Игорь Борисенко - Вариант "Ангола"

– Что есть, то есть.

Наверное, в моем голосе слышалась тревога, потому что Стерлигов неожиданно улыбнулся.

– Да не волнуйтесь вы так, Александр Михайлович. Просто дело срочное, и нам показалось, что гораздо быстрее будет, если мы сами к вам придем, чем вызывать вас на Лубянку.

– И-и… И что же это за срочное дело?

– Другой разговор, – майор снова улыбнулся, но через мгновение улыбка пропала с его лица. – Сколько раз вы пытались записаться в армию?

– Трижды.

– Трижды… И что же вам отвечали?

– Что я слишком ценный специалист, – я дернул уголком рта.

– Переживаете? А зря. Вы действительно ценный специалист, и теперь у вас есть возможность это доказать.

– В каком смысле?

– В самом прямом. В скольких экспедициях по поиску алмазных месторождений вы участвовали?

– В двух. Был в Сибири, а потом на Западном Урале. В тридцать восьмом.

– В Сибири – это с Соболевым (Владимир Степанович Соболев – один из крупнейших советских геологов. Высказал предположение о близости геологического строения Сибирской платформы и Южной Африки и о вероятном распространении алмазоносных кимберлитов на Сибирской платформе – авт.)?

– Да. Знаете, есть мнение, что там могут быть богатые алмазные месторождения – Соболев обнаружил на Сибирской платформе ультраосновные породы, схожие с теми, что встречались в Южной Африке. А именно к таким породам приурочены крупные алмазные месторождения. И теперь Соболев…

– Кстати, Соболев хорошо о вас отзывался, – перебил меня Стерлигов. – И в Алмазном бюро (организация, созданная при Государственном комитете по делам геологии для координации действий всех экспедиций, занимающихся поисками алмазов на территории СССР– авт.) вас рекомендовали… Сказали, что вы очень перспективный и толковый сотрудник, и что вы подойдете для решения стоящей перед нами задачи как нельзя лучше. Вы молоды, но при этом уже достаточно авторитетны в мире науки, имеете опыт продолжительных экспедиций…

– Последнее-то как раз неудивительно – я ведь все-таки геолог. Но, позвольте… Рекомендовали для чего? Для решения какой задачи?

Стерлигов откинулся на спинку стула.

– Вам предстоит отправиться в экспедицию. Вы согласны?

Экспедиция?! Сердце радостно екнуло. Наконец-то! Наконец-то настоящее дело – а не протирание штанов в хранилище. Может быть, и в самом деле будет от меня хоть какая-то польза…

– Конечно же, согласен! А что за маршрут? – жадно спросил я. – Какие сроки?

– Не все сразу, – сказал Стерлигов. – Прежде нужно выяснить еще кое-что…

И неожиданно отчеканил:

– Что вы можете сказать о Прохорове? Об Иннокентии Евгеньевиче Прохорове?

– Ну…, – я замялся.

– Что? Скажите, что он отличный специалист по алмазам, – вперился взглядом мне в глаза Стерлигов. – Что его имя знают ученые всего мира. Что он помогал вам в работе над кандидатской…

У меня по спине побежали мурашки. Прошло уже несколько лет с момента ареста Прохорова – но поверить в предъявленные ему обвинения я так и не смог. Чтобы Иннокентий Евгеньевич скрывал данные о месторождениях? Абсурд!

– Прохоров обвинен, и сейчас… отбывает наказание.

– Совершенно верно, – спокойно кивнул майор. – Официальная версия именно такова.

Я не сразу понял, что он сказал. А потом, когда смысл его слов дошел до моего рассудка, я едва не вскочил.

– Что значит – официальная версия? То есть он что, не… он не…

– Он не в лагере, вы хотите сказать? Именно так – не в лагере. Скажу вам больше: немного есть мест, отстоящих от лагеря дальше, чем то, где Иннокентий Евгеньевич сейчас выполняет важное задание партии и правительства. И вот еще что – мало кто из геологов может сказать, что принес Родине такую же пользу, как товарищ Прохоров.

– И… и где же он сейчас находится?

– В Экваториальной Африке, – сказал Стерлигов. – Если быть точным, то в Анголе.

Мерно постукивали висящие на стене часы. Стерлигов стоял возле окна, стекла которого крест-накрест пересекали широкие бумажные полосы, я по-прежнему сидел за столом. Передо мной остывал стакан жидкого чая, по цвету лишь немного отличающегося от пустого кипятка. Чай принес Круминьш – постучал, поставил на стол два стакана и удалился. Перед тем как выйти, он бросил на меня странный взгляд: я все никак не мог понять, чего в нем было больше, поддержки или сочувствия?

Стерлигов свой чай выпил почти сразу же, не дожидаясь, пока тот остынет, и поставил стакан в металлическом подстаканнике на тумбочку, рядом с черным телефонным аппаратом.

– Если вы помните, то в 1935 году товарищ Прохоров не был в столице. Потом вернулся, а в мае 37-го… ну, дальше начинается как раз официальная версия.

Хотя Стерлигов сейчас стоял лицом к окну, я готов был поклясться, что он улыбнулся.

Помнил ли я о странном отсутствии Прохорова? Ну еще бы! Шутка ли – пропадал где-то почти два года, вернулся сильно похудевший и едва ли не черный от загара, и никому не сказал ни слова о том, где он был все это время! Вскоре после своего возвращения произвел настоящий фурор докладом на ленинградском симпозиуме, а потом… Да, известие о его аресте для многих стало шоком. Но что значит это известие по сравнению с тем, что я сейчас слышу от майора!

– Уверен, вы понимаете, что эти сведения – секретные, – Стерлигов не спрашивал, он утверждал.

– Я даже понимаю, что вы рассказываете мне это совсем неспроста, – буркнул я.

– Верно, – Стерлигов отошел от окна и снова сел. – Думаю, пора перейти непосредственно к делу. Вы не возражаете, если я закурю?

Я покачал головой.

Стерлигов вынул из кармана коробку папирос, закурил, выпустив облачко синеватого дыма.

– Вам не предлагаю – вы ведь не курите, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаетесь.

– Что ж… Вы геолог, Александр Михайлович, и представляете, насколько алмазы важны для нашей страны. Тяжелая промышленность, производство точных приборов и вооружения… Что еще важнее, вы представляете, насколько трудны поиски алмазов, и то, насколько мало алмазов мы добываем на наших месторождениях – на Койве, на Вижае люди ежедневно совершают подвиг, а результат… Мышкины слезки, а не добыча. И вы знаете, что продавать нам алмазы в нужных нам количествах империалисты не хотят, несмотря на то, что мы платим за них по грабительской цене. Нам нужны десятки, сотни тысяч карат! И не для бессмысленных, никчемных украшений – а для того, чтобы наращивать свою мощь, чтобы крепить оборону! Поэтому и возникла идея искать алмазы за пределами страны – в плохо освоенных, но перспективных районах…