Александр Абердин - Война Космического Ганфайтера

Николай чуть было не сказал Суммусу, что так оно скоро и будет, но сдержался и промолчал. Вместо этого он тихо спросил:

— Сумми, с чего это нас загнали в читальню, а не заставили построиться на взлётно-посадочной палубе, как это и положено при встрече с высоким начальством?

Космос-командор пожал плечами и открыл было рот, чтобы высказаться по этому поводу, как в этот момент экран вспыхнул и на нём появилась худощавая, напряженная физиономия герцога Нидуса Фастидиозуса. Сурово сдвинув брови он сказал с несколько мрачноватой прямотой старого вояки:

— Космос-легионариусы империи, обстоятельства складываются таким образом, что вам необходимо выступить против нашего врага в особом качестве.

Суммус скептически хмыкнул и не преминул заметить вполголоса, воспользовавшись той паузой, которую начальник генерального штаба сделал для вящей убедительности:

— Нидус, старина, да, мы только этим и занимаемся, что выступаем против врага в своём самом лучшем качестве. Точнее это энергоны только и делают, что нападают на нас везде, где бы мы не находились, словно им больше заняться нечем.

Тут барон эс-Вадес нисколько не погрешил против истины. Действительно, с того самого дня, когда линкор «Оффенсио» примчался на выручку Нику Сильверу, энергоны, похоже, только тем и занимались, что пытались в самоубийственных атаках сжечь его ракетами с термоядерными боеголовками. Они даже напустили на них какие-то новые зубцы, которые были втрое больше прежних и мало чем отличались от стандартных мечей. Порой за сутки они совершали по пять атак, пуская в бой за раз до десятка больших кораблей, которые прозвали клыками, и две, три дюжины зубцов. Одни офицеры имперского космофлота стали считать линкор «Оффенсио» проклятым и полагали, что энергоны рано или поздно спалят его к чёртовой матери горячими ракетами и потому кое кто даже свинтил с него. Другие же наоборот, считали своим долгом служить именно на «Оффенсио» и строчили рапорт за рапортом с просьбой об их срочном переводе на этот легендарный старый линкор.

Из-за этого линкор «Оффенсио» как-то очень уж быстро стал лидером космофлота империи Рианон по количеству одержанных побед и командование имперского космофлота фактически сделало его рейдером, то есть стало посылать его на самые опасные космические трассы. Дядюшка Сальве, исполняя приказы высокого начальства, был вынужден мотаться чуть ли не по всей рианонскому сектору галактики, выискивая самые горячие точки, но тут даже самому последнему дураку было ясно, что горячо бывает только там, где находится «Оффенсио». Герцог Фастидиозус, будто вспомнив об этом, сказал с уважением в голосе:

— В последние полтора года на вашу долю выпало немало вражеских атак и их число растёт с каждым днём, легионариусы.

— Ба-а, да, неужто? — Уже в полный голос радостно воскликнул Суммус — Неужели сведения о том, что у нас ни дня не обходится без хорошей драки, наконец-то дошли до генерального штаба? Ушам своим не могу поверить!

Послышались сдержанные смешки пилотов и его подчинённых, а начальник генерального штаба тем временем, не откладывая дела в долгий ящик сделал весьма важное заявление:

— Поэтому, легионариусы Империи, командование космофлота решило изменить статус линкора «Оффенсио» и делает его главным рейдером имперского военно-космического флота.

Герцог снова сделал паузу и Суммус, вскочив на ноги, громко воскликнул:

— Долго же вы телились, господа препозитусы!

Нидус Фастидиозус, не услышав этой реплики, продолжал:

— В этой связи, дамы и господа, понимая все те опасности, которые будут отныне подстерегать вас на линкоре «Оффенсио», вам дается ровно час на то, чтобы решить, остаётесь вы нести службу на нём или подаёте рапорт о переводе на другие корабли. Это всё, легионариусы, что я хотел вам сказать.

Тут уже вскочили на ноги все пилоты-техноэмпаты и их тутелариусы и, громко аплодируя, заорали во всю глотку:

— А вот этого ты от нас не дождёшься, Нидус! Не за тем мы собрались на «Оффенсио», чтобы сбежать с него при первой же опасности! Можно подумать, что я соглашусь уступить эту честь хоть кому-либо! Если от кого нам и нужно было избавиться, на «Оффенсио», то тех давно уже нет!

Герцог Фастидиозус исчез с экрана и вместо него появился Дядюшка Сальве, сделал строгое лицо и скомандовал:

— Командирам боевых постов и дивизионов отобрать добровольцев и доложить о тех, кто решил не мозолить мне глаза.

Вот тут-то космос-командор эс-Вадес и вспомнил о том, что он является командиром дивизиона обеспечения атаки. Он вскочил на столик и громко рявкнул:

— Тихо! Слушайте теперь мой приказ. Милые мои мальчики и девочки, всех, кому надоел этот старый, грязный космический хлев, попрошу встать и двигать с вещами на выход.

Арист Фавер, всего только месяц, как получивший погоны космос-капитана, истошно завопил:

— Братец Сумми, извини, но я покину борт «Оффенсио» только в виде трупа!

Его дружно поддержали все остальные пилоты, как хомо, так и хойниро, и их ангелы-хранители:

— Да, командор, нечего дурью маяться, докладывайте Дядюшке Сальве, что на взлётно-посадочной палубе и во всех ангарах без исключения дезертиров нет.

Космос-командор эс-Вадес так и сделал. Минут через пять экран снова засветился и герцог Фастидиозус сказал улыбаясь:

— Ну, что же, космос-легионариусы Империи, именно этого я от вас и ожидал. Теперь вы все и телом, и душой принадлежите космос-адмиралу эс-Аггеру и если раньше командиры боевых кораблей базирования никогда вмешивались в дела пилотов, позволяя им самим решать, какими космическими тропами они будут проводить патрулирование, то отныне то же самое будет делать и ваш командир.

На этот раз слова герцога были встречены громом оваций и радостными криками буквально во всех отсеках линкора. Начальник генерального штаба сдержанно попрощался с почти четырьмя тысячами самоубийц и покинул линкор, после чего Дядюшка Сальве приказал всем старшим офицерам срочно прибыть в командную рубку на совещание. Линкор, находившийся до этого момента в дрейфе, быстро набирал скорость и в тот момент, когда Николай и Суммус входили в зал совещаний, вошел в гипердрайв, да, так резво, что им обоим пришлось остановиться и расставить ноги пошире, чтобы не ляпнуться на пол. Николай, делая вид, что он не понимает к чему такая спешка, сердито прорычал, словно его могли услышать в пилотской рубке:

— Парни, вы бы того, полегче рвали с места. Так ведь и носом запахать недолго.

Суммус, попридержав Николая за плечо, тотчас ухватил его под локоть и потащил сквозь толпу к первому ряду кресел. Барон эс-Вадес всегда предпочитал первый ряд камчатке и потому уже через пару минут Ник Сильвер с непонимающей физиономией сидел напротив Храмма Регнера. Тот скользнул по нему безразличным взглядом, повернулся к Дядюшке Сальве и стал его о чём-то расспрашивать. Командир линкора отвечал республиканцу тихо и односложно. Как только в зале собрались все, кому следовало, он обвёл офицеров внимательным взглядом и сказал: