Василий Головачев - Гарантирую жизнь. Ведич

Роман выстрелил в четвертого и пятого из «нокаута», не вынимая его из кармана куртки.

Ухо выстрелил в начальника охраны премьера, так и не успевшего отреагировать на нападение, из парализатора, а Черкес одним движением втолкнул Макогона в машину.

К «Мерседесу» бросились оцепеневшие в первые мгновения милиционеры, хватаясь за оружие. Толпа шарахнулась прочь. Однако прямо под ногами милиционеров вспыхнуло пламя, грохнуло. Это Хана взорвал еще один взрыв-пакет, ослепивший и оглушивший стражей порядка. Толпа в панике кинулась врассыпную.

Тарасов, Терминатор и Черкес вскочили в машину, и Ухо рванул «Мерседес» с места, едва не сбив кого-то из убегавших. Роман затерялся в толпе. Он должен был встретиться с Ханой и отсидеться в гостинице до конца возможной блокады города силами безопасности. Для них операция завершилась.

Но и остальные ехали в «Мерседесе» с обмякшим премьер-министром недолго. Ухо проскочил перекресток, на следующем повернул налево на улицу Незалежню, бывшую Комсомольскую, затем налево – на проспект Кучмы, бывший проспект Кирова, и тут же заехал во двор длинного девятиэтажного дома.

Здесь все четверо выскочили из машины, вытащили Макогона и погрузили в желто-красный фургон аварийной службы газа. За руль «мерса» сел ждавший их здесь Тихончук, ориентирующийся в городе лучше всех, и погнал машину по проспекту вверх. Он должен был отвлечь на себя погоню, доехать до аэропорта и затеряться на территории военного городка.

Ухо подождал несколько минут, пока мимо дома не промчались, завывая сиренами, джипы охраны премьера и машины милиции, затем вывел фургон службы газа на улицу и поехал вниз, по Незалежной налево, затем по Шмидта к мосту через Днепр. На левой стороне реки их ждала машина «Скорой помощи», которая собиралась доставить Макогона в одну из деревень Новомосковского района, где он должен был длительное время отдыхать от забот о благе народа.

– Хочешь? – повернулся к Тарасову Черкес, присевший на корточки над телом Миколы Даниловича, протянул блеснувший металлический браслет.

– Что это? – взял браслет Глеб.

– Амулет. Называется «Огненный щит богов». Защищает от любого колдовства.

– Спасибо, не надо. – Тарасов вернул браслет.

– Как знаешь. Терминатор тоже отказался, у него свои боги, а я возьму. Вдруг пригодится?

Глеб потрогал на груди свой талисман и подумал, что лучшая защита от любого колдовства – собственная воля.

Москва

Никифор Хмель

Запись была некачественная, видеокамера в руках оператора прыгала и перекашивалась, но все же было хорошо видно, как кричит и корчится пленник – молоденький русоголовый парнишка, совсем голый, избитый, в кровоподтеках, у которого бородатый палач с зеленой повязкой на голове, в камуфляже, сначала отрубил палец, потом кисть руки, затем отрезал уши, член и, наконец, выколол глаза.

После казни бородач, держа в руке отрезанное мужское естество, поставил ногу в английском ботинке «хэдфорт» на труп парня, приосанился, к нему подошли еще двое бородачей, обняли, заржали. Камера отодвинулась, и стал виден самодельный плакат на забрызганной кровью кирпичной стене: «Руские казлы, дабро пожаловат на горлорезку!»

Никифор выключил запись и некоторое время, сгорбясь, сидел перед телевизором и ни о чем не думал. В голове плыл светящийся туман, из которого доносился затихающий крик брата, мыслей не было, была только тоска и оглушающая, сжигающая душу ненависть, но она не могла вернуть парня, погибшего в Чечне в двухтысячном году.

Алексей был моложе Никифора на три года, он родился в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, но судьба не уберегла его, сохранив жизнь брату, провоевавшему в Чечне в отряде спецназа всю войну.

После страшной смерти брата, записанной на видеокассету, – боевики любили снимать сцены казни, – Никифор поклялся найти убийц и отомстить, но так и не исполнил обещания. Хотя запомнил эти бородатые улыбающиеся физиономии на всю жизнь.

Из-за этого он и не женился – колесил по стране в поисках палачей, побывал даже за границей, в Турции и Афганистане, – и не хотел связывать свою жизнь узами брака. Хотя женщин, готовых выйти за него замуж, встречал и сам был готов жениться. Особенно на Верочке-медсестричке, выходившей его после ранения два года назад. Тогда Хмель, уже будучи капитаном, работал в группе «Тайфун» Главного управления исполнения наказаний[3] и при очередном задержании крутой компании, не желавшей выполнять приговор суда, получил пулю в спину. Однако выжил. Но и на Верочке не женился, помешала черная, глубокая как омут, непроходящая ненависть к «лицам кавказской национальности», замучившим брата, убившим немало друзей, кравшим детей и насиловавшим женщин.

Со временем он научился управлять своими эмоциями и внешне никак не реагировал на смуглолицых выходцев с Кавказа, хотя в душе готов был убить чуть ли не каждого. Именно поэтому Никифор нанялся в отряд «Тайфун», часто сталкивающийся с кавказцами во всех уголках России, именно поэтому неистово тренировался и держал себя в отличной физической форме, сызмальства занимаясь русбоем.

Отец Никифора, покойный Петр Павлович Хмель, полковник МЧС, погибший под Хабаровском при исполнении служебных обязанностей, учил сына жить по принципу «не жди». Не жди, что тебя оценят, не жди, что помогут, не жди, что мечты исполнятся сами собой, а главное – не жди, если требуется твоя помощь, иди и помогай. Однако Никифор дополнил заповедь отца еще тремя принципами: «не надейся», «не догоняй» и «не проси», – и свято следовал этим простым принципам, не жалея здоровья и сил.

Жил Никифор в Москве, в переулке Сивцев Вражек, недалеко от метро, вместе с матерью Валентиной Ивановной, но появлялся там редко, практически все время проводя на базе «Тайфуна» в Реутове или в разъездах по стране. В последнее время у группы почти не было длительных периодов отдыха, все чаще требовалось ее вмешательство в тех или иных городах и селах России, где возникали конфликтные ситуации на приватизируемых, частных и даже на государственных предприятиях, руководство которых не желало жить по закону. Нынешний отпуск капитан Хмель получил в награду за участие в последнем деле, связанном с чисткой рядов в органах правопорядка.

Это случилось в Мордовии, где преступная система выколачивания признания любыми средствами пустила прочные корни.

В Большеберезниковском районе украли трактор «Катерпиллер», принадлежавший колхозу «Новый мордовец». Поисками пропавшей машины занялись оперуполномоченные отдела уголовного розыска местного РОВД Тутай Владимиров и Фрол Анатольев. В помощь им направили оперуполномоченных уголовного розыска МВД республики Антона Сергеева и Петра Сазонского.