Кейт Уилхелм - Похороны

Похожая на бумагу коричневая кожа, сморщенная и жесткая, где морщина на морщине, вертикальные, горизонтальные, диагональные, оставили маленькие островки плоти, едва достаточные, чтобы покрыть кости. Дребезжащий, малопонятный голос: они забрали музыку из воздуха... голоса с неба... стерли картины, что двигались... ящики, что пели и плакали... Безумная речь. И дальше: лишь один остался, кто знал. Лишь один...

Мадам Трюдо вошла в класс, и Карла поняла, почему класс все это время занимался индивидуальными заданиями. Учитель ждала появления мадам Трюдо. Девочки торопливо встали. Мадам Трюдо жестом приказала садиться.

"За последние пять лет за мадам Вестфол ухаживали следующие девочки." Она зачитала список. Имя Карлы в него входило. Закончив, она спросила: "Есть здесь кто-нибудь, кто ухаживал за мадам Вестфол и чье имя я не прочитала?"

Позади Карлы раздался шелест. Она не отводила взгляда от мадам Трюдо. "Имя?", спросила Учитель.

"Луэлья, мадам."

"Ты ухаживала за мадам Вестфол? Когда?"

"Два года назад, мадам. Я заменила Соню, которая внезапно заболела."

"Очень хорошо." Мадам Трюдо добавила имя Луэльи в список. "Вы все явитесь в мой кабинет завтра утром в восемь часов. На это время вы освобождаетесь от занятий и обязанностей. Свободны." Она поклонилась классному Учителю и покинула комнату.

x x x

Ноги Карлы дрожали и ныли. Ее занятия по плаванью проходили каждое утро в восемь часов и она их пропустила, почти два часа просидев на прямом стуле, когда наконец ей сказали пройти в кабинет мадам Трюдо. Никто из других ожидающих девочек не поднял глаз, когда она встала и последовала за прислужницей из приемной. Мадам Трюдо восседала за громадным столом, который был совершенно пуст, сверкая зеркальной отделкой. Карла стояла перед ним, опустив глаза, и видела лицо мадам Трюдо отражающимся в поверхности стола. Мадам Трюдо смотрела в точку поверх головы Карлы, не замечая, что девочка изучает ее черты лица.

"Ты ухаживала за мадам Вестфол за последние четыре года всего семь раз, это верно?"

"Думаю, да, мадам."

"Ты не уверена?"

"Я... я не помню, мадам."

"Понимаю. Ты запомнила бы, если б мадам Вестфол хоть раз говорила бы с тобой за это время?"

"Да, мадам."

"Карла, ты дрожишь. Ты боишься?"

"Нет, мадам."

"Посмотри на меня, Карла."

Карла сжимала кулаки и чувствовала, как ногти впиваются в кожу. Она переключилась на боль и перестала дрожать. У мадам Трюдо была бледная, как тесто, кожа, остроконечные черные брови, острые черные глаза, черные волосы. Рот широкий и полный, нос длинный и узкий. Пока она изучала девушку, стоявшую перед ней, Карле показалось, что в ее выражении что-то изменилось, однако она не смогла бы сказать, что именно, и чем выражение отличается от того, что было мгновением раньше. Новым напряжением, наверное, новым интересом.

"Карла, я просмотрела твои записи. Сейчас тебе четырнадцать и время решить твое будущее. По завершении твоих текущих курсов я предложу твое имя в Учительскую академию. Как моя протеже ты покинешь ныне занимаемое место и станешь ухаживать за мной в моих палатах..." Она сощурилась: "Что с тобою, девочка? Ты больна?"

"Нет, мадам. Я... я надеялась... я хочу сказать, что еще в прошлом месяце определилась со своим выбором. Я думала..."

Мадам Трюдо взглянула в ту сторону стола, где светился экран с записями. Она просмотрела отчет и ее губы насмешливо скривились. "Леди! Ты хочешь стать Леди!" Карла почувствовала, как краска стыда пожаром охватила лицо и как ее ладони вдруг стали влажными. Мадам Трюдо засмеялась резкими лающими звуками. Она сказала: "Девочки, которые ухаживали за мадам Вестфол при жизни, будут ухаживать за ней и после ее смерти. Ты будешь исполнять обязанности в Смотровом зале два часа ежедневно, а когда начнется похоронная процессия и службы в Скрентоне, ты станешь частью антуража. Кроме того, каждый день добавочные два часа сразу после твоей службы в Смотровом зале ты будешь медицировать над словами мудрости, что ты слышала от мадам Вестфол, и ты запишешь каждое слово, которое она хоть раз произносила в твоем присутствии. Для этой цели в твоей келье положат записную книжку и карандаш, которыми ты не станешь пользоваться ни для каких других целей. Ты не станешь говорить об этом ни с кем, кроме меня. Ты, Карла, приготовишься переехать в мою квартиру немедленно, где тебя будет ожидать келья послушницы. Свободна."

Пока она говорила, ее голос становился все резче, пока под конец слова превратились в отрывистые команды. Карла поклонилась и повернулась уходить.

"Карла, ты обнаружишь, что есть заметные выгоды быть выбранной в Учители."

Карла не знала, должна ли она повернуться и поклониться снова, или же стоять там, где остановилась, или просто идти дальше. Пока она раздумывала, тот же голос раздался снова, но еще резче, раздраженнее: "Иди. Возвращайся в свою келью."

x x x

Сначала они убивали только зачинщиков, лидеров... этого оказалось достаточно, чтобы разрядить бомбу, оставив остальных молчащими, бессильными, податливыми.

Карла смотрела на пол перед собой, пытаясь совладать с дрожью в ногах. Мадам Вестфол больше не шевелится, не говорит. Она ушла, умерла. Единственным звуком был шорох и шорох тапочек. От блеска зеленого пластикового пола резало глаза. Воздух стоял тяжелый, пахло смертью. Но от Леди, страстно желающей притронуться к ней, доносился чудный аромат. Бледная, жемчужно-розовые губы, мягкие, сияющие, с двумя выступающими родинками на верхней. Леди погладила ее лицо мягкими, прохладными и нежными пальцами.

...когда их глаза становятся мягкими от невысказанных желаний, а тела покажут признаки женственности, тогда пусть выберут обязанности, наложенные на них: некоторым - рожать молодых для общества, некоторым - стать Учителями, кому Сестрами, Врачами, некоторым - быть Любовницами граждан, некоторым - ...

Карла не смогла совладать с судорожным движением, повернувшим ее голову к мумии. Казалось, зал взволновался, потом снова успокоился. Дрожь в ногах стала сильнее, ее труднее остановить. Она сильно, до боли, сжала колени вместе, кости просто впились в плоть и кожу. Пальцы, дергающие за покрывало. Дергающие кости, коричневые кости с роговыми ногтями.

Воды. Девочка, дай мне воды. Милая. Хорошенькая. Ты тоже была бы убита, ты тоже. Милая. В последний раз они не оставили никого старше десяти. Совсем никого. От десяти до двадцати пяти.

Милая. Карла произнесла это слово про себя. Милая. Бойся сияющих, милых лиц. Молодых и милых.

Дрожь охватила всю Карлу. Два часа неподвижности. Вечность. Она навсегда останется стоять здесь, она умрет здесь, не шевелясь, дрожа, страдая. Чей-то вздох и звук тела, мягко валящегося на пол. Мягкое тело так легко падает. Карла не поворачивает голову. Должно быть, это Луэлья. Так напугалась мумии. С тех пор, как умерла мадам Вестфол, у нее кошмары каждую ночь. Что же заставляет тело держаться так прямо, когда оно так легко падает? Вытащить ее, ту штуку, что держит все вместе, и вниз, вниз. Просто отпустить, знать, что надо вытащить, и позволить телу упасть и погрузиться в сон. В ее полке зрения проплыли двое Учителей в своих черных платьях. И снова проплыли с Луэльей или еще с кем-то меж ними. Никаких звуков. Только шорох.