Гарри Гаррисон - Планета проклятых. Планета, с которой не возвращаются. Звездные похождения галактических рейнджеров

Глава 10

— Это самоубийство, — пробормотал высокий охранник.

— Я туда пойду, а не вы, — огрызнулся Брайн. — Поэтому извольте не рассуждать, а лучше повторите приказ.

Охранник отвел взгляд и бесстрастно сказал:

— Вы идете в башню, мы остаемся здесь и ждем. Двигатель не глушить, к машине никого не подпускать, самим из вездехода без команды не выходить. Огонь не открывать ни в коем случае. Если возникнет необходимость, вы отдадите приказ по радио, и тогда мы должны обстрелять замок.

— Будь я проклят, если она не возникнет очень скоро — необходимость эта самая… — сказал второй охранник, передернув затвор тяжелого автоматического пистолета.

— Повторяю, — Брайн холодно посмотрел на охранников. — Без команды не стрелять! Начнете палить раньше времени — пеняйте на себя. Выполняйте приказ и зарубите себе на носу: ваше дело — обеспечить прикрытие и отход, все остальное я сделаю сам. Это моя операция! Понятно?

Дождавшись, пока они хмуро кивнут, Брайн достал свой пистолет и задумчиво на него посмотрел. Брать или не брать? Глупо, конечно, идти без оружия, — подумал он, проверяя обойму, — но и с оружием идти опасно, да и толку от него в замке будет не много. Брайн положил пистолет на сиденье и еще раз проверил миниатюрный передатчик, приколотый к вороту рубашки — передатчик работал. Тогда он сбросил плащ, распахнул дверцу вездехода и спрыгнул на песок.

Было раннее дисанское утро, но солнце уже немилосердно палило, песок плавился под ногами, горячий воздух обжигал лицо. Вокруг лежала мертвая, безжизненная пустыня, а прямо перед ним высилась крепость — одинокая массивная башня из черного камня, окруженная высокой неровной стеной. Брайн осторожно приблизился, время от времени поглядывая вверх — вдруг что‑нибудь шевельнется на изломанном гребне стены. Но там ничего не шевелилось: черная крепость хранила мрачное, угрожающее молчание.

Стараясь не думать о голове директора Мерва, Брайн двинулся вдоль стены на поиски входа. Ему пришлось обойти крепость кругом, но ни ворот, ни двери нигде не было. Да что там ворота — не было даже никакой дыры или щели в черном, твердом камне. Наконец он нашел место, где стена казалась не такой отвесной и гладкой — при желании здесь можно было вскарабкаться наверх. Судя по осыпавшимся камням, торчащим из стены как ступени огромной лестницы, дисанцы так и поступали, чтобы попасть в крепость. С тоской посмотрев на крутой склон, Брайн сложил ладони у рта и громко крикнул:

— Я пришел к Лиг–магту с посланием от ниджорцев!

Ответа не последовало: мертвую тишину по–прежнему нарушал только скрип песка под ногами да негромкое урчание вездехода. Брайн вздохнул и полез на стену. Восхождение не доставило ему удовольствия: камни шатались, некоторые не выдерживали его веса и скатывались вниз — приходилось все время думать, куда поставить ногу, и в то же время он боролся с искушением посмотреть вверх — не летит ли оттуда что‑нибудь тяжелое прямо ему на голову…

Но все обошлось. Брайн добрался до вершины живой и невредимый, если не считать нескольких ссадин и ободранной ладони. Подъем порядком его вымотал, и несколько минут он просто стоял на широком гребне стены — восстанавливал дыхание, а потом начал осматриваться. Снаружи казалось, что за стеной должен быть маленький внутренний дворик, посреди которого возвышается черная башня. На самом деле все оказалось не так. Стены крепости были стенами башни — ее высокая круглая крыша начиналась в метре от того места, где стоял сейчас Брайн.

В нескольких местах были прорублены дыры, служившие, очевидно, входами в башню. Брайн заглянул в одну из них — там было темно, как в могиле. Бросив последний взгляд на вездеход, похожий с такого расстояния на жука, Брайн пригнулся и нырнул в ближайшую дыру.

Внутренняя архитектура крепости оказалась на редкость причудливой и напоминала видения больного разума. Он очутился в комнате — судя по обстановке, это все‑таки была комната — которая больше походила на тюремный коридор: достаточно сказать, что в высоту она была больше, чем в ширину. Неровный пол круто опускался вниз, к центру башни, и там темнела еще одна дыра. Брайн двинулся вперед. Миновав два или три темных коридора и несколько раз повернув, он заметил впереди отблески яркого света и пошел на этот свет. Жилые помещения стали попадаться чаще. В комнатах он видел обычные предметы дисанского обихода — одежду, пищу, посуду, но нигде ему не встретилось ни одной живой души. Свет впереди становился все сильнее, и наконец широкий коридор вывел Брайна в большой круглый зал.

Он сразу понял, что оказался в самом сердце черного замка. Вся эта странная крепость от фундамента и до крыши, от неприступных стен и до самой маленькой комнаты возводилась с единственной целью — защитить от врага этот огромный зал; и все эти лабиринты коридоров и нескончаемые анфилады перекошенных комнат служили лишь подступами к нему. Зал напоминал усеченный конус: черные стены сужались кверху, но потолка почему‑то не было, и яркий солнечный свет лился через круглую дыру.

В центре зала стояла группа людей. Магты! Они смотрели на Брайна и ждали. Краем глаза он успел заметить около стены какие‑то ящики, тюки, непонятные механизмы, несколько передатчиков и даже что‑то похожее на оружие, но разглядывать это добро не было времени — в центре зала стояли закутанные в плащи магты, и Брайн забыл обо всем…

Наконец‑то он встретился лицом к лицу с врагом и только сейчас понял, как ждал этой минуты. Он пережил смерть Айджела, выдержал страшный переход через пустыню, приспособился к Дису, научился постоянно ждать удара из‑за угла, но без этой встречи все остальное было бы напрасно. Вот теперь начинается главная игра!

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове у Брайна, пока он медленно шел через зал. А тем временем тренированные мышцы Победителя непроизвольно напряглись, и он с удовлетворением осознал, что готов увернуться от любого коварного удара или ответить ударом на удар. Но пока ему ничто не угрожало — во всяком случае, ничто не угрожало его жизни.

Надо прощупать их сознание, — подумал Брайн и остановился как вкопанный. Какое сознание? С чего он вообще решил, что перед ним люди? Ни один из них не двинулся, не произнес ни слова… Они так закутаны, что кроме глаз ничего не видно… Глаза! Брайн вдруг увидел их пустые, лишенные всякого выражения глаза, и ему стало жутко. Они смотрели на него, как на пустое место, и он неожиданно понял, что точно так же они будут смотреть, если его будут рвать на куски или жарить живьем на костре. Магтов окружала глухая невидимая стена, сквозь которую не просачивались никакие эмоции.