Лилиана Розанова - К вопросу о трансплантации сердца

- Та-ак... - говорил Профессор, внося короткие заметки в свою записную книжку, - так-так.

Наступил день операции.

Он и Она почти не боялись.

Лежа на соседних операционных столах под стерильными простынями, они молча глядели друг на друга, пока не заснули сначала Он, потом Она. Заснули и провалились в пахнущее йодом, нестрашное, черное и беззвучное Небытие.

- Скальпель, - сказал Профессор.

У них оказались тренированные, надежные и нежные сердца - работать с такими одно удовольствие.

Операция длилась шесть часов пятнадцать минут.

Еще через десять часов они проснулись: сначала Она, потом Он. Четверо аспирантов дежурили у их постелей; Профессор, убедившись, что все идет, как нужно, дремал на стоящем возле палаты топчане.

Они проснулись и улыбнулись друг другу, как всегда улыбались по утрам.

СООБЩЕНИЕ ТАСС

Вчера в клинике Профессора Медицины впервые в мире произведена обоюдная пересадка сердца от мужчины женщине и наоборот по их просьбе. Операция прошла успешно, состояние пациентов удовлетворительное. Проводимый эксперимент имеет не только практическое, но и громадное теоретическое, морально-этическое и познавательное значение.

...Корреспондент молодежного журнала в ту ночь не ложился спать. Наутро очерк "Покорится ли Любовь человеку?" лежал перед Главным Редактором. Редактор поморщился, исправил название ("И Любовь покорится Человеку!"), черкнул рубрику: "Репортаж номера" - и срочным досылом отправил прямо в набор.

- Говорит радиостанция "Юность", говорит радиостанция "Юность!.. С разрешения Профессора Медицины наш корреспондент по установленному в палате видеофону связался с пациентами и задал Ему и Ей один и тот же вопрос:

- Как вы себя чувствуете?

- Люблю, - ответил Он.

- Люблю, - ответила Она.

От имени многомиллионной армии слушателей наш корреспондент поблагодарил Профессора и пациентов за интервью и пожелал им больших успехов в личной жизни.

А стоял май, и на тройные фильтры, вставленные в распахнутые окна палаты для ограждения от вирусов и микробов, лип снаружи тополиный пух. Запахи весны густо мешались с запахами медикаментов, образуя неведомые науке ароматические вещества. Послеоперационный период тек без осложнений. Ему и Ей разрешили понемногу разговаривать, потом смотреть телевизор, листать прошлогодние журналы, играть в поддавки и "замри" и слушать записанные на магнитофон птичьи голоса. Они делали все это больше для того, чтобы доставить удовольствие врачам. Лучшие минуты наступали после вечернего обхода, когда все покидали палату и зажигались синие ночники. Они научились не замечать гудения приборов, постукивания метрономов и тиканья часов, - так что было тихо-тихо.

Профессор Медицины в своем кабинете просматривал последние сводки и шел домой мимо палаты на цыпочках, стараясь не шуметь.

БОЛЬШЕ "ЗА", ЧЕМ "ПРОТИВ"

(Из выступления Профессора Генетики в тонком журнале)

Оглядываясь на путь, пройденный человечеством, поражаешься сколько раз его бросало от полигамии к моногамии и обратно. По-видимому, сейчас мы стоим на пороге нового эволюционного, популяционного, типологического, филогенетического и евтехнического этапа, который я назвал бы структурированно-моногамным. Люди просят пересадить им сердца - давайте пересаживать. Почему бы и нет? Раз открыли - значит созрели.

...Летом было зелено и жарко. Они проводили дни в больничном саду, где мощные вакуумные, лазерные и ультрафиолетовые установки разгоняли микробов и создавали над ними полусферическое стерильное пространство. Пространство следовало за ними по пятам, так что они могли купаться в пруду, есть мороженое и пить газированную воду из автоматов. Ни у Него, ни у Нее давно уже ничего не болело, только слева на груди осталось по узкому гнутому шраму. Можно было собирать гербарии, загорать и кататься на осликах. Дожди шли редко, а когда шли, то крупными теплыми каплями, и хорошо было смотреть из-под клена, как в лужах с бульканьем рождаются маленькие радужные полусферы. Цвели тюльпаны, сирень, анютины глазки, потом пионы, маргаритки, цветной горошек и ноготки, наконец георгины, гладиолусы, астры, подсолнухи и золотые шары. Было похоже на рай.

ИЗ ДИССЕРТАЦИИ ОПЕРАТИВНОГО СОЦИОЛОГА,

ЗАЩИЩЕННОЙ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ

Мы провели сравнительное анкетирование школьников-семиклассников Химки-Ховринского района столицы и деревни Полупеньки Черноземной области. Анкетируемым был задан один вопрос: "Хотели бы вы подвергнуться подобной операции?" В сельской местности положительно ответили 50%, в столице 85%, при этом некоторые, ответившие отрицательно, мотивировали свой отказ тем, что боятся родителей.

БОЛЬШЕ "ПРОТИВ", ЧЕМ "ЗА"

(Из выступления Профессора Философии в толстом журнале)

Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее - наша задача. Весь вопрос - что считать милостью и, кстати, что считать любовью. Терциум нон датур. Мы научились бороться с отторжением, но еще не познали опасности вторжения. Как далеко мы можем вторгаться? И еще вопрос: станет ли личность счастливее, если мы лишим любовь ее сердцевины, ее санкта санкторум, - возможности свободного передвижения? Наконец, главное: как все это скажется на наследовании приобретенных признаков? Будем осторожны! Дикси.

ИЗ ИНТЕРВЬЮ, ДАННОГО ПРОФЕССОРОМ МЕДИЦИНЫ

ПРЕДСТАВИТЕЛЮ АГЕНТСТВА "ИНТЕРПРЕСС"

- Do you plan to prolong the operations of that kind in the future? [Планируются ли у вас подобные операции в дальнейшем? (англ.)]

- Плэн, голубчик, плэн, черт бы вас всех брал!

Стояли последние осенние дни, задули умеренные ветра. Вот-вот должен был пойти первый снег, и он действительно пошел в ту ночь, когда Профессор Медицины не ушел из клиники. Он сидел в своем кабинете и размышлял. Ах, дурни, дурни, думал он, разве в стрептококках дело? Разве в стафилококках? Или в фильтрующихся вирусах? Сердца отлично прижились. Он и Она давным-давно здоровы и ничем не отличаются от обычных людей. В нашей стерильной полусфере они любят друг друга, как до сих пор не любили люди, но что будет, когда они поселятся в своей однокомнатной квартире на двенадцатом этаже? Вот в чем, в сущности, смертельный фокус. Она станет жарить полуфабрикаты, а он читать журнал "За рубежом". Носки, рубашки, забей гвоздь, почини кран, опять яичница, почему не купил зубную пасту... Теща, свекровь, приятели, кандидатские экзамены... Няньки, ясли, диспепсия, свинка... Отторгнется или не отторгнется? Непредсказуемо, неизвестно.

Профессор придвинул к себе календарь и стал считать, сколько дней прошло после операции. Получилось ровно шесть месяцев.

- Пора, - вслух сказал Профессор.

Он прошел в аппаратную и вырубил все рубильники - вакуумный, лазерный и ультрафиолетовый. Потом подошел к палате, стукнул в дверь и, не дожидаясь ответа, громко сказал: