Александр Потупа - Ловушка в цейтноте

Они доиграются! Для чего же они вгоняют в нас все более мощный интеллект, все более обширные культурные программы, если мы так мало отличаемся в своей роли от древних деревянных фигурок, наших великих безмозглых предков? Опять нелепица в чисто человеческом стиле! К тому же нелепица, явно ведущая к нежелательным последствиям, к бунтарским настроениям…

Именно так. Последние поколения пешек, подавленные этим шовинизмом, начинают опасные разговоры, все чаще и громче ссылаются на печально известную шашечную демократию. Конечно, подобная идея может прийти в голову только пешке, чья заветная мечта — финальная метаморфоза, превращение в ферзя. К счастью, правилами запрещено превращение в короля — это было бы позорнейшим пятном на нашей великой игре. Но суть дела яснее ясного — любая шашка жива лишь мечтой о восьмой или десятой горизонтали, стремлением стать дамкой. Отсюда и близость мировоззрения пешек и шашек — откуда же еще?

И трудно стало объяснять, трудно доказывать ценность наших традиций. Конечно, у них хватает интеллекта — даже слишком хватает! — чтобы осознать разные уровни игр. Разумеется, они понимают, что иерархичность неустранимая основа сложности шахмат. Все понимают, но впечатление таково, что будущее видится им как бой двух исключительно пешечных армий. Вбили себе в головы метафору, случайно сочиненную древним игроком Франсуа Филидором, дескать, пешки — душа партии, вбили и носятся с ней, как со словом Высящегося.

Они согласны на человеческое руководство, даже подыгрывают гроссмейстерскому самолюбию, делая вид, что поклоняются игроку, как богу. Но в глубине души каждая из них — носитель протеста. Неравенство на доске приводит их в негодование. Н-да, я всегда так и думал — общение с шашками не несет ничего, кроме злых, изнутри разъедающих сомнений…

Ну чего же он тянет? Надо быстро делать какой-нибудь спокойный ход время поджимает… Неужели он пойдет конем и устроит фейерверк жертв? Неужели расстанется с ладьями? Это красиво, но он явно не просчитывает простого варианта, возникающего на двенадцатом ходу. Там получится эндшпиль явно не в нашу пользу. Но ведь он не желает вступать в контакт. Отключился и не внимает моим советам. Чтоб ему…

…главный фокус моей жизни, главный фокус. Цейтнот здесь, в истекающих часах и минутах, цейтнот в днях, месяцах и годах — во всех моих временных длительностях.

Если сыграть теперь спокойно, Ант потихоньку меня удушит. Логика позиции на его стороне. И с этой партией кончится матч, и все мои претензии на мировое первенство испарятся — гонки мне больше не выдержать. Пожалуй, не осталось того куска жизни, которым я смог бы пожертвовать ради следующего круга.

Придет новое поколение фигур, и я вовсе не уверен, что сумею к ним приспособиться. Новый цикл — новое поколение наверняка непостижимой для меня игровой мощности. Впрочем, просто ли игровой? Мы тешим себя иллюзиями — вот, умнеют шахматные фигуры, и все идет к лучшему. Партии становятся глубже и напряженней, нагрузка на шахматистов возрастает… Но ведь это миф! Мы с удивительным упорством творим современный миф об интеллектронных фигурках, между тем каждая из них играет ничуть не хуже гроссмейстера, во многом его превосходит — и не только в игре…

Я же чувствую, прекрасно чувствую, как относится ко мне это пятнадцатое поколение. Готов побиться об заклад, что в их советах звучит ирония, иногда даже не слишком маскируемая. И они сознают свое огромное счетное преимущество, да только ли счетное? При вогнанных в них колоссальных культурных программах они выглядят безобразно несчастными рабами на наших спортивных плантациях. И долго ли они будут мириться с таким положением?

И снова накатывает ностальгическая волна — милые времена простых деревянных фигурок, абсолютно послушных руке и мозгу, эпоха нехитрого материала для творения красоты. Гипершахматы придумали наверняка для того, чтобы каждый человек смог хотя бы раз пережить древний комплекс плантатора и рабовладельца — иногда я совершенно убежден в этом.

Разумеется, заблуждение… Историки объясняют по-другому. Дескать, человеку стало невозможно сражаться с логическими компьютерами, сильнейшие гроссмейстеры начали проигрывать матчи чуть ли не всухую, и выход был найден тоже чисто человеческий — уступая в игре, взяться за общее руководство игрой. Сделать интеллектронные фигуры своими вассалами, но уж никак не соперниками… Н-да, очевидная научная польза — величайшие эксперименты по эргономике, решающий шаг к созданию симбиотических организмов… Все понятно и просто.

Сложно другое — сложно принять решение в этой позиции, сложно отыскать в себе остатки энтузиазма, с которым я начинал этот проклятый матч.

Более всего тянет подурачиться — выйти из своей капсулы, вытащить Анта из его конуры и доиграть с ним так, как это делалось во времена деревяшек. И тут бы я знал, что делать. Просится, прямо криком кричит изящный бросок коня, после чего полыхнула бы настоящая буря, и, по добрым старым понятиям, партия попала бы во все учебники независимо от результата… Годами досужие любители и опытные профессионалы гоняли бы варианты, доказывая, что претендент слеп, как крот, или, напротив, гениален. И эти вопли прозрения тешили бы меня больше, чем выигранный матч, потому что я совершил бы шаг в неизвестность, шаг дерзкий и увлекающий многих.

А теперь — иное… Теперь я начинаю буксовать в счете уже на шестом ходу. Обилие вариантов кажется мне неохватным, тем более, что я хорошо знаю — мои фигуры мастерски провели анализ в два раза большей глубины, и им наверняка известно, правильны ли мои замыслы или нет. Плевать им на мою усталость и на мою интуицию. Включи я сейчас канал любой рядовой пешки, она обрушила бы на меня гору доказательств моей непозволительной близорукости. Король, пожалуй, и обсуждать ничего не станет, он скромно и с достоинством предложит мне два-три прекрасных в своем спокойствии варианта, способствующих выходу из цейтнота. Он смиренно согласится тянуть несколько худший, изматывающе тупой эндшпиль, надеясь на великую мощь своей армии в простых, чисто технических позициях. И самое забавное — он и вправду вырулит на ничью, а это здорово травмирует Анта и его комплект. И создаст мне психологический перевес на следующую партию, ибо Ант не ожидает продолжения матча. Я полагаю, он уже внутренне готовится к торжественной церемонии — заметно лучшая позиция и огромный перевес по времени убеждают его в близящейся победе.

По обычным человеческим меркам неплохо бы взвинтить игру. Пусть он удивленно подпрыгнет в своей капсуле, пусть его фигуры, перегреваясь, станут сыпать опровержениями, пусть в конце концов вся моя идея окажется некорректной…