Добринка Микова - Обыкновенный, рядовой репортер

Занавеска в окне напротив затрепетала. "Это от пустоты", - подумал Главный, и вдруг ему припомнилась их первая встреча с Хромым. Это было в "Сером потоке". Он редко заглядывал туда - только когда его обуревало желание побыть в одиночестве. В тот день посетителей было немного. Официант куда-то запропастился. Одинокая муха по-хозяйски совершала облет жирного пятна, оставленного на скатерти. За его спиной кто-то вел неторопливый рассказ. Он невольно прислушался. Неужели речь шла о гибели "Сании Ли"?

Ему ужасно захотелось увидеть лицо рассказчика. Он обернулся. За соседним столиком сидели двое. Из тех гордых оборванцев, которых не заставишь пахать на себя за кусок хлеба. Интеллигенты! Он спросил у них разрешения пересесть за их столик. Рассказчик что-то пробормотал и кивнул в знак согласия. Сидевший рядом с ним бородатый субъект сокрушенно покачал склонившейся над рюмкой головой. Ни его вид, ни даже его новый костюм, совершенно не подходящий для этого кабака, не произвели на эту парочку никакого впечатления. Пока рассказчик вещал, он успел как следует рассмотреть его. Лет тому было не больше тридцати пяти. Несмотря на заостренные черты лица, в нем угадывалась мягкость характера, присущая натурам эмоциональным и нервным. Как только к их столику приблизился официант, он предложил угостить их рюмкой-другой, "Не пью!" - бросил в ответ тот, который вел рассказ. Он тогда еще обратил внимание на его серые глаза. Почти без зрачков. Бородатый, ни секунды не колеблясь, принял предложение полакомиться на дармовщину. Он заказал для него выпивку. И дождавшись, пока мрачный официант отойдет к стойке бара, предложил сероглазому написать то, о чем он только что рассказывал. "А за это платят?" - поинтересовался тот, а Бородатый закивал головой. Глядя на его потертый костюм, трудно было поверить, что он ценит свой труд. Однако одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять: ценит, и еще как. Он вытащил из кармана несколько купюр вместе с визитной карточкой и положил их на стол. Глаза без зрачков зажмурились при виде таких денег. Конечно, ему не дано было узнать, что творилось в этот момент в мозгу рассказчика. Да и незачем ему это было. "Это вам аванс, а это - он указал на визитную карточку - поможет вам выгрузить свое тело на правильном этаже, когда вы решите прийти". На следующее же утро новый знакомый явился к нему. Только тогда он обратил внимание на его хромоту. Одна нога у него была на несколько сантиметров короче другой. Может, врожденный дефект. Вытянувшись перед его письменным столом, пришедший терпеливо ждал. Он неторопливо пробежал глазами написанное и лишь после этого наградил своего визитера взглядом. При этом заметил нескрываемое любопытство в глазах хромого. Почемуто от этого ему стало не по себе. Хотя личные качества стоявших по ту сторону стола не имели никакого значения. Его интересовали люди, умевшие делать свое дело. От таких он не требовал подобострастия. Он выписал ему чек. Прежде чем вручить его, он сделал вид, что колеблется. Почувствовал, как тот смутился. "Вам что-то не нравится" - спросил Хромой. "Скажите, откуда у вас эта информация?" - ответил он вопросом на вопрос. "А-а-а, протянул посетитель, успокаиваясь, - от одного знакомого моряка, очевидца". После нескольких таких репортажей Хромой был зачислен в штат. В прошлом месяце три крупных издания предложили Хромому работать на них. В ответ он повысил ему зарплату. Кто знает, вдруг ему взбредет в голову переметнуться к конкурентам. К тому же пока у него есть возможность платить своим сотрудникам больше, чем они получали бы в других местах. Будет и впредь!

Он остался доволен своей уверенностью, кинул взгляд на улицу. В окне напротив торчали какие-то рабочие.

Таскали новые письменные столы. "Кто-то должен уйти", - подумал Главный и начал просматривать материалы к новому номеру.

Вошедший окинул взглядом комнату. Скользнул по прислоненным к стене полотнам, двум мягким табуреткам с траченой обивкой некогда зеленого цвета, ободранному массивному столу, заваленному тюбиками краски. Бородатый перестал водить кистью и уставился на посетителя. Тот брезгливо присел на краешек стула. Предъявить свое удостоверение он не посчитал нужным.

- Меня интересует твой приятель - репортер.

Бородатый принялся размазывать краску по холсту. Название фильма нужно было выписать на небесно-голубом фоне.

- Я давненько его не видал, - бросил он, стараясь не смешивать сокрытие истины с ложью.

Посетитель встал со стула и, расчистив уголок стола, присел ближе к творцу.

- Ты хорошо его знаешь?

- Заходит иногда.

Посетитель умел держать себя в руках.

- И с каких пор ты с ним знаком?

- А что он натворил? - спросил Бородатый.

Посетитель зажмурился. Но промолчал.

- С полгода, - покладисто уступил Бородатый, не обижаясь на нелюбезность гостя. Положив кисть, он принялся размешивать краску.

- Он тебе рассказывал о своей работе?

- Никогда.

- Так уж и никогда?

- Он вообще не любитель болтать, -спокойно соврал Бородатый, утешая себя тем, что недоказанная ложь еще не есть тяжкий грех.

- Как вы познакомились?

- Однажды подсел к нему за столик. Искал себе компанию. Помню, он рассказал мне о гибели "Сании Ли". Тогда об этом трепались на всех углах.

Он нанес мазок на картонку, служившую палитрой.

Желтый цвет был то, что надо.

- Наверное, он рассказывал увлекательно, потому что за наш столик подсел один старый хрыч, который так и заглядывал ему в рот. Через неделю Хромой начал работать на него.

Посетитель записал адрес Хромого и слез со стола.

- Но очевидцев-то не быдо, - сказал он.

Бородатый сделал вид, что ничего не понял.

- Были. Этот, собственник "Времени", что уселся за наш столик.

Посетитель облизал губы.

- Очевидцев гибели "Сании Ли", - пояснил он.

- Какое это имеет значение? - пожал плечами Бородатый.

Гость бросил на него пристальный взгляд и промолчал. У двери он остановился.

- Ну так что? - спросил он.

Бородатый уставился на буквы, которые уже начал выписывать.

- Наверное, для кого-то это имеет большое значение.

Прежде чем закрыть за собой дверь, гость немного подумал и, видимо, принял такой ответ, но это не улучшило его настроения.

В последнее время вид у Хромого был мрачнее тучи. Вот и сегодня он угрюмо сидел на покоробившемся диване и молча смотрел, как рисует Бородатый. Прошло больше месяца с тех пор, как его схватили и несколько дней продержали взаперти. Наконец-то догадались, что он был очевидцем всех событий, описываемых в репортажах, поскольку других очевидцев не было и быть не могло, но при этом он не покидал своего квартала и даже стен своей ветхой мансарды.