Эрик Флинт - Путь империи

— Интересно, ради чего проявлять такую изобретательность, тратить столько сил и средств? — Эйлле провел рукой по блестящей стенке какого-то прибора. — ¦ Они строили подводные города? Или добывали там какие-то вещества, которые невозможно получить иным способом?

— Они действительно добывали под водой некоторые материалы, — ответила Нэсс. — Но, по-моему, важнее другое: люди придают большое значение исследованиям. В этом смысле они похожи на младенцев. Им надо постоянно куда-то карабкаться, зарываться, забираться в самые недоступные места. Они обожают побегать по горам и обрывам и даже лазить по пещерам. И удержать их от этого невозможно, хотя подобные развлечения могут стоить им жизни. Но эти корабли — не исследовательские, а военные.

Эйлле был потрясен.

— Зачем сражаться там, где не сможешь жить?

Нэсс очень элегантно приняла позу «сожаление-и-замеша-тельство».

— Трудно сказать. Я довольно неплохо уживаюсь с людьми, но иногда они кажутся мне сумасшедшими.

— Сколько человек было в экипаже? — входя в очередное помещение, Эйлле пригнул голову, но кончики его ушей все-таки коснулись люка.

— Более ста. Полагаю, численность экипажа зависела от типа судна и боевого задания. Отчеты не дают четкой информации. Люди уничтожили значительную часть своего вооружения, когда поняли, что потерпели поражение. Часть кораблей они вывели в открытый океан и там открыли кингстоны, — последние слова она произнесла по-английски. — Это означает «намеренно затопить корабль».

Эйлле обернулся, и их взгляды встретились.

— А экипаж?

— Почти весь экипаж покидал корабль. На борту оставались только офицеры, которые и «открывали кингстоны». Большинство этих офицеров погибли. Люди просто непостижимы. Безусловно, храбрость достойна уважения и является похвальным качеством, о какой бы расе не шла речь. Но люди, похоже, готовы расстаться с жизнью даже без особой на то причины. Я не понимаю. Раз мы уже победили, какой смысл уничтожать корабли?

Эйлле задумчиво провел ладонью по виску. Странные существа эти люди. Он уже начинал сомневаться, что когда-нибудь сумеет разобраться в их психологии.

Тем временем Нэсс провела его на корму подводного корабля, где происходил демонтаж двигательных установок. На их место устанавливались космические двигатели. Здесь работали только техники-джао: делать необходимые для такой работы знания достоянием людей было бы слишком опасно.

Техники, исключительно женского пола, отпрыски брачных групп, отличающихся если не высоким статусом, то по крайней мере крепким здоровьем, были рады показать свою работу. На самом деле, они потратили куда больше времени на объяснение своих действий, чем Эйлле мог предположить. Неудивительно: визиты отпрысков такого прославленного кочена, как Плутрак, случаются не каждый день.

И все же упомянутый отпрыск был в некотором замешательстве. Устройства джао буквально сращивались с человеческими, и порой это приводило к совершенно неожиданным результатам. К тому времени, когда ему, наконец, удалось освободиться от обилия технических подробностей, у него раскалывалась голова.

— А сейчас я отведу вас в ваш офис, — сказала Нэсс.

— Что такое «офис»?

Нэсс на мгновение смутилась.

— Простите… я имела в виду ваше личное рабочее помещение. По-человечески… я хотела сказать, по-английски… оно называется «офис». Многие джао, которые давно здесь находятся, перенимают туземные выражения. По-моему, оно очень удобное.

Она проводила его обратно к люку, где ждали Яут и Талли, а потом на второй этаж.

— Я оставлю вас на некоторое время, — сказала она. — А потом мы осмотрим наземные боевые машины.

В комнате было тихо и прохладно, хотя прямые линии и жесткие стыки, которые так нравятся людям, несколько раздражали. Кондиционеры непрерывно гнали свежий воздух через вентиляционные люки. Эйлле опустился в кресло, обтянутое черным материалом, который Нэсс назвала английским словом «кожа». Эта «кожа» производилась на Земле и, по-видимому, была очень долговечной и прочной, а кроме того, приятной на ощупь — мягкой и эластичной.

Эйлле с удовольствием погладил подлокотник кресла. Мо-¦ жет быть, этот материал — большая редкость? Но Нэсс, похоже, так не считала. Тогда странно, почему «кожу» до сих пор не экспортируют. Это вызывало серьезное беспокойство. Эйлле пробыл здесь недолго, но уже не первый раз обнаруживал признаки разорения и упадка. Куда смотрит этот ава Нарво?

Яут расположился в углу офиса и что-то проверял на своей портативной ком-панели, но не упуская из виду своего нового «ученика». Сам Талли садиться не стал. Его зеленые глаза беспокойно блуждали по стенам и дверям. Эйлле казалось, что он, как на экране, видит схемы побега, которые возникают и исчезают в голове человека.

Но проблема, которую ты решил прежде, чем она возникла, уже не считается проблемой. Можно не сомневаться: Талли не слышал той пары коротких реплик, которыми они с Нэсс обменялись на борту подводной лодки. Смотритель снова подтвердила благоприятное впечатление, которое произвела с самого начала: она была прекрасно подготовлена и знала, как действовать.

В дверь постучали. Яут отключил защитное поле. На пороге стоял человек в штатском, с блестящим черным обручем в руке.

— Вы просили принести локатор, сэр?

— Конечно, — отозвался Яут.

— Проходите, — сказал Эйлле, сопровождая свои слова жестом, принятым у людей.

Человек был ниже и крепче Талли, с серыми, как пепел, волосами. Яут принял у него обруч и вывернул наизнанку, чтобы ввести личный код Эйлле.

— Вас зовут Уиллард Белк, не так ли? — спросил Эйлле, откидываясь на спинку кресла.

Человек кивнул.

— Мне вас порекомендовала Смотритель Нэсс. С этого момента вы поступаете в мое личное подчинение. Поэтому вы теперь будете отчитываться только передо мной. Все ваши остальные обязанности считаются второстепенными.

— Слушаюсь, сэр. Для меня локатор потребуется? Эйлле смешался.

— Нет, разумеется. Зачем? Вы пока еще ничем не провинились.

Талли вскинул голову и, прищурившись, посмотрел на черный обруч. Похоже, он уже начал догадываться, что его ожидает. Точно. Не сводя взгляда с обруча, с которым все еще возился Яут, он отшатнулся.

— Прежде чем закрепить прибор, вам следует выяснить, какой руке он отдает предпочтение, сэр, — сказал Белк. — У него будет меньше шансов что-либо предпринять, если вы закрепите прибор на ведущей руке.

— Ах ты, лизоблюд гребаный!!! — взвился Талли.

Его насердная рука сжалась в кулак. Казалось, сейчас Талли одним прыжком перелетит через комнату и набросится на своего соплеменника.