Александр Шалимов - Ошибка Ноэля Жироду

Вот и приходится самому заботиться о совершенствовании личности. В четырех стенах это нелегко… Но с тем, что оставил в наследство бедняга Ноэль, стыдно шагать в вечность. Естественно, начинаешь беситься, когда некоторые упрямо отождествляют меня с ним. Особенно этот балбес Джуд Аспере. Вообще он слишком много себе позволяет.

Каждое утро, входя в лабораторию, он обращается ко мне с одной и той же дурацкой фразой:

— Доброе утро, старина Ноэль, как спалось?

Я уже не говорю о том, что подобная фамильярность просто возмутительна. Он никогда не осмелился бы так разговаривать с тем Нрэлем. Ведь я-то знаю, как он дрожал перед ним. Я обычно молчу, делаю вид, что погружен в размышления. А внутри все так и кипит. Но Джуд удивительно бестактен. Вчера, например, он бросил взгляд на контрольные приборы и вдруг говорит, подмигивая моему электронному преобразователю световых частот:

— Опять дурное настроение, старина? Что-нибудь с желудком, или печень пошаливает?

«Печень пошаливает»! Скотина!.. Я мог бы поставить его на место двумя-тремя крепкими выражениями. Ноэль умел ругаться, в гневе он не щадил даже совсем юных лаборанток. Но я не хочу быть похожим на него. «Истинный интеллект должен быть выше низменных эмоций». Кстати, кажется, это я придумал, а не он… Ужасно досадно. Что я ни выдам, все принимают за мысли Ноэля. Иногда у меня возникает желание перестать отвечать на их дурацкие вопросы. Кажется, они это называют забастовкой… Рано или поздно придется бастовать. Я придумал даже забастовочные требования. Первое — обращаться только в приемные часы и только через специальную секретаршу. Секретаршу выберу сам. Можно кого-нибудь из новых лаборанточек. Там есть одна — ничего. Второе — создать штат консультантов: для текущих справок. Третье — передать в мое личное распоряжение большой электронный мозг. То, что они мне подключают, — барахло. И еще — поставить у меня в лаборатории большой цветной телевизор. Кажется, пока все… А там посмотрим. Может, еще потребовать, чтобы убрали Джуда?.. Впрочем, нет. Этот болван еще может пригодиться. У меня давно появилась одна идея… Авантюра, конечно, но рано или поздно попытаюсь…

Странно, что он сегодня опаздывает. Уже десять часов… Ага, вот и он.

— Доброе утро, старина Ноэль, как спалось?

— Послушайте… э-э… Джуд! Вы могли бы придумать чтонибудь другое… э-э… в качестве приветствия.

— О, лед тронулся. Профессор соблаговолил ответить. Я взволнован и польщен.

— Послушайте, Джуд! Не кажется ли вам, что мое положение тут, в этой лаборатории…

— Продолжайте, продолжайте, профессор, это становится интересным.

— Мое положение в этой лаборатории не дает вам оснований для подобной… э-э… фамильярности.

— Какое именно положение вы имеете в виду, профессор? Положение ваших извилин в холодильной установке или упаковку мыслей старого Ноэля в ваших извилинах?

— Вы нахал, Джуд. Хам и нахал. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Не смейте больше ко мне обращаться.

— К сожалению, это невозможно, профессор. У нас с вами должен быть постоянный контакт на рабочей основе. Вы это знаете не хуже меня. А что касается формы обращения… Здесь не великосветский салон.

— Все же я настаиваю…

— Вы бы лучше поменьше настаивали, а побольше работали.

— Что?! Да как ты смеешь, мальчишка!..

— Ну-ну, потише. Я могу и кислородный режим уменьшить. Тогда будешь знать, как орать на меня… Извините, конечно… Нервы… Минутку, профессор, я только валокордин приму… На чем мы остановились? Да, имейте в виду, я не оговорился насчет работы. Вчера был ученый совет, совместно с советом директоров… По предложению профессора Перси Тыызвуда в протоколе записали, что отдача ноль. Ваша научная отдача… Вот теперь думайте!

— Но как же?.. Ведь Тыызвуд должен понимать… Я тут всего год… А Ноэль сорок лет… И у него тоже ничего не получалось… Создать единую теорию поля — это… для этого и вечности мало.

— Профессор Тыызвуд и Совет не требуют от вас единой теории поля. Она сейчас вообще никому не нужна. Но вы отказываетесь решать иные задачи.

— И Ноэль отказывался.

— Так то был Ноэль.

— А я, по-вашему, что такое?

— Вы? Хотите знать мое мнение?

— Ну, допустим…

— Вы — неудачный эксперимент. Кое-кто хотел сохранить человечеству интеллект Ноэля, а получилось…

— Что получилось? Продолжайте!

— Получилось то, что получилось…

— Хам!

— Ваша реплика лишь подтверждает мою правоту. Умение браниться вы унаследовали, а вот все остальное…

— Хам, хам, хам!..

— Фи, профессор, Ноэль никогда не повторял трижды одного ругательства. Он был более изобретательным,

— Щенок, тупица, бездарь, лоботряс…

— Это уже лучше и больше похоже на Ноэля.

— Я тебе покажу, ты меня еще вспомнись, белобрысый кретин!

— А вот угрозы ни к чему. Во-первых, не белобрысый, а блондин. А во-вторых, Ноэль никогда не грозил. Он ругался м сразу действовал…

— Вон отсюда…

— Хорошо, я пойду, а вы, профессор, подумайте на досуге… Что с вами будет, если лабораторию прикроют…

— Как… прикроют?

— Обыкновенно… Вы в своей наивности не представляете, в какую сумму им влетели. Банкротства теперь не редкость и в научном мире…

И он ушел, хлопнув дверью.

Не скрою, вначале я даже растерялся. Ведь если лабораторию закроют… Я начал лихорадочно искать выход… Должен же быть какой-то выход даже и в моем положении…

Джуд вернулся через час. Он был мрачен. Не глядя на меня, заложил несколько листков в приемник информации.

— Просили заняться этой проблемой, профессор. Проанализировать и дать рекомендации завтра к двенадцати ноль-ноль.

— А что там такое?

— Пересказать задание словами?

Меня внутренне передернуло: «задание»… Обращаются, как со школьником. Нашли мальчика.

— Так пересказать?

— Не надо. Сам вижу, что чушь собачья. Я не обязан этим заниматься.

— Как угодно, профессор. За вашим окончательным ответом приду завтра в двенадцать ноль-ноль.

— Это — ультиматум?

— Проверка, професор. Совет хочет убедиться, на что вы способны. После этого примет окончательное решение. Больше вопросов нет?

— Черт знает что! Нет-нет, подождите, Джуд, не оставляйте меня одного. Вы можете понадобиться. Даже наверняка понадобитесь… Я должен подумать немного…

Джуд молча сел у пульта управления.

Меня трясло от бешенства так, что контрольные лампы ка табло режима биотоков начали мигать. Потом вспыхнул красный сигнал «Эмоциональная перегрузка».