, неси чистую одежду, мыло и воду. А то вонь ужасная. М'банту стань за дверью. Никого сюда не пускай. Шевелись! — Она еще раз осмотрела Вождя. — Мертвенький. Замечательно. Время?

— Минута сорок пять.

— Можешь сделать два шага, Фе?

— М-могу.

— Мне нужно знать температуру в стерилизаторе. Шкала на правом боку аппарата.

— Триста.

— Выключай. Выключатель слева. Время?

— Две минуты десять.

Еще один тщательный осмотр. Эдисон вбежал с чистой одеждой в сопровождении пары верных ассистентов, которые тащили небольшую сидячую ванну с водой.

— Разденьте его и помойте. Только не теребите его больше, чем нужно. Время?

— Две тридцать.

— Если он не выживет, у нас по крайней мере будет уже вымытый и опрятно одетый труп.

Хладнокровный юмор Борджиа меня нисколько не обманывал: внутренне она переживала так же сильно, как и все мы. Когда Вождь был вымыт, мы принялись его одевать, но Борджиа остановила нас.

— Возможно, мне понадобится вскрывать грудную клетку. Спасибо, ребята. А теперь унесите отсюда всю грязь. Фе, в моем саквояжике есть пузырек со спиртом. Плесни на вату и протри ему грудь — от плеч до пупка. Поторапливайся! Время?

— Три минуты пятнадцать.

— Маска готова, Эдисон?

— Готова.

— Работаем на самой грани.

Прошло, похоже, не меньше часа, прежде чем она спросила опять:

— Время?

— Три минуты тридцать.

Дверь распахнулась и в помещение влетел Хрис, которого М'банту не осмелился задержать.

— Гинь, что вы творите с этим бедолагой! Как вам не стыдно!

— Убирайся отсюда ко всем чертям, Хрис. Кстати, каким образом ты узнал, где мы находимся?

— Да весь университет уже знает, что вы тут пытаете человека! Прекратите немедленно!

— Шел бы ты обратно в постель, Хрис, — сказала Борджиа. — А то твои стигматы опять видны. Фе, потри мне руки спиртом — до локтей. А потом всем отойти подальше. Всем до одного, ясно? Проповеди, Хрис, оставь на потом. Возможно, еще придется служить заупокойную.

Лукреция пристально смотрела на неподвижного Секвойю.

— Давайте, сукины дети, восстанавливайте межклеточное братство! — Тут она обернулась и яростно крикнула нам: — Где же чертовы «Девочки в армейских кальсонах»? Я хочу, чтобы он вернулся в привычную обстановку. Именно тогда, когда нужно, этой радиолабуды и нет!.. Время?

— Три минуты пятьдесят.

Мы ждали. Мы ждали. Мы ждали. Бедняжка Фе начала тихонько рыдать. Борджиа, метнув на нее грозный взгляд, в котором прочитывалось и отчаяние, побежала к шкафчику стерилизатора и вынула необходимые инструменты. Она опустилась на колени рядом с Секвойей и занесла скальпель для первого разреза. Но тут его грудь неожиданно пошла навстречу лезвию. О, то был самый глубокий и самый прекрасный вдох, который мне довелось видеть в своей отнюдь не короткой жизни. В комнате начался счастливый гвалт.

— Тихо! — приказала Борджиа. — Дайте ему время по-настоящему прийти в себя. Не шумите и не суетитесь. Отойдите, так вашу растак! Когда он очнется, поблизости не должно быть ничего незнакомого. Он будет настолько слаб, что любые новые впечатления станут непомерным испытанием.

Ровное дыхание Секвойи сопровождалось подергиванием конечностей и мышц лица.

— Воссоединение связей между клетками происходит нормально, — пробормотала Борджиа, ни к кому конкретно не обращаясь.

И вот глаза Вождя приоткрылись и вобрали окружающий мир.

— …но криотехника поворачивает онтогенез вспять, — произнес он слабым голосом.

Тут он попытался встать. Борджиа махнула Фе рукой, и та подбежала к Вождю, помогла ему подняться на ноги. Опираясь на плечо Фе и покачиваясь. Вождь медленно огляделся, рассмотрел каждого из нас. Потом улыбнулся. Улыбка была слабая, болезненная, но такая милая! Фе расплакалась.

— Прекрасные знакомые лица, — сказал Секвойя, легонько хлопнув своей ладонью по моей. — Спасибо, приятель. Ты настоящий друг. Фе, ты мне теперь еще больше по сердцу, чем прежде. Лукреция Борджиа, убирайте свои ненужные инструменты — больше не понадобятся. — Она отложила скальпель, и проф с чувством пожал ей руку. — Эдисон! М'банту! Приветствую славных ребят! А ты, Хрис, ступай в постель, как тебе велено. Что касается «радиолабуды», Борджиа, то эти шлюхи в кальсонах каждые два часа умолкают на несколько минут — пока идет пересменка. Так что нам лучше побыстрее убраться отсюда

— прежде чем они продолжат свои дебильные приключения.

Я покосился на Борджиа. Она весело улыбалась.

— Я же говорила тебе. Гинь, он прекрасно сознавал все, что происходило вокруг.

— Гинь, это было гениально — как ты успокоил народ у криокапсулы. Фе, будь добра, свяжись с Лабораторией и назначь собрание акционеров — через час.

Я снова вопросительно покосился на Борджиа. Она кивнула: мол, порядок, справится.

— Потрясающие событие, — сказал Вождь. — Эти голенькие крысы означают, что мы открыли ящик Пандоры и… Мне бы поесть чего-нибудь. Вот только где?

— У меня дома, — вставил я. — Главное, не заходи в печку — у нее дверцу иногда заклинивает.

Эдисон возмущенно запротестовал. Секвойя успокоил его:

— Не дуйтесь, Эдисон. Я в восторге от дымовой завесы, которую вы устроили в Лаборатории. Вы говорили блестяще. Акционеры чуть не прослезились. И вся Команда высоко ценит ваши усилия.

— Он знает чересчур много, — тихонько сказал я Лукреции. — Это меня пугает.

— Да сколько раз тебе говорить? Он слышал все, что происходило вокруг!

— Это так. Но, по-моему, проф в курсе и того, что происходило совсем даже не вокруг, а очень далеко. Боюсь, что я простодушно схватил за хвост

— тигра!