Януш Зайдель - Псы Агенора

Минуту Агенор молча стоял в открытой калитке.

– Титан! – громко сказал он.

Одна из овчарок вскочила и одним прыжком оказалась у ног Агенора.

– Цирконий! Рутений! Тантал!

Все они подошли. Он потрепал каждого. Закрыв калитку он пошел вперед, а они бежали за ним цепочкой, по-волчьи, низко склонив головы. У внутренней ограды он остановился и повернулся. Собаки присели рядышком, подняв морды кверху. Они умно и внимательно наблюдали.

Он достал из кармана металлические капсулки и разложил по кармашкам на ошейниках собак.

– Дежурство во внешнем кольце! – скомандовал он ударяя плеткой о сапог.

Они ответили дружным двойным повизгиванием и разбежались вдоль внутреннего забора, по двое в каждую сторону, издалека подали голос другие. Через минуту прибежали закончившие дежурство собаки. Громко дыша и вывалив языки они уселись возле Агенора, который потрепал каждую из них, одновременно вкладывая в открытые пасти по кусочку вяленного мяса, затем отцепил от ошейников металлические капсулы.

– Дежурство закончено. Место! – скомандовал он.

Псы охотно вскочили и опережая Агенора побежали к бараку. Там они терпеливо ждали, пока их впустят в клетки.

Проходя вдоль барака Агенор остановился у последней вольеры. Две собаки лежали с закрытыми глазами, впалые бока тяжело подымались. Шерсть их повылазила, на мордах видны были полосы слюны.

– Криптон! – мягко сказал Агенор. – Песик!

Одна из собак подняла голову, но не смогла ее удержать.

– Ксенон!

Второй пес открыл глаза и подполз к сетке, просовывая морду в ячейку. Агенор снял рукавицу и дотронулся до носа животного. Тот был сухим и горячим.

Некоторое время он разглядывал больных животных. Он знал, что ничем не поможет, как и всем предыдущим, как и всем оставшимся, еще здоровым, доверчиво смотрящим в глаза своего господина и хозяина.

В шестисотый с чем-то раз ему стало противно за себя. Он открыл калитку и вошел в загон. Достал из кармана плоскую коробочку, достал две капсулки в красном желатине и по очереди просунул их в конвульсивно сжатые челюсти собак. Отвернулся, чтобы не смотреть в их мутные слезящиеся глаза. Привыкшие к послушанию, они доверчиво сглотнули.

Не оглядываясь назад Агенор вышел из клетки. Сгорбившись, опустив голову он направился в сторону своего жилища.

«Через час надо сделать смену во внешней сфере», – подумал он.

Это было хуже всего. Служба в кольце была ничем по сравнению со сферой. Если бы было возможно, Агенор не посылал бы бедных животных в сферу. Но это было необходимо.

Около шести утра и шести вечера, когда надо было принимать решение, Агенор всегда чувствовал одно и то же. Он всегда старался равномерно распределять риск между всеми животными. Никого он не выделял и не жалел. Все были одинаково близки ему. Всех он выхаживал со щенячьего возраста, кормил, дрессировал, готовил к службе… И в конце концов, посылал всех на медленную, но неотвратимую смерть…

Чтобы хоть на немного отложить момент решения, он развернулся и пошел мимо домов в сторону кольца между ограждениями. Пройдя несколько десятков шагов вдоль внутренней сетки, он увидел Циркония, мчащегося к нему. Пес узнал его издалека и, словно пытаясь подчеркнуть свою бдительность, остановился у его ног. После того как его потрепали по холке, он довольно заурчал и побежал дальше, исчезая в траве, растущей между заграждениями. Агенор шел дальше, пока не добрел до места, где среди пятен желтой травы серело несколько небольших прямоугольных бетонных плит.

Это было настоящее кладбище, хотя, быть может, и на такое как обычно. Кажется, его подготовили в то время, когда строили весь комплекс и тот гигантский могильник. Здесь лежали люди. Гробы были серыми, буквы выбитые в бетоне стер песок, принесенный степным ветром. Агенор знал их имена и обстоятельства смерти каждого. Вот этого, техника из Оврела II, достали из коллектора через неделю после разрыва главного трубопровода… Другой, оператор установки первичной очистки воды, погиб при аварии ионитовой колонны в Абу-Тире…

Немного их здесь… Даже мало, для пятидесяти лет использования могильника. Здесь только те, кого нельзя было хоронить на обычном кладбище. Их привозили в свинцовых гробах, с эскортом, как и всю ту дрянь, которая лежит теперь за вторым ограждением в сборниках под бетонными плитами. Люди из Мифы и близлежащих городков плели всякий вздор про предприятие. Они боялись появляться здесь, боялись даже разговаривать с рабочими, трактуя их как древние египтяне парашитов, работающих с мумиями. А ведь они, Агенор и другие, кто здесь работал, были такими же людьми… Они хорошо зарабатывали, у них были длинные отпуска, хорошее здоровье.

Все кончилось тридцать лет назад. Еще два года предприятие работало в пол силы. Приходили транспорты отходов от ликвидации последних объектов. Ядерная энергетика перестала существовать, вытесненная новыми методами получения энергии, не такими рискованными…

Остался только Центральный Могильник нафаршированный невообразимо активными материалами, медленно угасающими под землей. Пройдет еще четыреста, а может и пятьсот лет, прежде чем этот гигантский склад отходов перестанет быть смертельной угрозой…

Надо признать, что место выбрано удачно. Сухая степь, большое расстояние от густонаселенных районов… Однако, в нынешние неспокойные времена нельзя бросать подобное на произвол судьбы. Правда, местное население до сих пор далеко обходит это место, которое, если честно, никому не может причинить вреда, пока…

Вот именно. Достаточно, группе фанатиков-террористов подложить сюда пару зарядов взрывчатки. При подходящем ветре стотысячной Мифе, расположенной в нескольких километрах отсюда, не поздоровится. Содержать собаку намного дешевле, чем постового. Да и кто захочет за мизерные деньги работать в этой пустыне? Кроме того, собаки не касаются законы о защите от вредных излучений… Она может добраться туда, куда нельзя послать часового… Ферма Агенора, основанная почти тридцать лет назад, давала столько животных, сколько было необходимо. Ежегодно рождалось несколько десятков щенков, столько же взрослых собак в возрасте двух трех лет гибло от излучения.

Возвращаясь с кладбища Агенор прошел мимо бетонной плиты, на которой стояли заполненные бочки. Он пересчитал квадраты. Было двадцать четыре полных и один начатый. Шестьдесят девять за неполные двадцать лет, пересчитал он в уме.

Сам он даже не смог бы объяснить, зачем это делает, зачем помещает трупы собак в бочки с синтетической жидкостью. Животные не были радиоактивны. Они просто получили смертельную дозу излучения от отходов, закрытых и спрятанных в подземных камерах. Попросту ему доставляло непонятное удовольствие запускать бесполезные уже устройства для сбора отходов. Он обслуживал их в молодости. Кроме того, это был наименее хлопотливый способ защитить умерших животных от разложения под лучами степного солнца. На складе было вдоволь пустых бочек и синтетической жидкости…