Леонид Ткачук - Конец пути

Тороидальный дирижабль, наполненный гелием, с размещенными внутри металлическими фермами стартовой площадки, загружался челноком типа "земля-орбита-земля". Затем весь комплекс плавно отрывался от поверхности и устремлялся вверх, и там, в вышине, стартовал челнок - голубое пламя с ревом било из сопел и корабль уносился еще выше. Через какое-то время дирижабль садился, приземлялся и челнок. Роботы суетливо готовили их к очередному старту. И так раз за разом.

Из всех условий, которые Мартынову поставили перед началом эксперимента, больше всего ему не нравились два: никогда не покидать острова и всеми доступными средствами заботиться о своем здоровье. Со всеми остальными пунктами он был согласен, хотя и находил их достаточно странными. Последние же два считал не только бессмысленными, но и глупыми. Тем не менее, согласился их принять. Теперь до конца своей жизни он останется здесь, на острове.

До вершины оставалось лишь метров десять. Когда он перепрыгнул с одного камня на другой, из провала неожиданно выскочил прозрачный шар, около метра в диаметре, из него вырывались сполохи света. На фоне хмурого моря и серых скал механизм выглядел инородным, чуждым всему окружению. Шар покоился на шести длинных суставчатых конечностях из блестящего металла. Он напоминал паука, но издав серию вспышек, завопил вполне человеческим голосом:

- Назад! Прошу вернуться назад!

- В чем дело? - спросил Сергей.

- Опасная зона! Вход людям категорически запрещен!

- Ах, вот как? Скажите-ка, мистер робот, где мне найти старого Хэнка?

Вспышки заиграли с новой силой так, что слились в единый поток света.

- Хэнк Бауэр, по прозвищу Старый Хэнк, погиб двадцать семь лет назад!

- Неужели? - Мартынов не стал поправлять его; если робот сказал, что старый Хэнк погиб, а не умер, значит так оно и было. - Каким же образом?

- Сорвался с этой скалы вниз. Вход человеку запрещен!

"Интересный исход, - отметил он про себя. - То-то меня так усердно предупреждали, что эксперимент опасен и, дав согласие на участие в нем, я не смогу уже что-либо изменить". А вслух произнес:

- Понятно. Но я обещал прийти в его бунгало.

- Курс северо-восток. Через холм к морю. Ровно пятьсот два метра по прямой.

"Может быть, по прямой и полкилометра, - подумал Сергей, подходя к низкому жилью, выбитому в сплошной каменной скале, окна и двери которого выходили к морю, - а вообще-то километра три наберется".

- Ба!... Да кто это к нам пришел? Дед...

На табуретке, вырезанной из гранита, сидел перед входом хорошо знакомый Мартынову пилот Андрей Пименов. В руках у него было подобие молнии из дерева, заканчивающейся стилизованной безобразной физиономией одноглазого Одина, с обвивающей молнию бородой, и в двурогом шлеме. Умелыми, точными движениями Андрей полировал фибулу-заколку фланелью. Не вставая с табуретки, он развел руками, показывая удивление.

- Добро пожаловать на остров мертвых! - театрально-прочувствованно продекламировал он. - Еще один ходячий покойник! Интеллектуальная кладовка человечества пополнилась новым редким экземпляром.

- Черный юмор? - усмехнулся Мартынов. - Мог бы и поприветливее встретить гостя. Что здесь у вас происходит?

Они обменялись рукопожатиями.

- А... ничего нового... Все надоело. И эти камни, и море, и небо... Не жизнь, а простокваша... Сидишь сиднем, развлекаешься, да по докторам бегаешь. Тоска! За многочисленные прегрешения страдаю, искупаю теперь свои бурные годочки. - Он сердито стукнул себя по колену. - Жить по-человечески не дают, и умереть тоже. Дождутся, что сработаю атомную бомбу и пущу всех к черту на воздух... Впрочем, у тебя времени впереди много, сам все поймешь.

- Меня пригласил Поль...

- Какая разница? Сюда приходят, кто хочет. На остров попасть несложно, но уж если заманили - отсюда не вырвешься... А посещать можно любое место - медицинский центр, энергетический комплекс... в общем, все. Сюда приходят все старожилы, новенькие не больно-то суются. Болтовня их не привлекает. Пустые разговоры, как и все наше существование. Долгая жизнь хорошая штука, когда можешь рисковать ею, когда вдыхаешь чужой воздух на чужих планетах, где каждый шаг таит опасность. Когда же этого нет, а только сытое существование, жизнь утомляет... Захочешь освободить этот мир от своей бренной плоти и не сможешь. Откачают, залатают, пристыдят, напомнят о долге перед человечеством и тому подобном, и опять пустят резвиться под солнышком. Гляди! И сейчас шпионят!

Из-за валуна метрах в десяти от них выглядывали две бусинки на спицах - зрительные органы робота-хранителя. Булыжник килограммов на пят полетел в том направлении и, стукнувшись о камень, отлетел в сторону. Перископические глаза исчезли и послышался визг возмущения.

- Сэр! Вы повредите меня. Я буду вынужден жаловаться!

- Валяй, жалуйся, банка консервная, - равнодушно буркнул Пименов.

- Какая муха тебя укусила? - поинтересовался Сергей. - Ты же знал, что будет нелегко. Кто еще из наших ребят здесь?

- Хватает... Бак Зарипов, Юки Фугава, Пит Забровски. Это из тех, кого знаешь ты. Есть и другие.

- Неужели все думают так же, как и ты? С такой компанией можно горы своротить, а весь этот остров по камню перебрать. Я уже не говорю о том, что просто провести время было приятно.

- Вот-вот, - закивал Андрей, - все мы вначале были такими же оптимистами. Высокая цель, большая ответственность, именно я и никто другой избран для эксперимента...

- Послушай, - оборвал его Сергей, - так что же это за эксперимент? Вы то уже догадываетесь, наверное?

- А черт его знает, - ожесточился Пименов. - Что-то вроде психологической совместимости группы людей, наделенных "бессмертием". Иные варианты не исключены... А вот и Поль, наша умница. Оптимист неугомонный...

Подошел Поль и поздоровался.

- Вы уже здесь? Как впечатления? - под мышкой он держал бутылку с цветистой надписью. Увидев ее, Андрей оживился, даже привстал с табуретки.

- Скажите, Поль, - обратился к нему Мартынов, из-за чего погиб Хэнк Бауэр?

- Сиганул со скалы. Вон с той, - вмешался с пояснениями Пименов, небрежно ткнув рукой.

- Почему?

- Со временем поймете, - ответил Поль. - Медики считают, что это был психологический срыв. Нервные клетки постоянно разрушаются и воспрепятствовать этому невозможно. Тяжело ждать своего конца. Раньше самоубийства были достаточно частым явлением. Наказание жизнью одно из самых страшных.

Подошло несколько мужчин. Мартынов отметил, что женщин на острове он еще не видел. Поль продолжал:

- Вам, конечно, интересно, что здесь происходит. Но никто не даст вам ответа. Наверное, это одно из условий эксперимента, главная задача которого - дать нам возможность прожить как можно дольше...